Гэмбл, Кевин

Кевин Гэмбл
Kevin Gamble
Завершил карьеру
Лёгкий форвард
Рост:	196 см
Вес:	95 кг
Гражданство:	США США
Родился:	13 ноября 1965(1965-11-13) (58 лет), Спрингфилд, Иллинойс, США
Школа:	Ланфиер (Спрингфилд, Иллинойс)
Колледж:	Колледж Линкольна (1983—1985) Айова (1985—1987)
Драфт:	63-й (3-й раунд), 1987, Портленд Трэйл Блэйзерс
Статистика в НБА
Игры:	649
Очки:	6154 (9,5 в среднем за игру)
Подборы:	1457 (2,2 в среднем за игру)
Передачи:	1300 (2 в среднем за игру)
Перехваты:	470 (0,7 в среднем за игру)
Блок-шоты:	176 (0,3 в среднем за игру)
Выступал за команды
Портленд Трэйл Блэйзерс (1987) Бостон Селтикс (1988—1994) Майами Хит (1994—1996) Сакраменто Кингз (1996—1997)
Тренировал команды
Иллинойс-Спрингфилд (2002—2010) Центральный Мигичан (2012—н. в., ассистент)

Кевин Дуглас Гэмбл (англ. Kevin Douglas Gamble; род. 13 ноября 1965 года, Спрингфилд, штат Иллинойс) — американский баскетболист и баскетбольный тренер. Играл на позиции лёгкого форварда за клубы НБА «Портленд Трэйл Блэйзерс», «Бостон Селтикс», «Майами Хит» и «Сакраменто Кингз». После завершения игровой карьеры стал тренером, в качестве главного тренера работал с баскетбольной командой Иллинойсского университета в Спрингфилде, в 2012 году назначен помощником тренера баскетбольной команды Центрального Мичиганского университета.

Ранние годы

Гэмбл родился в Спрингфилде, штат Иллинойс, воспитывался матерью-одиночкой. Во время учёбы в старшей школе Ланфиер он был звездой школьной баскетбольной команды. В 1983 году он привёл её к победе в чемпионате штата, сезон команда завершила с 30 победами и тремя поражениями. Гэмбл был удостоен включения в символическую сборную финального турнира, в котором разыгрывалось звание чемпиона Иллинойса.

После школы Гэмбл поступил в Колледж Линкольна в Иллинойсе, где два сезона играл за университетскую баскетбольную команду под руководством тренера Алана Пикеринга. После двух лет в Линкольне Гэмбл принял решение перевестись в Айовский университет. Там в 1985 году в студенческую команду «Айова Хокайс» набирался сильный состав новичков, в который помимо Гэмбла входили Би Джей Армстронг, Рой Марбл, Лес Джепсен и Эд Хортон. Все пять игроков впоследствии выступали в НБА. Хортон играл вместе с Гэмблом за школьную команду.

Когда Гэмбл переехал в Айову, тренером университетской команды был Джордж Равелинг. Он использовал Кевина в качестве запасного, не позволяя толком раскрыться. В 1986 года Равелинга на посту тренера сменил Том Дэвис, который сразу доверил Гэмблу, проводившему свой последний сезон в студенческом баскетболе, место в стартовой пятёрке. Команда очень уверенно начала сезон, одержав 17 побед подряд и в рейтинге Associated Press заняв первое место среди студенческих команд. В турнире NCAA 1987 года Гэмбл забросил победный бросок в матче 1/8 финала против команды Оклахомского университета. В четвертьфинальном матче против команды из Лас-Вегаса Кевин также имел возможность стать героем встречи, однако его трёхочковый бросок с сиреной вышел неточным.

Карьера в НБА

На драфте НБА 1987 года Гэмбл был выбран в третьем раунде под общим 63-м номером командой «Портленд Трэйл Блэйзерс». В дебютном сезоне он не получил возможности проявить себя. Сыграв лишь 9 матчей, в которых суммарно провёл на площадке лишь 19 минут, 9 декабря 1987 года Гэмбл был отчислен из команды.

Большую часть 1988 года Гэмбл провёл, выступая за команду Континентальной баскетбольной ассоциации «Куад-Сити Тандер», где отличался высокой результативностью, в среднем набирая 21,1 очка за игру. Летом и осенью Кевин попробовал вернуться в НБА, побывал в тренировочных лагерях «Детройт Пистонс» и «Милуоки Бакс», но не подошёл обеим командам. Месяц он выступал на Филиппинах за местную команду «Анехо Рум». После возвращения в «Куад-Сити Тандер» Гэмбл стал набирать ещё больше очков — в среднем 27,8 за игру, чем обратил на себя внимание скаутов команд НБА.

В декабре 1988 года один из лидеров «Бостон Селтикс» Ларри Бёрд был травмирован, поэтому в команду пригласили Гэмбла. Он подписал с «Селтикс» контракт до конца сезона, но поначалу играл редко, пропустив 17 матчей регулярного сезона. Лишь в концовке сезона Кевин получил достаточно игрового времени, чтобы проявить себя. В последних шести играх он набирал не менее 15 очков, а в последней игре сезона набрал 31 очко.

Отыграв ещё один сезон за «Селтикс» в качестве запасного, Гэмбл получил место в стартовой пятёрке команды в сезоне 1990/1991. Он принимал участие в каждой игре и набирал в среднем 15,6 очков, что было четвёртым показателем в команде после Бёрда, Реджи Льюиса и Кевина Макхейла. С процентом попаданий 58,7 % он занимал третье место среди игроков НБА. В голосовании на присуждение награды самому прогрессирующему игроку НБА Гэмбл занял второе место, уступив Скотту Скайлзу из «Орландо» с отрывом всего в четыре голоса.

Гэмбл отыграл ещё три сезона за «Селтикс», с каждым его игровое время уменьшалось, а результативность падала. В сезоне 1993/1994 он лишился места в стартовой пятёрке. Летом 1994 года Гэмбл в статусе свободного агента заключил контракт с «Майами Хит». Там он также был запасным и имел куда меньше игрового времени, чем в «Селтикс». После полутора сезонов в «Хит» в феврале 1996 года Гэмбл был обменян в «Сакраменто Кингз». В «Кингз» он провёл два ничем не примечательных сезона, на площадку попадал не всегда, в сезоне 1997/1998 набирал всего 5 очков за игру. В сезоне 1997/1998 Гэмбл ни разу не сыграл за «Кингз» и 20 февраля 1998 года был отчислен из команды. После этого он завершил игровую карьеру.

Тренерская карьера

В 2002 году Гэмбл был назначен главным тренером студенческой команды «Прэйри Старз» Иллинойсского университета в Спрингфилде. Команда успешно выступала в National Association of Intercollegiate Athletics, в 2006 году выиграла турнир конференции, через год стала лучшей командой конференции в регулярном сезоне и в плей-офф. Гэмбл дважды признавался лучшим тренером конференции. В 2009 году «Прэйри Старз» стали выступать во втором дивизионе NCAA. Единственный сезон под руководством Гэмбла в NCAA команда завершила с 11 победами и 13 поражениями.

В июне 2010 года Гэмбл покинул Спрингфилд и был назначен на должность директора по развитию игроков и видеооперациям в Колледже Провиденса. Там он работал вместе с главным тренером университетской баскетбольной команды Кено Дэвисом, сыном Тома Дэвиса, под началом которого Гэмбл играл в Айове. В апреле 2012 года Гэмбл вслед за Дэвисом перешёл на работу в Центральный Мичиганский университет, где занял должность помощника главного тренера.

Ссылки

• [www.basketball-reference.com/players/g/gamblke01.html Игровая статистика] на сайте Basketball-Reference.com
• [archive.boston.com/sports/basketball/celtics/articles/2004/05/01/building_from_the_ground_up/ Building from the ground up] // Jon Goode. Boston Globe

Отрывок, характеризующий Гэмбл, Кевин

Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.