Кебке, Генрих Иоганн

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кебке Генрих Иоганн»)
Перейти к: навигация, поиск
(раздел: Промышленники и предприниматели)

Генрих Иоганн Кебке (нем. Johann Heinrich Köbke; 1841/2 — после 1917) — купец и фабрикант, Поставщик Двора Его Императорского Величества, потомственный почётный гражданин Санкт-Петербурга[1], член обширной немецкой колонии Васильевского острова Санкт Петербурга, член правления лютеранской общины церкви Св. Елизаветы. Организованное им производство сохранило в основном направление и в наше время.[2]

Развитию лёгкой промышленности, в том числе фурнитуры, Пётр Великий уделял большое внимание. Пётр лично учредил ленточную фабрику и выписал для неё из-за границы квалифицированных мастеров.

За организацию фабрики шёлковых лент и парчи, придворный истопник Милютин был возведён в 1723 году в дворянское звание. [3]

C 1824 купцы, постоянно поставлявшие товары ко двору, получают право именоваться «Поставщик Двора Его Императорского Величества». В начале XIX века приехавший в Петербург из Пруссии мастер ткацких дел Цинзерлинг К. М.получил права купца и на участке берега реки Смоленки основал небольшую фабрику по выпуску тесьмы, ленты, шнуров, бахромы и кистей. Дело пошло и он, а затем его наследники, расширили производство и прикупили соседние участки. В 1890 году участок земли, занимаемый домами 5,7 и 9 перешёл к новому владельцу, которым стал петербургский купец Генрих Кебке. Он заменил прежние строения и возвёл трёхэтажный производственный корпус. Для строительства им был приглашён техник Фурман Б. Е.[4] Здесь же был построен и особняк хозяина.

Сюда же Генрих Кебке в порядке расширения выпускаемой номенклатуры товаров перевёл и своё производство, находившееся ранее на Волховском переулке В. О. морского такелажа: парусов, складных спасательных снарядов: лодок и пробковых поясов, а также палаток. Им же выпускались лодки, как гребные, так и моторные, снабжённые бензиновыми и керосиновыми двигателями. Его продукцию охотно покупало военное ведомство, а также участники разнообразных экспедиций, золотоискатели и путешественники.

Особую статью составляли государственные и императорские штандарты Императора,Императрицы, флаги и брейд-вымпелы Цесаревича и Великих княгинь, а также сигнальные флаги для флота. В их производстве была использована технология «нелинючих» красок.

Качество и скорость выполнения заказов привели к получению Генрихом Кебке звания Поставщика Двора Его Императорского Величества.

После Октябрьского переворота на имеющейся производственной базе было открыто производство меховой фабрики «Рот фронт», для чего здание было надстроено ещё одним этажом[5]

Напишите отзыв о статье "Кебке, Генрих Иоганн"



Примечания

  1. Весь Петербург, 1911. Алфавитный указатель жителей. — с. 397
  2. .Весь Петербург. Последние годы XIX века и первые годы века XX-го
  3. Штиглиц М. С. Промышленная архитектура Петербурга.2-е изд., испр. доп. — СПб.: Журнал «Нева», 1996.-132 с. ISBN 5-87516-049-7
  4. Кириков Б. М. Архитектура петербургского модерна. Особняки и доходные дома. — СПб.: Коло, 2008. — 510 с. — ISBN 5-901841-41-1 (ошибоч.)
  5. Никитенко Г. Ю., Соболь В. Д. Дома и люди Васильевского острова.-М.:ЗАО Центрополиграф 2007.-735 с. ISBN 978-5-9524-2609-2


Отрывок, характеризующий Кебке, Генрих Иоганн

– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.