Качу
Качу́ (вьетн. ca trù, тьы-ном 歌籌), от вьетн. ca «петь» и кит. трад. 籌, пиньинь: chóu, палл.: чоу билет, карточка) — северовьетнамская женская творческая профессия. Качу — певицы, музыканты и хостесс, развлекающие состоятельных вьетнамцев на званых ужинах, а также исполняющие религиозные песни и выступавшие для королевского двора[1]. Работа качу близка к работе гейши и кисэн[2][3].
История
</div></font> Неизвестно точно, когда появилась профессия качу. Официально качу ведут историю своего существования с династии поздних Ли (вьетн. Nhà Hậu Lý), 1010—1225, тогда музыканты, носившие в то время название хаткхуон (вьетн. hát khuôn), обслуживали только религиозные и придворные церемонии[4]. Сохранилось имя одной из первых хаткхуон — Дао Тхи (вьетн. Đào Thị).
В XV веке увлечение качу охватило весь север Вьетнама, их звали отметить рождение сына, удачную торговую сделку. Представления стали проходить и в частных домах, а на входе зрители покупали бамбуковые билеты (отсюда «качу», то есть пение за билеты); понравившимся качу билеты дарили. Исполнительницы получали оплату пропорционально количеству подаренных чу.
Качу стояли вне кастовой системы и могли развлекать самых высокопоставленных клиентов[5].
После прихода к власти коммунистов в 1945 году в Северный Вьетнам качу попали под удар пропаганды, которая выставляла их проститутками[6]. В итоге, до 1976 года существовало всего две качу: Нгуен Сюан Кхоат (вьетн. Nguyễn Xuân Khoát)[4] и Куать Тхи Хо (вьетн. Quách Thị Hồ)[7] единственные не бросили профессию. Они восстанавливали традицию качу независимо друг от друга, в одиночку.
С началом политики «обновления»[en] и возрождением интереса к традиционной культуре правительство начало поддерживать искусство качу[8].
В 2011 году в профессии было 140 человек из 23 клубов и кружков[9].
Девочки начинают обучение профессии примерно с 10 лет, сначала овладевая самыми простыми музыкальными инструментами — чонгтяу, а после — фать. Лишь затем их учат игре на дандай, и только после достижения достаточного уровня будущая качу приступает к вокальным упражнениям.
Искусство
Представление качу исполняется троими музыкантами (иногда оно сопровождается танцем[10]). Сама качу поёт лирические баллады со сложной мелодией и аккомпанирует себе на фать (вьетн. phách), небольшом бамбуковом ударном инструменте (иногда — также на маленькой металлической пластинке); музыкант, сидящий по левую руку от качу, играет на дандай (вьетн. đàn đáy), трёхструнной лютне. Третий участник представления — высокопоставленный гость, сидящий по правую руку от качу. Он иногда ударяет палочкой по барабану чонгтяу (вьетн. trống chầu): если ему нравится песня, то ударами гость поддерживает ритм, а если не нравится — то двукратным ударом даёт понять это исполнителям[1].
Песни качу представляют собой сложную мелодекламацию с особой дыхательной техникой дохот (вьетн. đổ hột). Тексты песен всегда посвящены любви, обычно несчастной. Существует 56 мелодий качу, называемых тхэкать (вьетн. thể cách)[10].
Дандай в начале XXI века сохранился лишь в искусстве качу.
Кружки качу
Обучение искусству качу проходит в «кружках качу» (вьетн. giáo phướng, зяо фыонг), подобных гильдиям или цехам. Кружки также занимаются руководством и распределением работ среди качу, а также следят за соблюдением стандартов исполнительского мастерства[5]. Кружок управляет магнат, «господин (или госпожа) чум» (вьетн. trùm).
Кроме музыкального образования, качу получали и другие навыки. Они обучались поэзии и литературе, их учили поддерживать беседу и подавать закуски.
В 2006 году был открыт первый после забвения профессии кружок качу «Тханглонг»[5][11]. Его основали «господин чум» Нгуен Фу Де, «госпожа чум» Нгуен Тхи Чук и известная качу, первая в новейшее время, Фам Тхи Хюэ (вьетн. Phạm Thị Huệ). Она прошла традиционный обряд первого надевания концертного костюма и теперь обучает девочек в Тханглонге[12].
Факты
- Исполнительница «качу» является одним из персонажей получившего многочисленные награды франко-вьетнамского фильма «Метхао — было время[vi]», снятого известной вьетнамской режиссёршей Вьет Линь. В начале фильма показано исполнение в жанре «качу», в конце фильма — шаманское пение в жанре «тяуван»[13].
Напишите отзыв о статье "Качу"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.mcbs.ru/news_407.htm Комитет ЮНЕСКО по охране нематериального культурного наследия считает, что 12 объектов в 8 странах нуждаются в срочных мерах по спасению]
- ↑ École française d'Extrême-Orient. [books.google.com/books?id=1G5hAAAAMAAJ Bulletin de l'École française d'Extrême-Orient]. — École française d'Extrême-Orient, 1970.
- ↑ Nguyễn Hoàng Anh Tuấn [www.vjol.info/index.php/JSTD/article/viewFile/16627/14906 Vai trò ca nương trong nghệ thuật ca trù] // Science & Technology Development. — 2013. — Т. 16, вып. X2. — С. 94—105.
- ↑ 1 2 [catruthanglong.com/en/p329-ca-tru.html Ca tru]
- ↑ 1 2 3 [vietnam.vnanet.vn/vnp/ru-ru/13/68/68/24392/default.aspx Возвращение музыкального кружка]
- ↑ [www.thingsasian.com/stories-photos/1027 The Exotic Sounds of Ca Tru]
- ↑ [catruthanglong.com/en/p328-quach-thi-ho-the-woman-faithful-to-ca-tru.html Quach Thi Ho — The woman faithful to Ca tru]
- ↑ Bithell C., Hill J. [books.google.com/books?id=OsKiAwAAQBAJ The Oxford Handbook of Music Revival]. — Oxford University Press, Incorporated, 2014. — С. 164—165. — (Oxford Handbooks in Music Series). — ISBN 9780199765034.
- ↑ [vietnamnews.vnagency.com.vn/Life-Style/216308/National-fest-honours-art-of-ca-tru-singing.html National festival honors the art of ca tru singing]
- ↑ 1 2 [catruthanglong.com/en/p326-ca-tru-vietnamese-cultural-heritage.html Ca tru — Vietnamese cultural heritage]
- ↑ Bithell C., Hill J. [books.google.com/books?id=OsKiAwAAQBAJ The Oxford Handbook of Music Revival]. — Oxford University Press, Incorporated, 2014. — С. 174—175. — (Oxford Handbooks in Music Series). — ISBN 9780199765034.
- ↑ [vietnam.vnanet.vn/VNP/ru-RU/13/70/70/7083/Default.aspx Ханойская певица качу]
- ↑ [chimvie3.free.fr/17/methao/methao01.htm Actvités cinématographiques]
Литература
- [vienamnhac.vn/articles/traditional-music/characteristics-of-ca-tru-music-brief-introduction-about-six-musical-forms-of-ca-tru Characteristics of Ca trù music & brief introduction about six musical forms of ca trù]
Видео
- [www.youtube.com/watch?v=XrzGeo8GQX8 сюжет ЮНЕСКО]
Отрывок, характеризующий Качу
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
