Кашин, Николай Иванович (политработник)

Николай Иванович Кашин
Дата рождения	7 января 1912(1912-01-07)
Место рождения	дер. Чадрома, Вельский уезд, Вологодская губерния, Российская империя
Дата смерти	30 марта 1955(1955-03-30) (43 года)
Место смерти	Архангельск, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1940, 1941—1955
Звание
Часть	459 сп, 42 сд, 49-я армия
Командовал	замполит полка
Сражения/войны	Великая Отечественная война Мурманская операция (1942) Могилёвская операция
Награды и премии	Других государств:

Никола́й Ива́нович Ка́шин (1912—1955) — советский офицер-политработник, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Родился 7 января 1912 года в деревне Ча́дрома Вельского уезда Вологодской губернии (ныне Устьянский район Архангельской области). После окончания пяти классов школы, работал в хозяйстве отца на подсочке и смолокурении. В 1931 году окончил курсы мастеров при Вельском химлесхозе и был направлен на работу в Лиходиевскую лесохимическую артель. Ещё через год окончил Всесоюзные курсы инструкторов лесохимических промыслов и был назначен начальником участка в Вельском районе. Член ВКП(б) с декабря 1939 года.

В декабре 1939 года добровольцем пошёл в РККА. Зачислен в стрелковый батальон, участвовал в Советско-финской войне. После демобилизации в 1940 году работал инструктором отдела кадров в Шенкурском райкоме ВКП(б).

Через полгода после начала Великой Отечественной войны, в декабре 1941 года, вновь призван в армию Чёбсарским РВК Вологодской области.

В мае 1942 года Н. И. Кашин получил лёгкое ранение в ходе Мурманской наступательной операции на Карельском фронте, где он воевал в составе 5-й отдельной лыжной бригады. Был тяжело ранен в августе 1943 года в боях на Юго-Западном фронте.

С марта 1944 года — парторг 459-го стрелкового полка 42-й Смоленской стрелковой дивизии 49 армии. В июле 1944 года, когда полк воевал на 2-м Белорусском фронте, капитан Кашин был награждён орденом Красной Звезды:

Капитан Кашин Н. И. служит в 459 с.п. с марта м-ца 1944 года. За время работы он умело организовал и проводит партийно-политическую работу среди личного состава, мобилизовывая партийные организации и всех коммунистов на выполнение боевых задач, стоящих перед частью. За время работы подготовил и принял в ряды партии 48 человек, лучших бойцов и командиров, проявивших себя в боях с фашистскими захватчиками.

Т. Кашин правильно нацеливает парторгов на выполнение узловых вопросов боевой и политической подготовки. Дисциплинирован. Пользуется авторитетом среди рядового и офицерского состава.

В боях с фашистстскими захватчиками имеет два ранения.

В октябре 1944 года майор Н. И. Кашин за бои на территории Польши был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени:

Т. Кашин Николай Иванович в боях с фашистскими захватчиками показал себя храбрым и отважным офицером. Он в боевой обстановке направлял партийные силы полка на решающих участках по овладению южной окраиной г. Остроленка и выходу на восточный берег р. Нарев. Большевистским словом, а где этого требовала обстановка и личным примером, т. Кашин воодушевлял рядовой и офицерский состав полка на успешное продвижение вперёд, ломая сопротивление противника, переходящего в контратаки.

За время наступательных боёв парторганизация полка пополнялась за счёт лучших бойцов и командиров, проявивших себя в боях фашистскими захватчиками. Т. Кашин уделяет большое внимание вопросам доведения до бойцов последних известий и на боевых успехах Красной Армии, воспитывает высокий наступательный порыв бойцов и офицеров, что обеспечило успешное выполнение боевых задач, поставленных перед полком.

В марте 1945 года замкомандира 459-го стрелкового полка по политчасти майор Н. И. Кашин был награждён орденом Отечественной войны 1-й степени:

Майор Кашин в боях при прорыве обороны противника 17.01.45 года в районе деревни Селюнь находился непосредственно в боевых порядках полка, умело и правильно произвёл расстановку членов партии на выполнение поставленной боевой задачи, и под его руководством коммунисты в духе преданности делу партии Ленина — Сталина смело и решительно шли на разгром немецко-фашистских захватчиков, увлекая за собой весь личный состав. Благодаря этому поставленная задача полком была выполнена.

Свою главную награду Н. И. Кашин получил уже в конце войны за бои, в которых участвовал ещё летом 1944 года:

Тов. Кашин Николай Иванович в бою за высоту 192.2 23.6.44 года организовал противотанковую оборону и при контратаке танков и пехоты противника, находясь в боевых порядках батальона, командовал батальоном. Контратака противника была отбита. Противник оставил на поле боя убитыми до полуроты солдат и офицеров. Батальон при этом потерь не имел. В боях за д. Жевань 27.6.44 г., находясь в боевых порядках рот, личным примером геройства повёл нашу пехоту в атаку.

Бойцы, следуя примеру тов. Кашина, стремительным броском рванулись в атаку и без единой потери полностью уничтожили немецкий гарнизон. Противник оставил только убитыми до 80 человек.

24.6.44 г. батальон под командованием тов. Кашина занимает районный центр Чернявку с большими для противника потерями. С ходу вплавь и вброд форсирует реку Бася. Штурмом овладевает укреплённой траншеей противника. Батальон окружили немецкие танки и мотопехота. Тов. Кашин воодушевляет личный состав батальона на бесстрашие и презрение к смерти во имя Родины. После 14 часов сопротивления противник отошёл. Батальон почти не имел потерь. Тов. Кашин вплавь переплывает реку Днепр со станковым пулемётом, огнём прикрывает переправу батальона. При форсировании Днепра спасает жизнь утопающего красноармейца.

Достоин присвоения звания Героя Советского Союза.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм майору Кашину Н. И. присвоено звание Героя Советского Союза.

Войну закончил на Эльбе.

После Победы продолжал служить в Германии, где с ноября 1946 по декабрь 1948 года являлся начальником отдела межзональной и внешней торговли Управления Советской военной администрации в Тюрингии. С января 1949 года и вплоть до своей кончины служил в звании подполковника районным военным комиссаром в Соломбальском районе Архангельска. В 1953 году окончил курсы усовершенствования офицерского состава при Военной академии им. М. В. Фрунзе.

Умер 30 марта 1955 года. Похоронен на Вологодском кладбище Архангельска.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» (1945);
• орден Ленина (1945);
• орден Отечественной войны I степени (1945);
• орден Отечественной войны II степени (1944);
• орден Красной Звезды (1944);
• медали СССР.

Память

В 2010 году в центре Устьянского района, посёлке Октябрьском, установлен памятник Герою. Там же одна из улиц названа его именем.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9830 Кашин, Николай Иванович (политработник)]. Сайт «Герои Страны».

• [velsk-info.vagaland.ru/arhiv/2010/04/21/033.html Лисицын В. Гордость вельчан // Вельск-инфо. — 2010. — № 17 (1018)].

Отрывок, характеризующий Кашин, Николай Иванович (политработник)

Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.