Кей, Гай Гэвриел

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гай Гэвриел Кей
Guy Gavriel Kay

Гай Гэвриел Кей и Элизабет Вонабург на Congres Boreal 2006
Имя при рождении:

Guy Gavriel Kay

Дата рождения:

7 ноября 1954(1954-11-07) (69 лет)

Место рождения:

Канада

Род деятельности:

писатель

Жанр:

Фантастика

Дебют:

Древо жизни

Премии:

World Fantasy Award 2008
Aurora Award 1987

Награды:

[www.brightweavings.com/ Официальный сайт]

Гай Гэвриел Кей (англ. Guy Gavriel Kay, родился 7 ноября 1954) — канадский писатель-фантаст, работает в жанре псевдоисторического фэнтези.





Биография

Гай Гэвриел Кей родился в Канаде 7 ноября 1954 года. Изучал юриспруденцию в Университете Торонто, работал по специальности. В 1970-х годах был помощником Кристофера Толкина и участвовал в подготовке издания «Сильмариллиона». В 1980-х годах работал над серией радиопередач «Меры правосудия» на CBC.

Стал знаменит благодаря романам цикла «Гобелены Фьонавара» («The Fionavar Tapestry»). Первый роман цикла, «Древо Жизни» («The Summer Tree», 1984) стал его литературным дебютом, причем дебютом мощным и немедленно замеченным — роман номинировался на премию журнала «Locus» и как лучший первый роман автора, и как лучший роман-фэнтези. Выход через два года остальных романов трилогии — «Блуждающий огонь» («The Wandering Fire», 1986) и «Самая Тёмная Дорога» («The Darkest Road», 1986) — сделал его настоящей звездой — «Блуждающий огонь» получил премию «Casper» (она же «Aurora Award») как лучший англоязычный фантастический роман, опубликованный в Канаде, а весь цикл долго и устойчиво находился среди самых популярных циклов фэнтези.

«Фьонаварский гобелен» построен как история нескольких современных молодых людей, которые попадают в магический мир Фьонавар и оказываются вовлечены в эсхатологическую войну, которая грозит уничтожить все миры. Лейтмотивом цикла становится тема готовности современного человека к искупительной жертве (в её дохристианском понимании), представление о сути которой у каждого героя своё[1].

Следующий роман «Тигана» («Tigana», 1990) рассказывает о магической войне, в ходе которой провинившееся против короля-мага королевство Тигана стирается им из памяти людей. Борьба против поработителей превращается для побеждённых в сражение с оковами, которыми скована их собственная память.

Действие практически всех последующих романов Кея разворачивается в том же альтернативно-историческом мире, который географически в основном повторяет средневековую Европу, однако не знал победы монотеистических религий и символически снабжён автором не одной Луной, а двумя. Романы обычно связаны только общим миром, действие их разнесено как во времени, так и в пространстве. Часто для государств и событий, описанных автором, могут быть найдены аналогии в реальной земной истории, однако обычно Кей использует эти события как фон для построения глубоких личностных драм персонажей. В этот цикл входят, помимо «Тиганы», такие романы, как «Песнь для Арбонны» («A Song for Arbonne», 1992), «Львы Аль-Рассана» («The Lions of Al-Rassan», 1995), дилогия «Сарантийская мозаика» («The Sarantine Mosaic»), состоящая из романов «Дорога в Сарантий» («Sailing to Sarantium», 1998) и «Повелитель императоров» («Lord of Emperors», 2000), и «Последний свет солнца» («The Last Light of the Sun», 2004).

В 2007 году опубликован новый роман Кея «Изабель» («Ysabel»), косвенно примыкающий к «Гобеленам Фьонавара»: действие его происходит на нашей Земле.

В 2003 году вышел также сборник стихов Гая Гэвриела Кея «Позади того тёмного дома» («Beyond This Dark House»).

Гай Гэвриел Кей живёт в Торонто. С 1984 года он женат на Лауре Бет Коэн, у них двое сыновей.

30 июня 2014 года за достижения в области литературы был награждён орденом Канады, высшей гражданской наградой страны[2].

Библиография

Награды и номинации

  • 1985, Номинация на Mythopoeic Fantasy Award в номинации «Мифопоэтическая премия за произведение для взрослых» за роман «Древо жизни»
  • 1987, Премия Aurora Award за роман «Блуждающий огонь» в категории «Произведения на английском языке»
  • 1987, Casper Award за роман «Блуждающий огонь» в категории «Спекулятивная фантастика»
  • 1991, Номинация на World Fantasy Award за роман «Тигана»
  • 1991, Номинация на Aurora Award за роман «Тигана»
  • 1999, Номинация на World Fantasy Award за роман «Дорога в Сарантий»
  • 2001, Номинация на World Fantasy Award за роман «Повелитель Императоров»
  • 2005, Номинация на Canadian Sunburst Award за роман «Последний свет солнца»
  • 2007, Второе место на White Pine Award за роман «Изабель»
  • 2008, Премия World Fantasy Award в категории «Роман» за «Изабель»
  • 2010, Премия «Портал» за «Изабель», лучшая переводная книга

Напишите отзыв о статье "Кей, Гай Гэвриел"

Примечания

  1. [barros.rusf.ru/article127.html Взгляд из дюзы: Гай Гэвриел Кей. Трилогия «Фьоноварский гобелен»]
  2. [www.locusmag.com/News/2014/06/kay-awarded-order-of-canada/ Kay Awarded Order of Canada], Locus (30 June 2014). Проверено 3 июля 2014.

Ссылки

  • [www.brightweavings.com/ Guy Gavriel Kay’s Authorized Website]
  • [www.lib.ru/INOFANT/KEJ/ Кей, Гай Гэвриел] в библиотеке Максима Мошкова
  • [fantlab.ru/autor115 Библиография на сайте Лаборатория Фантастики]
  • [fionavar.narod.ru Фан-сайт «Виртуальный Фьонавар»]

Отрывок, характеризующий Кей, Гай Гэвриел

– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.