Кафедральный собор Святых Петра и Павла (Москва)

Лютеранская церковь
Кафедральный собор святых апостолов Петра и Павла
Собор свв. Петра и Павла (современный вид)
Адрес	Москва, Старосадский переулок, 7/10, строение 10
Координаты	55°45′24″ с. ш. 37°38′26″ в. д.55.75668722° с. ш. 37.64058750° в. д. / 55.75668722; 37.64058750
Епархия	ЕЛЦЕР
Строитель	А. Ф. Лолейт
Архитектор	В. А. Коссов
Строительство	1903—1905 годы
Реликвии и святыни	алтарная Библия 1665 года, алтарь в стиле барокко 1764 года, орган 1898 года
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7710828000
Состояние	Действующий собор

 памятник архитектуры (федеральный)

Кафедральный собор святых апостолов Петра и Павла — лютеранский собор в Москве, главный собор региональной Евангелическо-лютеранской церкви Европейской части России (ЕЛЦЕР) с кафедрой епископa Дитриха Брауэра, в составе Союза Евангелическо-лютеранских церквей на территории СНГ.

Приход церкви святых Петра и Павла в Москве — один из старейших лютеранских приходов в России. Собор является одной из двух действующих официальных лютеранских церквей в Москве наряду с церковью Святой Троицы на Введенском кладбище.

Расположен по адресу: Старосадский переулок, 7/10, строение 10. Ближайшая станция метро — Китай-город. Богослужения в соборе проводятся каждое воскресенье в 11:30 на русском и немецком языках.

История

Община церкви была образована в 1626 году, когда от старой московской лютеранской общины святого Михаила отделилась новая община под руководством пастора Якоба Нойенбурга. В 1632 году была снесена первая церковь общины близ Чистых прудов. Вторая церковь простояла чуть более 10 лет. По инициативе генерала Николая Баумана в 1647 году недалеко от моста на реке Яуза было возведена «Офицерская церковь», но и это место у общины было отнято. В 1649 году Соборным уложением европейцам вообще запретили покупать недвижимость в столице.

Генерал Бауман купил вместе с художником Петром Инглисом новую строительную площадку в Немецкой слободе. Там был вторично основан лютеранский молитвенный дом, на месте которого в 1664 году появилась маленькая деревянная церковь. В 1667 году эту церковь снесли и на том же месте построили большую деревянную церковь, а также дом пастора и школьное здание. Освящение церкви состоялось в 1669 году. В 1670 году земельный участок, на котором находились эти три строения, перешёл в официальное владение общины по дарственной царя Алексея Михайловича.

В 1694 году в присутствии Петра Великого был заложен фундамент для строительства новой каменной церкви с колокольней, а в 1695 году её освятили во имя святых апостолов Петра и Павла. Эта «Новая церковь» трижды горела (в 1711, 1737 и 1748 году), но её всегда восстанавливали. Однако после сильнейшего пожара 1812 года, когда была сгорела большая часть Москвы, восстановление не удалось. Община главе с пастором церкви Фридрихом Гёрингом нашла убежище во временно построенном молитвенном доме, который был освящен 13 декабря 1814 года.

В Космодамианском (Старосадском) переулке

В 1817 году община выкупила усадьбу Лопухиных близ улицы Покровки в Космодамианском переулке (с 1922 года — Старосадский переулок). 15 июня 1818 года в присутствии короля Пруссии Фридриха Вильгельма III была заложена церковь свв. Петра и Павла. На деньги короля Пруссии, а также императора Александра I, предоставившего ссуду в размере 40 000 рублей, из которых общине нужно было погасить только 33 000 рублей, началась перестройка купленного дома под церковь, возведения купола и креста. 18 (30) августа 1819 года эта новая постройка была освящена, а в феврале 1837 года в церкви впервые зазвучал орган.

Петропавловский приход был крупнейшим среди протестантских приходов Москвы. В числе общины было немало богатых промышленников, финансистов, представителей дворянского рода. Когда в середине XIX века число прихожан превысило 6 тысяч, было принято решение о реконструкции храма по плану архитектора А. А. Мейнгарда в неоготическом стиле, которое завершилось в январе 1862 года. В 1863 году на башню был поднят колокол, подаренный кайзером Вильгельмом I.

К концу XIX века община насчитывала 17 тысяч человек (14 тысяч немцев, 2 тысячи латышей, 600 эстонцев, 150 финнов и шведов). Богослужения совершались не только на немецком, но также на латышском и эстонском языках. В связи с увеличением численности прихожан встал вопрос о перестройке церкви с целью её расширения. В 1898 году последовало решение о строительстве церкви, рассчитанной на 1700 мест, которое в 1903—1905 годах было выполнено по плану архитектора В. А. Коссова — академика и одного из проектировщиков Храма Христа Спасителя. После отказа В. А. Коссова, вызванного конфликтом со строителями, игнорировавшими заявление автора проекта о прогибе в своде здания, строительством храма руководил инженер А. Ф. Лолейт. 5 (18) декабря 1905 года состоялось освящение церкви как кафедрального собора Московского Консисториального округа.

В мае 1915 года по Москве прокатилась волна немецких погромов, которая нанесла собору большой материальный ущерб.

Советские годы

В 1924 году, с переносом столицы из Петербурга в Москву, кафедральный собор стал главным лютеранским собором всего Советского союза. В Москву был перенесен церковный центр — резиденция епископа и Высший церковный совет.

Вскоре начались гонения. Несмотря на протесты членов общины, в 1928 году была закрыта и разрушена лютеранская церковь св. Михаила в Немецкой слободе, от которой сохранились алтарная Библия 1665 года, алтарь в стиле барокко 1764 года, орган 1898 года, а также похищенный крест епископа Майера  — все эти реликвии в настоящее время находятся в Петропавловском соборе. Из богатейшего собора свв. Петра и Павла в первые годы советской власти были изъяты многие ценности, уменьшалось количество прихожан. В ноябре 1936 года пастор Александр Штрек вместе с членами церковного совета были арестованы и расстреляны, а службы прекращены. На этом существование общины прекратилось. 17 июля 1938 года Моссовет и Мособлисполком объединённым постановлением за № 20 на основании того, что «церковь бездействует и разрушается, передали здание Красногвардейскому райсовету под кинотеатр. Спустя три месяца райсовету было выделены средства на работы по переоборудованию церкви под кинотеатр, который тресту Москино было поручено открыть к очередной годовщине Октябрьской революции. Кинотеатр был открыт в мае 1939 г., открытие подверглось осуждению в немецком журнале «Христианский мир», который отмечал, что там, где раньше был крест, «теперь развевается красное знамя».

Затем собор передали студии «Диафильм», которая произвела перепланировку здания, в результате зал был разбит на несколько этажей, а интерьер собора был полностью уничтожен. Перед VI Всемирным фестивалем молодёжи и студентов в 1957 году был разобран шпиль собора.

Возрождение общины

Юридически Евангелическо-лютеранская церковь в России никогда не закрывалась, но вследствие репрессий фактически прекратила существование к концу 1938 года. Спустя 50 лет, в 1988 году церковь вновь конституировалась во главе с епископом Харальдом Калныньшем. В 1990—1991 годах новая страница открылась также в жизни общины свв. Петра и Павла. В мае 1991 года инициативная группа подала документы на регистрацию в Управление юстиции Моссовета, а уже 7 июня того же года община получила свидетельство о регистрации.

Студия «Диафильм», которая на тот момент распоряжалась всем комплексом зданий, была готова выделить небольшое помещение для совершения богослужений. 4 сентября 1991 года епископ Калныньш и пастор Штефан Редер совершили первое богослужение в просмотровом зале студии, находившемся на месте нынешних органных хоров. С этого времени богослужения совершались каждое воскресенье, а в 1992 году в общине появился первый постоянный пастор Гуннар фон Шлиппе.

В июле 1992 года постановлением Правительства Москвы лютеранам было передано здание собора, затем в несколько этапов, ещё несколько зданий комплекса. Однако, возникли проблемы с отселением «Диафильма», которые удалось разрешить только к середине 1997 года. В том же году начались восстановительные работы в алтарной части собора, где был оборудован церковный зал на 200 мест, освящённый в первое воскресенье октября 1998 года. В этом зале богослужения проходили вплоть до лета 2004 года.

Восстановление собора

До 2004 года были проведены предреставрационные работы по демонтажу оставшихся после «Диафильма» коммуникаций. При поддержке города была смонтирована новая электроподстанция, заменены утеплительный слой сводов и кровля, на основании старых фотографий восстановлен западный фасад с главным входом и неоготическое окно-роза.

В 2004 году, после долгих усилий нашлись спонсоры как среди частных лиц, так и среди организаций. Это дало возможность приступить к масштабным работам по восстановлению собора в его историческом облике, учитывая при этом современные технические требования. На период проведения работ общине пришлось вернуться в помещение капеллы.

За период с 2004 по 2008 год зал был освобождён от перекрытий и перегородок, отреставрированы свод, стены и сильно повреждённые колонны. Восстановлена галерея, опоясывающая зал по периметру, изготовлены новые и отреставрированы старые двери, смонтированы теплые полы под новым мраморным покрытием, смонтирован отреставрированный орган, в окнах алтарной части появились витражи, установлены дубовые скамьи. Кроме того были проведены очень масштабные работы по восстановлению и гидроизоляции подвалов, монтажу систем отопления и вентиляции, электрооборудования. Значительные изменения претерпела и окружающая собор территория. Во дворе были сняты многолетние наслоения асфальта, вследствие чего его уровень опустился почти до уровня 1905 года.

18 декабря 2005 года, в день столетия со дня первого освящения, совершено повторное освящение престола. 30 ноября 2008 года, в 1-е воскресенье Адвента, во время торжественного богослужения состоялось освящение собора. В январе 2010 года был полностью восстановлен шпиль. Высота собора со шпилем составляет 62 метра. С 2005 года ведётся восстановление деталей исторического интерьера.

В июле 2011 года студенты Рижской художественной школы установили в соборе созданные из ценных пород дуба, липы и сосны, новый неоготический алтарь с резными стрельчатыми арками и шпилями, подвесную кафедру с балдахином, новую купель, подставку для пасхальной свечи, а также балюстраду, отделяющую алтарную часть от центрального нефа, тем самым преобразив алтарное пространство собора.

Орган

В 1892 году приход приобрёл новый 42-регистровый трехмануальный орган у известной немецкой фирмы «Э. Ф. Валькер» из Людвигсбурга (нем. E.F. Walcker, Ludwigsburg), ставший лучшим концертным инструментом Москвы. При скромных размерах он не уступал ни по красоте, ни по техническим показателям органу Большого зала Московской консерватории. Будучи вдвое компактнее, немецкий инструмент «отставал» всего на 8 регистров. Во время войны, в 1941 году церковный орган был вывезен в Новосибирский театр оперы и балета, где был уничтожен (частично пущен на металлолом, частично — на декорации).

В 1996 году возрожденной общине свв. Петра и Павла был передан исторический романтический орган фирмы «Вильгельм Зауэр». История этого органа начинается в лютеранской церкви св. Михаила в Немецкой слободе, в которой в 1898 году он был изначально установлен. В 1928 году, после закрытия церкви, орган был перенесён в 1-й Московский крематорий. В 2005 году фирмой «Рейнхард Хюфкен» (нем. Reinhard Hüfken) из Хальберштадта был произведен капитальный ремонт органа, после чего 2 декабря того же года, установленный в Кафедральном соборе орган вновь зазвучал.

Исторический орган фирмы «Вильгельм Зауэр» лютеранского собора в Москве является одним из 4-х церковных органов в Москве и одним из старейших органов в России. По количеству регистров в настоящее время он занимает 6-е место в Москве, после органов, установленных в Доме музыки, Концертном зале им. П. И. Чайковского, Католическом соборе, Большом зале Московской консерватории и Баптистской церкви (бывшей Реформатской).

Кафедральный собор всегда играл важную роль не только в религиозной, но и в культурной жизни Москвы — в нём выступали выдающиеся российские и иностранные музыканты. В настоящее время орган сопровождает богослужения каждое воскресенье и праздники. В соборе регулярно проводятся концерты органной музыки, вокальные, инструментальные и хоровые концерты для взрослых и детей, а также международные музыкальные фестивали с участием российских и зарубежных исполнителей: Международный фестиваль искусств [www.belcantofund.com/concert/110 «Дорога в Рождество»], «Музыка в изгнании», [www.belcantofund.com/concert/114 Международный Баховский фестиваль], музыкально-инсталляционный проект «Ночь в соборе», [www.belcantofund.com/ «Хоровые ассамблеи в Кафедральном»] и др. Актуальная концертная программа представлена на [lutherancathedral.ru/ официальном сайте] Кафедрального cобора.

Диспозиция органа «Вильгельм Зауэр»

Диспозиция органа «Вильгельм Зауэр» (нем. Wilhelm Sauer)», Франкфурт-на-Одере, Германия, Opus 755, 1898 год.

I. Manual C-g3 Bordun 16’ Principal 8’ Gamba 8’ Flöte 8’ Gedackt 8’ Viola d’amour 8’ Octave 4’ Rohrflöte 4’ Cornett 3—5 f. Trompete 8’

II. Manual C-g3 L.Gedackt 16’ G.Principal 8’ Consertflöte 8’ Quintatön 8’ Dolce 8’ Gemshorn 4’ Traversflöte 4’ Mixtur 4 f. Clarinette 8’

III. Manual C-g3 Quintatön 16’ Spitzflöte 8’ L.Gedackt 8’ Salizional 8’ Aeoline 8’ Voix-céleste 8’ Flauto dolce 4’

Pedal C-f1 Violon 16’ Subbass 16’ Gedacktbass 16’ Octave 8’ Violoncelle 8’ Flöte 4’ Posaune 16’

33 регистра, 3 мануала и педаль (33/III/P). Cистема кегельладе с пневматической игровой и регистровой трактурами. Вспомогательные устройства: копулы мануалов: III/II, III/I, II/I; копулы к педали: III/P, II/P, I/P; 2 свободные комбинации; готовые комбинации: p, mf, f, Tutti, Rohrwerk; швеллер на III мануале; Walze; Walze ab.; HR ab.

Комплекс зданий при соборе

Изображение	Описание
	Богадельня</br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 2 и 4
	Капелла, изначально часовня для отпевания умерших </br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 6 </br> Архитектор: Ф. О. Шехтель </br> Дата постройки: 1892 год </br> В советские годы она была закрыта вместе с собором. В мае 1992 года капелла была возвращена общине. Освобождение помещения от межэтажного перекрытия и восстановительные работы, начавшиеся в октябре того же года, проводила фирма «Стромас», которой помогали две бригады добровольцев из США. Капелла была освящена на Пасху 1993 года, строительные работы в ней были окончательно завершены в октябре того же года. Регулярные воскресные богослужения на русском и немецком языках в капелле совершались вплоть до осени 1998 года, а также во время строительных и реставрационных работ в соборе.
	Ограда с воротами </br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 7 </br> Дата постройки: 1892 год
	Сторожка-дворницкая </br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 7
	Дом причта </br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 8 </br> Архитектор: А. Е. Вебер </br> Дата постройки: 1880-е гг. </br> В здании также располагалась Московская консистория ЕЛЦ.
	Покойницкая при часовне </br> Адрес: Старосадский пер., 7/10, строение 9
	Петропавловское мужское училище </br> Адрес: Петроверигский пер., 6-8-10, строение 3</br> Архитектор: О. В. фон Дессин </br> Дата постройки: 1912—1913 гг. </br> В настоящее время в здании располагается ФГБУ «Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины» Министерства здравоохранения Российской Федерации.
	Жилой дом преподавателей мужского училища </br> Адрес: Петроверигский пер., 6-8-10, строение 4 </br> Архитектор: О. В. фон Дессин </br> Дата постройки: 1912—1913 гг.
	Петропавловское женское училище (красно-кирпичное здание) </br> Адрес: Колпачный пер., 12 (10/7, строение 1)</br> В советские годы здание было надстроено на два этажа.

Персоналии

• Франц Лефорт — меценат общины, российский государственный и военный деятель, генерал-адмирал, сподвижник Петра I.
• Ференц Лист дал органный концерт в церкви 4 мая 1843 года.
• Шарль-Мари Видор дал органный концерт в церкви в 1896 году.

Пасторы

1626—1647 Якоб Нойенбург 1648—1657 Иоаким Якоби 1657—1688 Иоганн Дитрих Фокерот 1670—1675 Иоганн Готфрид Грегори 1675—1682 Петр Ран 1683—1695 Иоаким Майнке 1695—1699 Франц Лоренс Шрадер 1699—1721 Ульрих Томас Ролоф 1700—1707 Юстус Самуил Шаршмидт 1710—1711 Петр Штапенбек 1715—1720 Иоганн Гассенштейн 1720—1739 Иоганн Райхмудт 1722—1725 Фирот 1733—1743 Иоганн Нойнбауэр 1743—1753 Иоганн Люткен (Лютке) 1753—1775 Карл Готфрид Минау 1776—1801 Иоганн Михаил Ерземский 1776—1811 Вениамин Гайдеке 1811—1842 Фридрих Христофор Юстус Гёринг 1842—1862 Карл Генрих Вильгельм фон Дикгоф 1858—1911 Генрих Генрихович фон Дикгоф 1862—1866 Карл Фридрих Вильгельм Коссман 1867 Фридрих Генрих Вильгельм Келлер 1866—1901 Павел Виктор Гуго Эверт 1869—1873 Иоганн Фердинанд Эмиль Берг

1876—1888 Иоганнес Гершельман 1887—1888 Карл Ирбе 1888—1920 Оскар Фрей (пастор эстонской общины) 1888—1890 Л. Кенигсфельд 1890—1894 Вильгельм Эдуард Михаэль Ферманн 1894—1895 Иоганс Парштраус 1894—1895 Феликс Шпёрер 1895—1901 Рихард Вальтер 1895—1904 Константин Кох 1907—1908 Александр Зигфрид 1911—1928 Александр Теофил Мейер 1911—1921 Бруно Краузе 1924—1932 Михаил Лаппинг 1928—1936 Александр Штрек 1992—1994 Гуннар Фолкхерр Отила фон Шлиппе 1994—1996 Александр Васильевич Дроздов 1994—1995 Иоганнес Лаунхард 1995—1996 Мартин Бер 1997—2001 Петер Ури 1997—2011 Дмитрий Романович Лотов 2003—2009 Готфрид Шпит 2010—2011 Дитрих Эрихович фон Бюлов-Штернбек (урожд. Дмитрий Борисович Амусьев) c 2011 Андрей Викторович Бобылёв

Органисты

• 1872—1915 Иван Августович Бартц (нем. Johannes Bartz)
• 1926—1936 Эрнст Хёршельманн (нем. Ernst Hörschelmann)
• 2002—2011 Юлия Николаевна Лотова
• 2011—2012 Дмитрий Феликсович Ушаков
• c 2012 Ирина Шашкова-Петерсон

Известные члены общины

• Лаврентий Алферьевич Блюментрост (1619—1705) — придворный медик; похоронен при церкви.
• Иоганн Готфрид Грегори (1631—1675) — один из организаторов и режиссёров первого театра в России.
• Лев Герасимович Кноп (1821—1894) — 1-й гильдии купец, представитель российского еврейского баронского рода, перешедшего в лютеранство.
• Анна Ивановна Монс (1672 или 1675—1714) — фаворитка Петра I.
• Борис Викторович Раушенбах (1915—2001) — один из основоположников российской космонавтики, академик АН СССР, академик РАН
• Герда Эрнестовна Хёршельманн (1936—2011) — младшая дочь последнего органиста Эрнста Хёршельманна.

Фотогалерея

• Portal of Lutheran Cathedral in Moscow.JPG

  Портал

• Windows of Lutheran Cathedral in Moscow.JPG

  Окна правого нефа

• Sacristy of Lutheran Cathedral in Moscow.JPG

  Ризница

• The apse of Lutheran Cathedral in Moscow.JPG

  Апсида

См. также

• Ивановская горка
• Хитровская площадь

Литература

• Лиценбергер О. А. Евангелическо-лютеранская церковь и советское государство. — М.: Готика, 1999. — 432 с. — ISBN 5-7834-0034-3.
• Сизова А. И. «Вы в душах зажгли наших свет…»: Об основателе Московской школы для слепых детей Генрихе Дикгофе. — М., 1998.
• Томан И. Б. Памятники истории и культуры московских немцев. — М., 2013.
• Цветаев Д. Протестантство и протестанты в России до эпохи преобразований. — М., 1890.
• Fechner A. Chronik der evangelischen Gemeinden in Moskau.. — M., 1876. — Т. 1—2.
• Немецкая слобода // История московских районов : энциклопедия / под. ред. К. А. Аверьянова. — М.: Астрель, АСТ, 2008. — С. 84—95. — 830 с. — ISBN 978-5-271-11122-8.
• Протестантизм в России // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Статьи

• Бобылёв А. В. Московские евангелические благотворительные учреждения до революции // Наша Церковь. — 1996. — № 3-5. — С. 22—25.
• Бобылёв А. В. Церковь святых Петра и Павла в Москве // Наша Церковь. — 1995. — № 1/2. — С. 49—52.
• Бугров А. В. Бобылёв А. В. Первые лютеранские церкви: как они выглядели // Наша Церковь. — 1996. — № 1/2. — С. 35—39.
• Бугров А. В. Пастор Иоганн Готфрид Грегори // Контакт. — 1995. — № 6. — С. 8.
• Ломтев Д. Г. Россия органная: заказчики и производители инструментов. Серия «Культурология. Искусствоведение. Музеология» // Вестник РГГУ. — 2010. — № 15 (58). — С. 211—223.
• Томан И. Б. Немцы в Москве: опыт национального путеводителя // Московский журнал. — 1991. — № 10, 12.
• Bobyljow A. V. Der deutsche Dom in Rußland (нем.) // Neues Leben. — 1994. — Nr. 41.

Ссылки

• [lutherancathedral.ru/ Официальный сайт собора].
• [www.elkras.ru/ Официальный сайт ЕЛЦ].
• [wikimapia.org/#lat=55.7568243&lon=37.6408553&z=17&l=1&m=b Собор на WikiMAPIA]
• [www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=LUJwBf26kKk YouTube.Com: Внутренний вид собора]
• [www.orgelbau-huefken.de/73.html Restaurierung der Sauerorgel in der St.Peter- und Paul-Kirche in Moskau] (нем.). Orgelbau Reinhard Hüfken.

Отрывок, характеризующий Кафедральный собор Святых Петра и Павла (Москва)

– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.