Кацнельсон, Исидор Саввич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Исидор Саввич Кацнельсон

Исидор Саввич Кацнельсон (22 сентября (5 октября) 1910, Одесса21 марта 1981, Москва) — советский историк-востоковед.





Биография

В 1931 окончил факультет языка и материальной культуры ЛГУ. Работал в Ленинградском отделении Государственного издательства, в редакции «Советского энциклопедического словаря». В 1932—1937 — сотрудник Государственной Публичной библиотеки. В 1935 поступил в аспирантуру ЛГУ. С 1939 на преподавательской работе (Киевский университет, ИФЛИ). В 1941 добровольцем ушёл на фронт. После войны преподавал на историческом факультете МГУ, восточном факультете ЛГУ. С 1956 до конца жизни работал в Институте востоковедения АН СССР (с 1959 старший научный сотрудник).

Кандидат исторических наук (1947, тема диссертации «Проблемы возникновения государства в древней Нубии»). Доктор исторических наук (1969, тема диссертации «Напата и Мероэ — древнее царство Судана (VIII в. до н. э. — IV в. н. э.)»).

Основные направления научных исследований: древняя история Северо-Восточной Африки, история изучения Египта и других стран Африки.

Награды

Основные труды

Напишите отзыв о статье "Кацнельсон, Исидор Саввич"

Литература

  • Памяти И. С. Кацнельсона // Народы Азии и Африки. — 1981. — № 5. — С. 245—246. ([www.cesras.ru/ru/k/93-kacnelson Текст])
  • Острой О. С. Кацнельсон Исидор Саввич // Сотрудники Российской национальной библиотеки — деятели науки и культуры. — СПб., 2003. — Т. 3. — С. 274—276.
  • Милибанд С. Д. Востоковеды России, XX — начало XXI века. — М., 2008. — Кн. 1. — С. 610—611.

Библиография

  • Труды И. С. Кацнельсона // Мероэ. — М., 1989. — Вып. 4. — С. 4—8.

Ссылки

  • [www.cesras.ru/history/kacnelson-isidor-savvich Статья] на сайте Центра египтологических исследований РАН
  • [www.egyptology.ru/personal/bibl-katsnelson.htm Список трудов]


Отрывок, характеризующий Кацнельсон, Исидор Саввич

Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.