Квебек (1763—1791)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Провинция Квебек
Province of Quebec
Province de Québec

1763 — 1791



 

 

Флаг
Столица Квебек
Язык(и) Английский, французский
Религия Католицизм, протестантизм
Форма правления Британская колония
История
 -  1763 Королевская декларация
 -  1774 Акт о Квебеке
 -  1783 Парижский договор
 -  1791 Конституционный акт
К:Появились в 1763 годуК:Исчезли в 1791 году

Прови́нция Квебе́к (англ. Province of Quebec, фр. Province de Québec) — североамериканская колония, основанная Великобританией после Семилетней войны и существовавшая с 1763 по 1791 годы. Столица — Квебек.

Великобритания приобрела Канаду (центр Новой Франции) по Парижскому договору 1763 года, когда французский король Людовик XV и его советники решили сохранить свои владения на Антильских островах, где размещалось более ценное с их точки зрения сахарное производство. По Королевской декларации 1763 Канада получила название Province of Quebec. Британские власти предусматривали, что массовая иммиграция англофонов, а также ассимиляция франкоязычного населения постепенно сделают эту новую колонию по-настоящему английской. Между тем, этого так и не произошло.

В 1774 году британский парламент принял Акт о Квебеке, позволивший поддерживать в силе французский Гражданский кодекс и разрешивший свободно отправлять религиозные культы, что дало возможность сохраниться там Католической церкви. Принимая этот акт, британские власти надеялись привлечь франкоканадский народ на сторону английского короля, предоставляя различные привилегии. Этот акт также заново определил границы провинции, в которую теперь вошли территории Огайо и Иллинойс, ограниченные Аппалачами на востоке, рекой Огайо — на юге, Миссисипи — на западе и южной границей земель Компании Гудзонова залива (называвшихся Землёй Руперта) — на севере.

Благодаря провинции Квебек, британская корона сохранила доступ к территориям Огайо и Иллинойс даже после того, как Парижский договор 1783 года должен был ввести США во владение ими. Британцы были в состоянии снабжать свои войска и своих индейских союзников по военным и торговым дорогам, проходящим через Великие озёра, например, через Детройт, Форт-Ниагару или Форт-Мичилимаккинак, до тех пор пока эти крепости не были переданы США по Лондонскому договору 1794 года.

С 1783 года границы провинции соответствуют, таким образом, южной части современных провинций Квебек и Онтарио.

В провинции сохранился помещичий режим, который был и до завоевания. Между тем, наплыв верноподданных колонистов, бегущих от американской революции, начал менять демографический состав провинции, где появились группы людей, говорящие на английском языке, англикане или протестанты. Эти иммигранты селились, главным образом, в Восточных кантонах, Монреале и на территории к западу от Оттавы, известной тогда как страна верховий.

В 1791 году Конституционный акт положил конец законному существованию Провинции Квебек, разделив её на две колонии. Часть к западу от Оттавы получила название Верхняя Канада и, населённая почти исключительно англофонами, приняла британскую правовую систему. Другая часть была названа Нижней Канадой.



Губернаторы Провинции Квебек в 1763—1791

После капитуляции Монреаля в 1760 в Новой Франции было введено военное управление. Гражданское правительство было учреждено в 1764.

Напишите отзыв о статье "Квебек (1763—1791)"

Литература

  • Burt A. L. The Old Province of Quebec. — Toronto: Ryerson Press; Minneapolis: University of Minnesota Press. — 1933. Toronto: McClelland and Stewart. — 1968.
  • Lahaise R., Vallerand N. Le Québec sous le régime anglais : les Canadiens français, la colonisation britannique et la formation du Canada continental. — Outremont: Lanctôt. — 1999.
  • Neatby H. Quebec: the revolutionary age 1760—1791. — Toronto: McClelland and Stewart. — 1966.

Отрывок, характеризующий Квебек (1763—1791)

Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.