Кауравы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Каура́вы (санскр. कौरव, «потомки Куру») — персонажи «Махабхараты», сто братьев, сыновья царя Дхритараштры и его жены Гандхари, двоюродные братья и противники благородных Пандавов. Старший из Кауравов — Дурьодхана.

Гандхари желала иметь сотню сыновей и по обещанию Шивы её тесть божественный мудрец Вьяса даровал ей такую возможность. После двух лет беременности Гандхари узнала, что царица Кунти уже родила сына Юдхиштхиру, претендента на трон Кауравов, и в отчаянии распорола ножом свой огромный живот. Появился ком мяса, который был разделён подоспевшим Вьясой на сто один зародыш. Зародыши были помещены в кувшины с топлёным маслом, где дозревали ещё девять месяцев. Так у царя Дхритараштры и царицы Гандхари появились сто сыновей-Кауравов и одна дочь.

Помимо ста сыновей Гандхари к Кауравам относится и их единокровный брат мудрый Юютсу, родившийся у Дхритараштры от служанки, которая ублажала слепого царя во время затянувшейся беременности его жены. Перед Битвой на Курукшетре праведный Юютсу по призыву Юдхиштхиры перешёл на сторону благородных Пандавов, которым он всегда сочувствовал, и яростно сражался со своими братьями.

Кауравы с детства соперничали и враждовали с Пандавами, которые пользовались любовью подданных. Старший Каурава царевич Дурьодхана с помощью своего брата Духшасаны, дяди Шакуни и побратима Карны пытались отравить и утопить самого могучего из Панадавов Бхимасену, а затем — сжечь их вместе с матерью Кунти в специально построенном смоляном доме. Пандавы спаслись и впоследствии создали огромную империю. Завистливый Дурьодхана хотел умереть, но Шакуни предложил вызвать Пандавов на игру в кости и выиграть их царство. С дозволения царя Дхритараштры так и было сделано. В результате Пандавы лишились царства и по условию игры были отправлены в тринадцатилетнее изгнание. По истечении срока изгнания алчный Дурьодхана, рассчитывая на помощь могучего Карны, отказался вернуть Пандавам их долю царства, и разразилась восемнадцатидневная битва на священном поле Курукшетре. В битве погибли не только все Кауравы, но и их сыновья, так же, как и сыновья Пандавов. Неправые Кауравы сражались доблестно, тогда как Пандавы ради победы прибегали к нечестным приёмам.

В более общем смысле Кауравы — все потомки древнего царя Куру co столицей в Хастинапурe. Это родовое имя распространяется и на Пандавов, но наиболее часто сказание называет Кауравами именно сыновей Дхритараштры, а в батальных книгах «Махабхараты» (VI—XI) — нередко и весь лагерь их сторонников.


Напишите отзыв о статье "Кауравы"

Отрывок, характеризующий Кауравы



Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.