Кванмёнсон-1
Кванмёнсон-1 кор. 광명성 1호 | |
«Яркая звезда» | |
Северокорейский ИСЗ «Кванмёнсон-1» | |
Заказчик | |
---|---|
Производитель | |
Задачи |
исследования |
Спутник |
Запуск поставлен под сомнение |
Запуск | |
Ракета-носитель | |
Стартовая площадка | |
Элементы орбиты | |
Тип орбиты | |
Наклонение |
41° (оценка) |
Период обращения |
165,1 минут |
Апоцентр |
6978,2 км |
Перицентр |
218,82 км |
Кванмёнсон-1 (кор. 광명성 1호, «Яркая звезда») — первый из серии искусственных спутников Земли КНДР, был запущен ракетой-носителем «Пэктусан-1» 31 августа 1998 года с космодрома Мусудан-ни (Тонхэ).
4 сентября 1998 года Центральное телевидение КНДР и Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК) объявили, что 31 августа КНДР запустила искусственный спутник Земли. Информационные службы КНДР объявили, что«ракета стартовала в направлении [то есть с азимутом] 86 градусов со стартовой площадки в районе деревни Мунсудан-ни уезда Хвадэ в провинции Хамгён-Пукто, что соответствует географическим координатам примерно 40,52° с.ш. и 129,45° в.д., в 12:07 31 августа 87 года [эры] Чучхе, и правильно вывела спутник на орбиту в 12 ч 11 мин 53 секунды, через 4 мин 53 сек [после старта]». Согласно тексту сообщения, «ракета состоит из трех ступеней. Первая ступень отделилась от ракеты через 95 секунд после старта и упала в открытые воды Восточного моря Кореи [Японское море] в 253 км от стартовой площадки, в точке с координатами 40°51' с.ш. 139°40' в.д. Вторая ступень открыла капсулу [видимо, имеется в виду сброс головного обтекателя] через 144 секунды, отделилась от ракеты через 266 секунд, после чего упала в открытые воды Тихого океана в 1646 км от стартовой площадки, в точке 40°13' с.ш. 149°07' в.д. Третья ступень вывела спутник на орбиту через 27 секунд после отделения от второй ступени<…>
Спутник оборудован необходимыми измерительными приборами. Он внесет вклад в развитие научных исследований для мирного использования космического пространства. Он также способствует подтверждению расчетной основы для запуска практических спутников в будущем. В настоящее время спутник передает мелодию бессмертных революционных гимнов „Песня о полководце Ким Ир Сене“ и „Песня о полководце Ким Чен Ире“ и сигналами азбуки Морзе „Чучхе, Корея“ на частоте 27 МГц»[1].
По данным Космического командования США и Системы контроля космического пространства России, специалисты этих организаций не наблюдали космический объект на орбитальных траекториях, которые могли бы коррелировать с северокорейскими заявлениями. Более того, радиопередачи в диапазоне 27 МГц, соответствующих передачам спутника, также не принимались радиоприёмниками официальных служб и радиолюбителей. Специалисты склоняются к мнению, что запуск трёхступенчатой ракеты с целью выведения спутника на орбиту был неудачным.
КНДР настаивает, что спутник был выведен успешно и якобы проработал на орбите в течение 2 лет. На Выставке достижений Трех революций (аналог ВДНХ в КНДР) спутнику и «результатам» его полёта посвящён специальный павильон.
См. также
Напишите отзыв о статье "Кванмёнсон-1"
Примечания
- ↑ [www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/186-187/20.shtml М.Тарасенко Северная Корея рвется в космос]
|
Отрывок, характеризующий Кванмёнсон-1
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».