Квененг

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Квененг
англ. Kweneng
Страна

Ботсвана

Статус

Округ

Включает

2 субокруга: Восточный Квененг и Западный Квененг

Административный центр

Молепололе

Официальный язык

английский, тсвана

Население (2011)

304 549[1] чел.
 (3-е место)

Плотность

8,49 чел./км² (4-е место)

Национальный состав

баквена

Конфессиональный состав

христианство, анимизм

Площадь

35 890 км²
(5-е место)

Часовой пояс

UTC+2

Код ISO 3166-2

BW-KW

Координаты: 24°00′ ю. ш. 25°00′ в. д. / 24.000° ю. ш. 25.000° в. д. / -24.000; 25.000 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-24.000&mlon=25.000&zoom=12 (O)] (Я)

Квене́нг[2] (англ. Kweneng) — округ[3] в Ботсване. Административный центр — город Молепололе (en:Molepolole).





География

На севере округа расположен природный заповедник Кгуце. По Квененг протекает пересыхающая река Мерацве и её притоки.

Соседние области:

Населённые пункты

Крупнейшие:

Прочие:

Административное деление

Административно округ делится на 2 субокруга: Восточный Квененг и Западный Квененг

Напишите отзыв о статье "Квененг"

Ссылки и источники

  • Атлас мира. ГНПП Картография. 2005 г.
  • Ботсвана. Москва, 1985 г. Авторы: Волков В. В., Чирков В. С.

Примечания

  1. [archive.is/gMR9T The population of Botswana] (англ.). City Population. Проверено 22 августа 2014.
  2. Ботсвана. Справочная карта (масштаб 1:1 750 000). — ГУГК, 1977
  3. Ботсвана. Указатель географических названий (на обратной стороне карты). — ГУГК, 1977



Отрывок, характеризующий Квененг

– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.