Католицизм в Пакистане

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Католическая церковь в Пакистане является частью всемирной Католической церкви. Численность католиков в Пакистане составляет около 1 миллиона человек[1] (0,5 % от общего населения).





История

Впервые католические миссионеры из монашеского ордена иезуитов появились на территории сегодняшнего Пакистана в начале XVII века. При дворе могольского императора Акбара I действовала посольство Могольской миссии иезутов[2]. Во время третьей миссии иезуит Бенто де Гоиш в 1602 году посетил территорию сегодняшнего Пакистана. В XVII веке в Синде действовали миссии кармелитов и августинцев.

Во время Британской Индии в Пакистане стали возникать многочисленные католические миссии в основном среди касты неприкасаемых. Большинство пакистанских католиков принадлежат к народу пенджабцев и проживают в основном в провинции Пенджаб и городе Лахор, где они составляют около 10 % от общего населения.

В 1880 году Святой Престол учредил первую церковную структуру апостольский викариат Пенджаба, который в 1886 году была преобразована в епархию и в 1994 году — в архиепархию. В 1948 году была образована епархия Карачи, которая в 1950 году была возведена в ранг архиепархии.

17 июля 1950 года римский папа Пий XII издал бреве «Arcano Dei», которым учредил апостольскую делегатуру в Карачи, которая 27 декабря 1965 года была преобразована бреве Quae omnia Римского папы Павла VI в апостольскую нунциатуру.

В 1970 году по инициативе Католической церкви в Карачи была открыта Высшая школа святого Патрика.

5 марта 1973 года архиепископ Карачи Иосиф Кордейро стал первым пакистанским кардиналом.

В 1991 году в Пакистане шариат был провозглашён основой Конституции Пакистана. В стране был принят «закон о богохульстве», способствовавший притеснениям пакистанских христиан. 6 мая 1998 года первый из народа пенджабцев католический епископ Джон Джозеф совершил акт самоубийства в знак протеста против этого закона.

В 2008 году католик Шахбаз Бхатти получил портфель министра по делам национальных меньшинств, став первым христианином в правительстве Пакистана. Он был убит в марте 2011 года во время беспорядков, вызванных делом Азии Биби. 2 августа 2008 года католическое население города Годжра подверглось погрому со стороны мусульман.

Город Мариамбад является центром католического паломничества. Ежегодно 3 сентября Мариамбад посещают около 50 тысяч паломников-католиков.

Структура

Централизованным органом Католической церкви в Пакистане является Конференция католических епископов Пакистана. В стране действуют 2 митрополии, 4 епархии и 1 апостольский викариат, 114 приходов, работают 8 епископов, около 260 священников.

Напишите отзыв о статье "Католицизм в Пакистане"

Примечания

  1. Католическая энциклопедия, т. 3, стр. 1209
  2. Католическая энциклопедия, т. 3, стр. 1207

Литература, ссылки

  • Католическая энциклопедия, т. 3, изд. Францисканцев, М., 2007, стр. 1207—1208, ISBN 978-5-91393-016-3
  • [www.vatican.va/archive/aas/documents/AAS%2042%20%5B1950%5D%20-%20ocr.pdf Бреве Arcano Dei], AAS 42 (1950), стр. 878  (лат.)
  • [www.vatican.va/archive/aas/documents/AAS%2058%20%5B1966%5D%20-%20ocr.pdf Бреве Quae omnia], AAS 58 (1966), стр. 134  (лат.)
  • [www.pcbcsite.org/ Официальный сайт Конференции католических епископов Пакистана]  (англ.)
  • [www.gcatholic.org/dioceses/country/PK.htm Информация]  (англ.)
  • [www.catholic-hierarchy.org/country/pk.html Информация]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Католицизм в Пакистане

– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.