Католицизм в Абхазии
Католицизм в Абхазии или Римско-Католическая Церковь в Абхазии — христианская деноминация на территории Абхазской Республики, являющаяся частью Римско-Католической Церкви.
Содержание
История
В XIII—XIV веках в Абхазию прибывали генуэзские торговцы, которые основывали здесь свои торговые предприятия. Вместе с генуэзскими торговцами в Абхазию прибывали миссионеры из различных католических монашеских орденов, которые занимались здесь миссионерской деятельностью.
Присутствие Католической церкви в Абхазии тесно связано с историей католицизма в Грузии. В 1240 году Римский папа Григорий IX направил к грузинской царице Русудан миссионеров из монашеского ордена францисканцев. По некоторым данным в 1288 году в Себастополисе проживали два францисканца, которые были здесь убиты греками[1]. Хорошее отношение грузинского монарха с западным миссионерам позволило доминиканцам построить в Себастополисе свой монастырь, который стал центром миссионерской деятельность Католической церкви на Кавказе.
1 апреля 1318 года Римский папа Иоанн XXIII издал буллу «Redemptor noster», которой учредил архиепархию в Себастополисе в составе митрополии Сольтание[2]. Существует письмо себастопольского епископа Пьера Жеро (Pierre Géraud) от 1330 года, в котором он обращается к английским священникам и описывает свою жизнь в Абасгии. В этом письме он описывает невольнический мусульманский рынок в Себастополисе, на котором продавались рабы-христиане и сожалеет, что не может вмешаться в существующий порядок. Благосклонность грузинского царя позволила Пьеру Жеро построить в городе небольшую церковь и основать католическое кладбище, но местные греки, мусульмане и евреи, как он пишет, трижды разрушали этот храм. Архиепархия просуществовала до 1445 года, когда в Турин возвратился последний архиепископ Георгий из Регибуса[1].
8 ноября 1632 года католики, проживавшие на территории Абхазии, были присоединены к юрисдикции архиепископа Исфахана. В XVI веке на территории Абхазии стали селиться армяне-католики, которые находились под опекой Армянской католической церкви. В 1626 году в Грузию прибыли миссионеры из монашеского ордена театинцев, которые пробыли здесь до 1700 года.
После присоединения Грузии в 1783 году к Российской империи российским правительством были изгнаны кармелиты, которые находились в Грузии с 1661 года. С 1850 года католики Абхазии находились в юрисдикции Тираспольской епархии. Во второй половине XIX века, после восстаний в Польше, в Абхазию стали прибывать ссыльные поляки, которые основали здесь многочисленную католическую общину. Согласно каталогу Тираспольской епархии «Directorium Officii Divini et Missae sacrificii, ad usum utriusque clerri Dioecesis tiraspolensis in Annum Domini MDCCCLXV editum» от 1864 года сухумский приход насчитывал 2759 прихожан[3]. В 1908 году ими была построен небольшой католический храм в честь св. Симона Кананита, который сохранился до нашего времени.
После установления в Грузии в 1921 году советской власти католики Абхазии подверглись жестоким гонениям. Многие верующие были репрессированы. Сухумский храм был закрыт. В нём до 1993 года находился государственный архив.
После Абхазской войны 1993 года сухумская католическая община из-за невозможности обслуживания священниками из Грузии была передана на попечение епархии святого Климента в Саратове. Настоятелем католического прихода в Сухуме был назначен настоятель сочинского прихода святых апостолов Симона и Фаддея священник Богдан Северин, который совершал периодические поездки в Сухум для совершения богослужений и оказания благотворительной помощи местным католикам. Католические богослужения в это время проводились в клубе Сухумского ботанического сада.
В 1996 году уцелевший костёл был передан католической общине. С этого времени в нём стали совершаться регулярные богослужения.
В настоящее время
В настоящее время (2011) католическая община Абхазии насчитывает 150 человек (80 человек проживают в Сухуме)[4]. Большинство из них составляют армяне и поляки. Существуют немногочисленные группы католиков в Гагре и Пицунде. В Сухуме действует католическая благотворительная организация «Каритас». После частичного признания независимости Абхазии канонический статус католической общины в Сухуме не определен. В настоящее время католический приход в Сухуме входит в Апостольскую администратуру Кавказа.
Абхазию дважды в октябре 2005 года и 4 января 2006 года с официальным визитом посещал папский нунций Гуджеротти, который встречался с абхазским руководством.
В 2011 году решением Правительства Абхазии католической общине во имя святого апостола Симона Кананита в Сухуме было передано в безвозмездное пользование здание костёла, входящее в число объектов историко-культурного наследия Абхазии[4]. Настоятелем католического прихода в Сухуме является священник Пётр Войнар.
Между Ватиканом и Абхазией не существует дипломатических отношений.
Напишите отзыв о статье "Католицизм в Абхазии"
Примечания
- ↑ 1 2 Michel Lequien, [books.google.it/books?id=0agp0mJFG_sC&pg=PA1351 Oriens christianus in quatuor Patriarchatus digestus], Parigi 1740, Tomo I, coll. 1351—1352
- ↑ Gaetano Moroni, Dizionario di erudizione storico-ecclesiastica, [books.google.com/books?id=Y2sAAAAAMAAJ&pg=PA50 vol. 71], pp. 50-51
- ↑ Б. Чаплицкий, [krotov.info/libr_min/24_ch/ap/lizky_01.html История католической церкви в России]
- ↑ 1 2 [www.kavkaz-uzel.ru/articles/179919/ Религиозным общинам Абхазии будет передано 44 храма]
Литература
- Католическая Энциклопедия, т. 1, изд. Францисканцев, М., 2002, ISBN 5-89208-037-4
Ссылки
- [www.sedmitza.ru/news/337223.html В Абхазии побывали представители Ватикана]
- [abhazia.com/news1-13339.html Ватикан направляет в Абхазию священника для несения службы в католической церкви]
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Католицизм в Абхазии
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
