Кацуки, Киёси
| Киёси Кацуки | |
| 香月清司 | |
 Киёси Кацуки | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения |
префектура Сага (Японская империя) |
| Дата смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск |
армия |
| Годы службы |
1902—1938 |
| Звание | |
| Командовал | |
| Сражения/войны | |
Киёси Кацуки (яп. 香月清司, 1881—1950) — генерал-лейтенант императорской армии Японии.
Канъитиро Тасиро родился в 1881 году в префектуре Сага. В 1902 году он закончил Рикугун сикан гакко, в 1912 — Рикугун дайгакко. В 1923 году он получил звание полковника, в 1924 году стал командиром 60-го пехотного полка, в 1925 — 8-го пехотного полка. В 1929 году Кацуки получил звание генерал-майора и стал командиром 30-й пехотной бригады, в 1933 году стал генерал-лейтенантом, в 1933—1935 был заместителем коменданта Рикугун дайгакко. В 1935—1936 командовал 12-й дивизией, в 1936—1937 — дивизией Императорской гвардии. В начале 1937 года Кацуки стал заместителем генерального инспектора военной подготовки.
12 июля 1937 года во время инцидента на Лугоуцяо Киёси Кацуки был назначен вместо неожиданно госпитализированного Канъитиро Тасиро командующим Гарнизонной армией в Китае. С 26 августа 1937 года он стал командующим 1-й армией, и в этом качестве принимал участие в Бэйпин-Ханькоуской операции. 30 май 1938 года он был отозван в Генеральный штаб. Два месяца спустя он ушёл в отставку.
Напишите отзыв о статье "Кацуки, Киёси"
Отрывок, характеризующий Кацуки, Киёси
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
