Католицизм в США
Католицизм в США, или Католическая церковь в США является частью всемирной Католической церкви. Централизованным органом Католической церкви США является Конференция католических епископов США, основанная в 1966 году и объединяющая епископов и архиепископов США и Виргинских островов. Численность католиков в США составляет около 67.500.000 человек (22 % от общей численности населения[1]).
Содержание
История
Колониальная эпоха
Первые католики на территории сегодняшних США стали появляться с начала испанской колонизации Флориды в 1513 год. В это время испанское правительство использовало католические миссии, основанные в Испанской Флориде как один из элементов сдерживания колонизаторской деятельности Англии и Франции в Северной Америке. С 1568 по 1684 гг. испанские католические миссии основывались в регионе нынешнего штата Джорджия. С 1769 по 1823 гг. францисканцы из Испании проповедовали католицизм среди коренного индейского населения в Калифорнии. В Техасе во время европейской колонизации в основном действовали доминиканцы и иезуиты.
На территориях французских колоний католические миссионеры начинали свою деятельность в военных фортах в Детройте, Сент-Луисе, Новом Орлеане, Мобила, Билокси, Батон-Ружа.
С 1634 года иезуиты начали основывать миссии в Мэриленде. В результате их миссионерской деятельности Мэриленд стал впоследствии одним из немногих английских колониальных территорий, где католики составляли значительное большинство.
Начало антикатолического движения
В XVII веке в английских колониях стали возникать антикатолические настроения, происхождение которых было связано с английской Реформацией. В английские колонии в это время прибывали многочисленные британские переселенцы, которые придерживались крайних пуританских и реформаторских богословских направлений, за что преследовались даже протестантской Англиканской церковью на родине. Переселенцы из Англии отличались крайним враждебным отношением к католицизму, которое влияло на положении католиков в общественной жизни северо-американских колоний. Законы, действовавшие в английских колониях после Английской революции, запрещали деятельность католических миссионеров и всячески притесняли живших здесь католиков. Власти английских колоний поддерживали запретительные меры против Католической церкви, считая, что общее враждебное отношение англиканского духовенства и пуритан к Католической церкви сможет стать объединяющим элементом британских переселенцев различных протестантских направлений.
Перед началом Английской революции XVII века католики составляли около 1 % от общей численности населения тринадцати английских колоний. Английская революция повлияла на принятие жестоких законов против католиков, что привело к изгнанию иезуитов и других католических миссионеров и священнослужителей из английских северо-американских колоний.
С конца XVIII века отношение к Католической церкви стало несколько смягчаться. В это время в США образуются первые постоянные католические церковные структуры. 6 ноября 1789 года была основана первая католическая епархия в Балтиморе. Римский папа Пий VI назначил иезуита Джона Кэрролла первым католическим епископом в США. В конце XVIII века католические миссионеры уделяли особое внимание основанию в США учебных католических заведений. 22 ноября 1791 года епископ Джон Кэрролл основал Джорджтаунский университет, ставший старейшим католическим университетом в США.
XIX век
В конце XVIII века в США проживало около 35.000 католиков. С начала XIX века численность католиков в США стала стремительно увеличиваться за счёт эмигрантов из католических стран Европы. В 1820 году численность католиков увеличилась до 200 тысяч человек. В 1850 году католиков насчитывалось уже около 1,6 миллионов человек. К концу XIX века численность католиков поднялась до 12 миллионов человек.
Многочисленные эмигранты из Ирландии, Германии, Италии, Австро-Венгрии и Российской империи селились в основном в Новой Англии. Увеличение численности католиков привело к изменению отношения американского общества к Римско-Католической церкви.
8 апреля 1808 года епархия Балтимора была преобразована в архиепархию. В этот же день Святой Престол учредил Бостонскую, Нью-Йоркскую, Филадельфийскую и Бардстоунскую епархии. В 1852, 1866 и 1884 гг. состоялись Балтиморские синоды Римско-Католической церкви в США, на которых были сформированы дисциплинарные правила для деятельности церкви в США и учреждён так называемый Балтиморский катехизис. В это же время был основан Американский Католический университет.
В первой половине XIX века резко увеличилась численность как католического духовенства, так и католических храмов. Если к 1808 году в США было только два католических епископа, 68 священников, 80 храмов, 2 монашеские обители и 1 колледж[2]. В 1858 году в США у католиков было 7 архиепископов, 40 епископов, 1740 священников, 1824 храма, 37 монастырей и 21 колледж[2].
В XIX веке в США некоторые американские националистические и патриотические организации характеризовались антикатолической деятельностью. Know Nothing и Ку-Клукс-Клан занимались широкой пропагандой дискриминации эмигрантов, которые ассоциировались с Католической церковью. Значительная доля американских политических деятелей, придерживавшихся протестантских направлений, воспринимала католиков как антиамериканский элемент и всячески пыталась дискриминировать католическое население США. Такое отношение изменилось только после избрания в 1961 году на пост Президента США первого католика Джона Кеннеди.
XX и XXI века
В начале XX века католики в США у составляли около шестой части всего населения страны. В 1928 году Альфред Смит стал первым кандидатом-католиком на пост Президента США. Его принадлежность к Католической церкви вызвала широкий противоречивый диссонанс в американском обществе. Массовая миграция в XX веке изменила религиозный и национальный состав США. Многообразие различных культур эмигрантов привело к возникновению терпимости в отношении к Католической церкви. Во многих католических епархиях США в настоящее время существуют этнические церкви различных католических обрядов.
Структура Католической церкви в США
Католическая церковь в США в настоящее время состоит из следующих церковных структур:
- Римско-Католическая Церковь:
- 33 архиепархии;
- 145 епархий;
- Военная архиепархия США
- 2 архиепархии и 15 епархий Восточных Католических церквей.
Митрополии Римско-Католической церкви
Другие церковные структуры
В этом разделе представлены церковные структуры Римско-Католической церкви, не входящие в Конференцию католических епископов США.
- Церковная провинция Тихого океана (Конференция католических епископов Тихого океана)
Епархии Восточных католических церквей
Напишите отзыв о статье "Католицизм в США"
Примечания
- ↑ The 2010 Yearbook of American and Canadian Churches, published by the National Council of Churches, lists 68
- ↑ 1 2 Прилуцкий В. В. Иммиграция и католическое население в США в середины XIX в. в зеркале статистики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — 2014. — № 4-2 (42). — С. 164
Источник
- [www.totustuustools.net/magistero/g16bened.htm Булла Римского папы Григория XVI «Benedictus Deus»] (лат.)
- Patrick Carey: Catholics in America: A History, Rowman & Littlefield, 2008, ISBN 0-7425-6233-6
- McDermott, Scott. Charles Carroll of Carrollton—Faithful Revolutionary ISBN 1-889334-68-5.
- Ellis, John Tracy. Documents of American Catholic History 2nd ed., Milwaukee: Bruce Publishing Co., 1956.
- Ellis, J.T. American Catholicism 2nd ed., Chicago: University of Chicago Press, 1969.
- Fialka, John J. Sisters: Catholic Nuns and the Making of America, New York: St. Martin Press, 2003.
Ссылки
- [www.usccb.org/ Сайт Конференции епископов США] (англ.)
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Католицизм в США
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.
Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
