Квинарий
Квинарий (лат. quinarius — «пятёрка», пять ассов) — мелкая серебряная монета, ходившая в Древнем Риме.
Происхождение и особенности номинала
Чеканилась с 269 года до н. э. до III века. До 217 года до н. э. имела номинал 5 ассов (отсюда происходят название монеты и её символ — римская цифра V или V), затем — 8 ассов. Серебряный квинарий необходимо отличать от золотого квинария номиналом в 200 ассов.
Стандартные вес и размер квинария колебались в районе 1,5 грамм и 15 мм в диаметре соответственно. Во времена империи квинарий имел фиксированный дизайн. Как правило, на аверсе было отчеканено изображение самого императора в профиль, а на реверсе — богини Виктории в той или иной позе. Такое отличие от разнообразно оформленного денария, видимо, объясняется тем, что квинарий был предназначен для выплаты жалования легионерам. Размером с золотой квинарий, с маленьким весом, эта лёгкая и компактная, но, тем не менее, ёмкая монетка как нельзя лучше подходила для хранения солдатами своих сбережений. В гражданском обращении проявила себя мало, встречается в находках редко.
См. также
Напишите отзыв о статье "Квинарий"
Ссылки
- [www.trajan.ru/nominal.html Денежная система времен Траяна]
Источники
- «Квинарий». БСЭ, 3-е издание.
Литература
- Мэттингли Г. Монеты Рима. — М.: Collector’s Book, 2005.
Отрывок, характеризующий Квинарий
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
