Католицизм в Афганистане

Католицизм в Афганистане или Католическая Церковь в Афганистане является частью всемирной Римско-Католической Церкви.

История

На территории современного Афганистана первые христиане впервые появились в III веке. В V веке здесь были многочисленные несторианские общины, просуществовавшие до XIV века. Христианское предание говорит, что на этой территории проповедовал апостол Фома. Когда в 1581 году веке сюда прибыли иезуиты из Гоа, то они обнаружили здесь небольшие христианские общины, которые считали своим основателем апостола Фому.

Католическая Церковь в Афганистане присутствует с XVIII века, когда на службу к местному шаху прибывали европейские наёмники. После вторжения в Афганистан Надиршаха в XVIII веке в Кабул стали прибывать из Персии католики-армяне, которые в конце XIX века были изгнаны из Афганистана эмиром Абдуррахманом.

XX век

В 1919 году Италия стала первой страной признавшей Афганистан. В благодарность за этот дипломатический акт, правительство Афганистана разрешило построить небольшую часовню для рабочих-иностранцев, работавших в то время в Кабуле. В 1928 году Римский папа Пий XI добился от афганского правительства разрешения находиться на территории Афганистана католическому священнику, чтобы тот мог заниматься пастырской деятельностью среди католиков-иностранцев. В 1932 году попечение о католиках было поручено монахам из монашеского ордена варнавитов.

Католическая часовня была построена на территории итальянского посольства в 1933 году. В 1950 году эта часовня была перестроена. С 1955 года в Афганистане стали работать монахини из монашеской конгрегации Малых сестёр Иисуса. На территории итальянского посольства действует единственная католическая часовня в Афганистане. С 1990 по 1994 гг. в Афганистане находился только один католический священник Джузеппе Моретти. Во время правления просоветского правительства Мухаммеда Наджибуллы удалось добиться, чтобы в Кабуле присутствовали несколько священников, но из-за падения прокоммунистического правительства политическая ситуация в Афганистане изменилась и священники не приехали в Афганистан. Эскалация гражданской войны в Афганистане и приход к власти талибов вынудили единственного католического священника покинуть страну. После свержения талибов Католическая Церковь возобновила свою деятельность в Афганистане. 16 мая 2002 года Римский папа Иоанн Павел II учредил католическую миссию Sui iuris для работы среди католиков, проживающих в Афганистане. В 2004 году в Афганистан прибыли монахи из конгрегации «Миссионеры Милосердия», чтобы заниматься здесь благотворительной деятельностью.

XXI век

В настоящее время в Афганистане действует миссия Sui iuris, работают три монахини в психиатрической больнице Кабула. С 9 мая 2006 года в Кабуле стали работать монахини из конгрегации «Сестры Миссионерки Любви». В 2005 году Афганистан посетил папский нунций. Католическая община Афганистана в основном состоит из иностранцев — сотрудников гуманитарных и благотворительных организаций. В Афганистане присутствует криптохристианство. Некоторые афганцы приняли католицизм на Западе, но, вернувшись на родину, вынуждены скрывать свою веру.

В марте 2006 года в Афганистане состоялся судебный процесс над Абдулом Рахманом, которого приговорили к смертной казни за обращение в католицизм. Это судебное дело вызвало широкий международный резонанс.

В настоящее время дипломатические отношения между Афганистаном и Ватиканом не установлены.

Источник

• Католическая Энциклопедия, т. 1, изд. Францисканцев, 2002, стр. 410, ISBN 5-89208-037-4

Отрывок, характеризующий Католицизм в Афганистане

24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.