Кашаса

Каша́са (порт. cachaça) — крепкий алкогольный напиток, получаемый путём дистилляции чистого экстракта сахарного тростника (перегонка забродившего сока сахарного тростника). Крепость — 39—40 градусов. В ряде стран называется Бразильский ром.

Дистилляция бывает одна и проходит по обычной схеме: в дистилляте разделяют «голову», «сердце» и «хвост». От головы и хвоста, как от содержащих либо слишком летучие, либо слишком тяжёлые фракции, избавляются, но не всегда. Иногда напиток даже классифицируют по перегонному принципу: кашаса головы, кашаса хвоста и кашаса сердца. Строго говоря, первые два варианта кашасой не считаются, так как не соответствуют характеристикам, прописанным в законодательстве. Кашасу головы и кашасу хвоста относят к продуктам нижней и иногда средней ценовой категории, в то время как кашаса сердца считается напитком для истинных ценителей. После дистилляции содержание алкоголя в кашасе может колебаться от 38 до 54 процентов. Иногда её, прежде чем разлить в бутылки, выдерживают в деревянных бочках. По закону выдержанной можно назвать кашасу, в состав которой входит не меньше половины кашасы, находившейся в бочке как минимум год. Напиток выдерживают в бочках, как правило, от полугода до трёх лет.

В Бразилии чётко разделяют кашасу с фазенды и фабричную кашасу. На экспорт чаще идёт вторая, но выше ценится первая. Кашаса с фазенды производится по старинке, поэтому её партии бывают небольшими и редко покидают пределы Бразилии. В измельчённый сахарный тростник для брожения, которое продолжается около восемнадцати часов, добавляют кукурузную муку, отруби пшеницы, рис, сою или зерно. Перегонка такой кашасы происходит только в медных перегонных кубах. Потом такая кашаса хранится в деревянных бочках. Промышленный способ производства — упрощённая версия фазендового: брожение провоцируют детища современной химической промышленности, его время сокращено, вместо медных перегонных кубов — перегонные колонны полного цикла. Хранится фабричная кашаса в стальных чанах, выдержке в бочках подвергается редко.

Кашаса бывает разных видов. Самая дорогая напоминает хороший виски или коньяк, а по цвету — слабый чай с лимоном. Белая кашаса продаётся обычно в стандартных стеклянных бутылках с жестяной пробкой и используется в основном в коктейлях (например, кайпиринье).

Основные бренды — Germana, Caninha 51, Pitu, Tatuzinho (Velho Barreiro), Old 88, Muller, Paduana и Ypioca.

Первые упоминания кашасы восходят ко временам колонизации Бразилии.

Кашаса — это часть культуры Бразилии, её национальный напиток, поэтому на государственном уровне было принято решение о придании cachaça статуса национального коммерческого названия крепкого спиртного традиционного бразильского напитка, получаемого из сахарного тростника (для сравнения: во Франции — шампанское).

Ссылки

• [www.museudacachaca.com.br/principal_ing.html Музей кашасы (англ.)]
• [alcoproof.ru/cachaca/#6 Чем отличается кашаса от рома (рус.)]

Отрывок, характеризующий Кашаса

– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.