Катастрофа L-188 под Куско
| Рейс 502 LANSA | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Дата | |
| Характер | |
| Причина |
Ошибка экипажа |
| Место |
|
| Воздушное судно | |
| Модель | |
| Авиакомпания |
|
| Пункт вылета | |
| Пункт назначения | |
| Рейс |
502 |
| Бортовой номер |
OB-R-939 |
| Пассажиры |
92 |
| Экипаж |
8 |
| Погибшие |
101 (99 в самолете + 2 на земле) |
| Выживших |
1 |
Катастрофа L-188 под Куско — крупная авиационная катастрофа пассажирского самолёта Lockheed L-188 Electra, произошедшая в воскресенье 9 августа 1970 года. Самолёт авиакомпании Líneas Aéreas Nacionales Sociedad Anónima (LANSA) выполнял рейс 502 и разбился вскоре после взлёта из аэропорта Quispiquilla близ Куско, Перу после полной потери мощности одного из двигателей. Четырехмоторный турбовинтовой самолет с бортовым номером OB-R-939 выполнял перелёт из Куско в Лиму, на борту находились 8 членов экипажа и 92 пассажира. Все, кроме одного, погибли от травм, полученных при крушении и в последовавшем затем пожаре. Также погибли два человека на земле. На тот момент это была крупнейшая авиакатастрофа в Перу (на сегодняшний день — вторая, после катастрофы под Арекипой).
Предыстория
Более половины пассажиров были из одной группы по программе студенческого обмена, состоящей из 49 американских старшеклассников, а также их учителей, членов семей и гидов, которые возвращались из поездки в соседний город Мачу-Пикчу в принимавшие их семьи в области Лимы. Группу сопровождала дочь мэра Лимы.
9 августа 1970 года было воскресенье, и вылет рейса 502 был первоначально запланирован на 8:30 утра, но так как многие из членов американской группы хотели посетить близлежащий ремесленный рынок Писак перед отъездом в Лиму, авиакомпания перенесла время вылета на 14:45.
Аэропорт Quispiquilla, ныне международный аэропорт Алехандро Веласко Астете, находится примерно в 3 милях (4,8 км) на юго-восток от города Куско, в небольшой долине высоко в Андах, на высоте 3310 м над уровнем моря. Гористая местность окружает со всех сторон единственную ВПП аэропорта, идущую с востока на запад. Поскольку это был август, в Перу была зима, как и в остальной части Южного полушария.
Примерно в 14:55 самолёт начал взлёт на запад. В какой-то момент во время разбега или при начальном наборе высоты, двигатель №3 отказал и загорелся. Экипаж продолжил взлёт и набор высоты, согласно стандартной процедуры, на оставшихся трёх двигателях. Пилот сообщил по рации в диспетчерскую башню о чрезвычайной ситуации, и диспетчерская башня подготовила рейс для немедленной посадки. Двигатель №3 был охвачен огнём, экипаж убрал закрылки и выполнял левый поворот обратно на взлётную полосу. Самолёт вошёл в крен 30-45°, затем стремительно потерял высоту и разбился в холмистой местности примерно в 1,5 милях (2,4 км) на юго-запад от взлётно-посадочной полосы, над деревней Сан-Херонимо. Все находившиеся на борту погибли, кроме пилота, который был найден среди обломков кабины самолёта сильно обгоревший, но живой. Два сельскохозяйственных рабочих были убиты на земле.
Расследование
Перуанское правительство провело расследование аварии, и в своем окончательном докладе был сделан вывод, что вероятной причиной аварии послужило ненадлежащее исполнение летным экипажем процедуры вывода отказавшего двигателя, с предрасполагающими факторами неправильной загрузки воздушного судна и ненадлежащими процедурами обслуживания персоналом компании. Существуют также свидетельства о подлоге и фальсификации критических записей об обслуживания персоналом LANSA во время cледственного процесса. Перуанское правительство впоследствии оштрафовало LANSA и некоторых её сотрудников, и приостановило действие лицензии авиакомпании на 90 дней.
После
Примерно через год после аварии на месте крушения был возведен мемориал в память жертв рейса LANSA 502 — большой белый крест с с именами погибших.
См. также
- Рейс 508 LANSA
- Список авиационных катастроф в гражданской авиации
Внешние ссылки
- [www.qosqo.com/maps/map22.htm Спутниковые снимки аэропорта Куско]
- [www.airdisaster.com/cgi-bin/view_details.cgi?date=08091970®=OB-R939&airline=Lineas+Aereas+Nacionales Air Disaster Accident Record]
- [web.archive.org/web/20060105162526/www.august91970.com/ archive.org record of accident web site]
Напишите отзыв о статье "Катастрофа L-188 под Куско"
Примечания
Отрывок, характеризующий Катастрофа L-188 под Куско
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.
Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
