Квак Тхэ Хви

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Квак Тхэхви
Общая информация
Родился
Чхильгок, Республика Корея
Гражданство
Рост 188 см
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб Аль-Хиляль
Номер 23
Карьера
Молодёжные клубы
2000—2004 Университет Чунан
Клубная карьера*
2005—2007 Сеул 28 (1)
2007—2009 Чоннам Дрэгонз 30 (1)
2010 Киото Санга 24 (2)
2011—2012 Ульсан Хёндэ 60 (10)
2013 Аль-Шабаб 16 (2)
2013—н.в. Аль-Хиляль 2 (1)
Национальная сборная**
2008—н.в. Республика Корея 35 (5)
Международные медали
Кубки Азии
Бронза Катар 2011
Серебро Австралия 2015
Чемпионаты Восточной Азии
Золото Чунцин 2008
Серебро Токио 2010

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 27 июня 2014.

Квак Тхэхви, Квак Тхэ Хви (кор. 곽태휘; 8 июля 1981, Чхильгок, Республика Корея) — южнокорейский футболист, защитник саудовского футбольного клуба «Аль-Хиляль» и сборной Республики Корея.





Карьера

Клубная

Квак Тхэ Хви на студенческом уровне выступал за команду университета Чунан. С 2005 по 2007 год выступал за «Сеул», а затем до 2009 года — за «Чоннам Дрэгонз». В 2010 году перешёл в команду Джей-Лиги «Киото Санга».

Защитник дебютировал в новой команде 7 марта 2010 года в матче чемпионата против «Виссел Кобе» [1]. 1 мая 2010 года Квак Тхэ Хви забил первый гол за японский клуб, поразив с передачи Диего Соузы ворота Такаси Китано из клуба «Омия Ардия» [2]. По итогам сезона Квак сыграл за «Киото» 24 матча, в которых забил 2 гола. Команда же, заняв в чемпионате предпоследнее место, покинула Дивизион 1 Джей-Лиги, и корейский футболист вернулся на родину, став игроком «Ульсан Хёндэ».

Квак Тхэ Хви сыграл первый матч за «Ульсан» 6 марта 2011 года (против «Тэджон Ситизен») [3]. 20 марта 2011 года в матче 3-го тура чемпионата защитник помог своей команде одержать первую победу в сезоне. На 67-й минуте поединка против «Кванджу» он реализовал пенальти, сравняв счёт, а за 4 минуты до конца встречи вновь поразил ворота Пак Хо Джина (ударом головой после подачи Чхве Джэ Су со штрафного) [4]. Всего за 2 сезона в «Ульсан Хёндэ» Квак сыграл 60 матчей и забил 10 голов. В 2012 году футболист в составе клуба стал победителем Лиги чемпионов АФК, забив гол в финальном матче [5], после чего принял решение продолжить карьеру в Саудовской Аравии и заключил контракт с клубом «Аль-Шабаб».

В первом же матче за саудовский клуб, 13 февраля 2013 года, Квак Тхэ Хви забил гол в ворота «Аль-Раида» [6]. Всего за время пребывания в команде защитник сыграл в чемпионате страны 16 матчей и забил 2 гола, стал финалистом Саудовского кубка чемпионов и сыграл 9 матчей в Лиге чемпионов АФК 2013.

В конце 2013 года Квак стал игроком «Аль-Хиляля». Впервые сыграл за команду 28 декабря 2013 года и уже на 12-й минуте матча с «Аль-Иттифаком» поразил ворота Мохаммада Шарифи [7]. В первый же сезон пребывания в клубе футболист стал вице-чемпионом страны и финалистом кубка наследного принца.

В сборной

Квак Тхэ Хви дебютировал в сборной Южной Кореи 30 января 2008 года в товарищеском матче с командой Чили [8]. В следующем своём матче за сборную, отборочном к чемпионату мира—2010 против Туркменистана, защитник сумел поразить ворота Байрамнияза Бердыева [9]. В 2008 году футболист в составе сборной принял участие в чемпионате Восточной Азии и стал его победителем, сыграв в рамках турнира 3 матча и забив гол 17 февраля в ворота китайцев [10].

В 2009 году Квак за сборную не выступал, а в феврале 2010-го вновь принял участие в 2 матчах чемпионата Восточной Азии, а затем — в 4-х товарищеских матчах, однако в заявку сборной на чемпионат мира защитник не попал. После мундиаля Квак Тхэ Хви сыграл за сборную ещё в 2 товарищеских матчах, а в январе 2011 года был включён в заявку национальной команды на Кубок Азии.

В первом же матче на турнире (против Бахрейна) Квак Тхэ Хви был удалён с поля [11]. Пропустив поединок группового этапа с австралийцами, защитник затем сыграл с командами Индии (на групповом этапе) и Узбекистана (в матче за 3-е место), в остальных встречах оставшись на скамье запасных.

В рамках отборочного этапа к чемпионату мира—2014 Квак сыграл 10 матчей, забил 2 гола, и попал в заявку команды на финальную часть турнира.

Статистика

Достижения

Сборная Республики Корея
Ульсан Хёндэ
Аль-Шабаб
Аль-Хиляль

Напишите отзыв о статье "Квак Тхэ Хви"

Примечания

  1. [transfermarkt.de/spielbericht/index/spielbericht/998753 Transfermarkt.de] (нем.). — «Виссел Кобе» — «Киото Санга» 2:0.
  2. [transfermarkt.de/spielbericht/index/spielbericht/1004295 Transfermarkt.de] (нем.). — «Омия Ардия» — «Киото Санга» 2:1.
  3. [transfermarkt.de/spielbericht/index/spielbericht/1079102 Transfermarkt.de] (нем.). — «Ульсан Хёндэ» — «Тэджон Ситизен» 1:2.
  4. [transfermarkt.de/spielbericht/index/spielbericht/1085788 Transfermarkt.de] (нем.). — «Ульсан Хёндэ» — «Кванджу» 2:1.
  5. [int.soccerway.com/matches/2012/11/10/asia/afc-champions-league/ulsan-horang-i/al-ahli-jeddah/1292754/?ICID=PL_MS_01 Soccerway.com] (англ.). — «Ульсан Хёндэ» — «Аль-Ахли» 3:0.
  6. [int.soccerway.com/matches/2013/02/13/saudi-arabia/pro-league/al-shabab-riyadh/al-raed-buraidah/1410196/ Soccerway.com] (англ.). — «Аль-Шабаб» — «Аль-Раид» 2:2.
  7. [int.soccerway.com/matches/2013/12/28/saudi-arabia/pro-league/al-hilal-riyadh/al-ittifaq-dammam/1599821/ Soccerway.com] (англ.). — «Аль-Хиляль» — «Аль-Иттифак» 5:1.
  8. [int.soccerway.com/matches/2008/01/30/world/friendlies/korea-republic/chile/1395303/ Soccerway.com] (англ.). — Южная Корея — Чили 0:1.
  9. [int.soccerway.com/matches/2008/02/06/asia/wc-qualifying-asia/korea-republic/turkmenistan/537197/ Soccerway.com] (англ.). — Южная Корея — Туркменистан 4:0.
  10. [int.soccerway.com/matches/2008/02/17/asia/east-asian-football-championship/china-pr/korea-republic/1395315/ Soccerway.com] (англ.). — КНР — Южная Корея 2:3.
  11. [int.soccerway.com/matches/2011/01/10/asia/asian-cup/korea-republic/bahrain/932506/ Soccerway.com] (англ.). — Южная Корея — Бахрейн 2:1.

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/player/24706/Tae_Hwi_Kwak.html Профиль на сайте National-football-teams.com]  (англ.)
  • [int.soccerway.com/players/tae-hee-kwak/66186 Профиль на сайте soccerway.com(англ.)
  • [www.transfermarkt.com/tae-hwi-kwak/profil/spieler/89456 Профиль на сайте transfermarkt.com(англ.)


Отрывок, характеризующий Квак Тхэ Хви

Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.