Катастрофа de Havilland Comet под Кале

<tr><th colspan="2" style="text-align:center; background:lightblue;">Общие сведения</th></tr><tr><th style="">Дата</th><td class="dtstart" style=""> 12 октября1966 года </td></tr><tr><th style="">Время</th><td class="" style=""> 03:25 GMT </td></tr><tr><th style="">Характер</th><td class="" style=""> Террористический акт </td></tr><tr><th style="">Причина</th><td class="" style=""> Взрыв бомбы </td></tr><tr><th style="">Место</th><td class="locality" style=""> Средиземное море, 35 км южнее Кале (Турция), 100 миль (160 км) восточнее Родоса (Греция) </td></tr><tr><th style="">Координаты</th><td class="" style=""> 35°55′ с. ш. 30°01′ в. д.35.917° с. ш. 30.017° в. д. / 35.917; 30.017    </td></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; background:lightblue;">Воздушное судно</th></tr><tr><th style="">Модель</th><td class="" style=""> DH-106 Comet 4B </td></tr><tr><th style="">Имя самолёта</th><td class="" style=""> John Hind </td></tr><tr><th style="">Авиакомпания</th><td class="" style=""> Cyprus Airways </td></tr><tr><th style="">Принадлежность</th><td class="" style=""> British European Airways</span>^ru_en (BEA) </td></tr><tr><th style="">Пункт вылета</th><td class="" style=""> Эллиникон, Афины (Греция) </td></tr><tr><th style="">Пункт назначения</th><td class="" style=""> Никосия (Кипр) </td></tr><tr><th style="">Рейс</th><td class="" style=""> CY-284 </td></tr><tr><th style="">Бортовой номер</th><td class="" style=""> G-ARCO </td></tr><tr><th style="">Дата выпуска</th><td class="" style=""> 13 апреля1961 года(начало эксплуатации) </td></tr><tr><th style="">Пассажиры</th><td class="" style=""> 59 </td></tr><tr><th style="">Экипаж</th><td class="" style=""> 7 </td></tr><tr><th style="">Погибшие</th><td class="" style=""> 66 (все, включая 15 пропавших без вести) </td></tr><tr><th style="">Выживших</th><td class="" style=""> 0 </td></tr> </table> Катастрофа de Havilland Comet под Кале — крупная авиационная катастрофа, произошедшая в ночь на четверг 12 октября1966 года в Средиземном море в 35 километрах к югу от турецкого города Кале. Авиалайнер de Havilland DH-106 Comet 4B британской авиакомпании British European Airways был зафрахтован кипрской Cyprus Airways и выполнял пассажирский рейс из Афин (Греция) на остров Кипр, когда спустя меньше часа с момента вылета неожиданно рухнул в море, при этом погибли все находящиеся на борту 66 человек. Согласно результатам расследования, причиной происшествия стал взрыв бомбы, заложенной в салоне самолёта.

Экипаж

Лётный экипаж (в кабине) состоял из трёх пилотов:

• Командир воздушного судна — 45-летний Гордон Дэниел Блэквуд (англ. Gordon Daniel Blackwood). Ветеран Королевских ВВС, в гражданской авиации начал работать с 1946 года, когда устроился в British European Airways. Имел общий налёт 14 563 часа, в том числе 2637 часов на «Кометах».
• Второй пилот — 34-летний Майкл Патрик Томас (англ. Michael Patrick Thomas). В прошлом лётчик Королевских ВВС, в 1957 году устроился в British European Airways. Имел общий налёт 6318 часов, в том числе 2471 час на «Кометах».
• Второй пилот — 36-летний Денис Эсмонд Палмер (англ. Denis Esmond Palmer). Выпускник Кембриджской лётной академии, в прошлом лётчик Королевских ВВС, где служил в 612-й эскадрилье, а в 1955 году устроился в British European Airways. Имел общий налёт 5537 часов, в том числе 2550 часов на «Кометах».

Катастрофа

Компания British European Airways имела часть акций компании Cyprus Airways и, по соглашению, все полёты на реактивных лайнерах должны были совершаться самолётами De Havilland Comet под управлением British European Airways.

В 21:45 11 октября борт G-ARCO выполняя рейс BE-284 вылетел из аэропорта Хитроу города Лондон (Великобритания) и направился к Афинам (Греция). На борту помимо экипажа находились также 38 пассажиров и 2154 килограмм груза. Полёт прошёл без отклонений и в 01:11 уже 12 октября рейс 284 приземлился в аэропорту Эллиникон, а в 01:15 занял своё место на перроне.

В Афинах сошли 6 пассажиров и были выгружены 94 килограмма груза. Далее началась подготовка к следующему полёту — в Никосию, причём на этом этапе рейс выполнялся уже от имени авиакомпании Cyprus Airways, а потому его обозначение сменилось на CY-284. На период подготовки самолёта почти все с него сошли, на борту остались только командир экипажа и четыре пассажира. Согласно показаниям персонала британской BEA и греческой Olympic Airways, обслуживание прошло в обычном порядке. Из технических замечаний по лайнеру был только неустранённый дефект лучевого компаса со стороны командира самолёта, о чём было записано в техническом журнале, и о чём прочёл наземный персонал.

Всего в баки дополнительно залили 17 000 килограммов топлива, а также разместили груз до Никосии. Новый багаж разместили в грузовых отделениях 1 и 2, тогда как груз из Лондона находился в отделениях 4 и 5. В салоне разместились направляющиеся на Кипр пассажиры, в том числе 27 новых. Также произошла и смена состава бортпроводников на новый, из Cyprus Airways. Диспетчер дал разрешение на полёт в Никосию по воздушному коридору «Красный 19» (англ. Red 19) на эшелоне 290 (высота 29 000 фут (8840 м)). В 02:27 рейс 284 отъёхал от перрона, а в 02:31 (04:31 местного времени) с 7 членами экипажа и 59 пассажирами на борту поднялся в воздух.

После вылета из Афин лайнер сперва направился на юг, поднявшись до 4000 фут (1220 м), после чего направился на Сунион, о прохождении которого экипаж доложил в 02:36. В 02:46 с самолёта доложили о прохождении R19B на эшелоне 290, а также, что рассчитывают достичь Родоса в 03:03. В 02:58 примерно в точке координат 36°41′ с. ш. 27°13′ в. д.36.683° с. ш. 27.217° в. д. / 36.683; 27.217 (Последнее наблюдение борта G-ARCO)    произошло расхождение по высоте с другой «Кометой» компании BEA, которая следовала на запад на эшелоне 280 (высота 28 000 фут (8530 м)). Командиры обоих самолётов сообщили о наблюдении друг друга, а командир следовавшего на запад самолёта позже рассказал, что полёт при этом проходил гладко в хороших погодных условиях. В 03:04 борт G-ARCO прошёл Родос, а в 03:16 было доложено о прохождении точки R19C на эшелоне 290 и расчётном достижении города Мирту (Кипр) в 03:40. Последнее сообщение диспетчер в Афинах не услышал, но его услышал экипаж летевшей на запад «Кометы», после чего передал информацию об этом диспетчеру. В ответ из Афинского диспетчерского центра дали указание рейсу 284 переходить на связь с Никосией.

В 03:18:09 рейс 284 находился примерно в точке с координатами 35°51′ с. ш. 30°17′ в. д.35.850° с. ш. 30.283° в. д. / 35.850; 30.283 (Последнее сообщение с борта G-ARCO)    и в 15 морских милях (28 км) восточнее R19C, когда экипаж установил связь с центром управления воздушным движением в Никосии. Диспетчер передал указания по полёту, однако экипаж получение информации не подтвердил. Все попытки связаться с бортом G-ARCO оказались безуспешными, поэтому были начаты его поиски.

В 04:40 с авиабазы Акротири (Крит) вылетел поисковый самолёт Королевских ВВС, который в 06:25 обнаружил обломки «Кометы» в 100 милях к востоку от Родоса неподалёку от R19C в районе последнего доклада о местонахождении. К следующему дню было найдено 51 тело: 3 члена экипажа и 48 пассажиров. 15 человек (4 члена экипажа и 11 пассажиров) найдены не были, но их также посчитали погибшими. Таким образом жертвами катастрофы стали все 66 человек на борту авиалайнера.

Расследование

Большинство погибших было в спасательных жилетах, также у некоторых были обнаружены остановившиеся наручные часы, по которым определили время катастрофы — 03:25 GMT (05:25 местного времени). Комиссия по расследованию установила, что самолёт был повреждён в момент первого сеанса связи с диспетчером Никосии (около 5:15) и разрушился в воздухе примерно через 8 минут. Было определено, что обломки самолёта находятся на глубине около 2700-3050 метров и разбросаны в радиусе 91 км².

После подъёма и расшифровки чёрного ящика комиссия предположила, что самолёт мог столкнуться с военным бортом. Однако на сиденье одного из пассажирских кресел, поднятых с поверхности моря на месте катастрофы, были найдены следы пластиковой взрывчатки. После определения причины происшествия было решено не поднимать оставшиеся обломки.

Согласно выводам комиссии, когда самолёт находился на высоте около 8839 метров, в самолёте сработало взрывное устройство в районе места 4A или 5A, после чего самолёт начал разрушаться в воздухе и упал в 160 км от острова Родос и в 35 км от турецкого порта Кале.

Литература

• [mid.gov.kz/images/stories/contents/088_vol_2_en.pdf British European Airways Corporation, de Havilland Comet 4B, G-ARCO, accident about 100 miles east of Rhodes, on 12 October 1967.] (англ.) // ICAO Accident Digest № 17 Volume II : ICAO Circular 88-AN/74. — Montreal: Международная организация гражданской авиации, 1969. — January. — P. 234—255.

Ссылки

• (1982) «Explosives sabotage and its investigation in civil aircraft». Journal of Occupational Accidents (Elsevier Ltd.) 3 (4): 249–258. DOI:10.1016/0376-6349(82)90002-5.

Рейс 284 Cyprus Airways

de Havilland DH-106 Comet 4B авиакомпании British European Airwaysruen, аналогичный разбившемуся</span>

Отрывок, характеризующий Катастрофа de Havilland Comet под Кале

– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!