Кельми, Крис
Поделись знанием:
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
| Крис Кельми | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении |
Анатолий Арьевич Калинкин |
| Полное имя |
Анатолий Арьевич Кельми |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Коллективы | |
| [kelmi-rokatelie.ru/ okatelie.ru] | |
Крис Ке́льми (настоящее имя Анато́лий А́рьевич Кельми[1][2]; 21 апреля 1955, Москва) — советский и российский рок- и поп-музыкант, композитор. Участник групп «Високосное лето», «Автограф», «Рок-Ателье». Наиболее известные песни: «Усталое такси»[3], «Ночное рандеву»[4] и многие другие. В большинстве сетевых источников указано, что Кельми — псевдоним, а настоящая фамилия музыканта — Калинкин. Сам артист опровергает эту версию[5].
Содержание
Биография
Крис Ке́льми родился 21 апреля 1955 года в Москве.
Имя и фамилия
Анатолий Кельми взял псевдоним Крис в 1972 году, в честь героя «Соляриса» Криса Кельвина[6]. В большинстве сетевых источников указано, что Кельми — псевдоним, а настоящая фамилия музыканта — Калинкин. В книге «Хрестоматия псевдонимов» (Москва, Издательский дом «Новый Взгляд», 1993) подробно изложена история: в школе (№ 152, метро «Аэропорт») мальчик числился как Анатолий Ариевич Калинкин, однако в 1985 году взял фамилию своего отца, Ария Михайловича Кельми[7]. Паспорт в 1971 году получил на фамилию Кельми, которая фигурирует и в свидетельстве о рождении.
Образование
Начал играть на фортепиано в 1959 году (в 4 года). В 1969 году окончил музыкальную школу им. Исаака Дунаевского по классу фортепиано.
Учился в МИИТе на одном курсе с Владимиром Кузьминым и Владимиром Слуцкером[8]. В 1977 году оканчивает Московский институт инженеров транспорта. Учился там же в аспирантуре с 1977 по 1980.
В 1983 году поступил в Музыкальное училище им. Гнесиных (эстрадный факультет, педагог — Игорь Бриль), где учился вместе с Владимиром Кузьминым.
Начало
В 1970 году основал любительскую группу «Садко», которая была дублирующим составом популярной московской рок-группы «Рубины»[9]. Летом 1972 года с гитаристом Александром Ситковецким создаёт группу «Високосное лето»[10]. Исполняли песни The Beatles и The Rolling Stones. Кельми играл на бас-гитаре и пел. С приходом в группу бас-гитариста Александра Кутикова, Кельми становится клавишником[9].
В составе Александр Кутиков (вокал, бас), Валерий Ефремов (ударные), А. Ситковецкий (гитара, вокал), Крис Кельми (вокал, орган) группа «Високосное лето» выступила в Риге (Рок-фестиваль на Певческом Поле, 1977).
Группы
В 1979 году вместе с Александром Ситковецким создал группу «Автограф».
В 1979−1980 году в составе «Автографа» принимает участие в фестивале «Весенние ритмы / Тбилиси — 1980».
В том же 1980 году по инициативе Марка Захарова (Театр Ленинского комсомола) набирает музыкантов и создаёт группу «Рок-Ателье». В составе «Рок-ателье» в разное время работают музыканты — Павел Смеян и Александр Смеян, басист Валентин Лезов, Вадим Усланов.
В составе этой группы с 1980 по 1987 год работал в театре «Ленком», участвуя в постановке новых спектаклей, в том числе рок-оперы «Юнона и Авось», делает новую редакцию спектакля «Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты».
В 1987 году работает в филармонии города Йошкар-Ола.
С 1987 года в театре песни Аллы Пугачёвой, где участвует в постановке первых «Рождественских встреч» и вместе с «Рок-Ателье» выступает с концертами по стране и за рубежом, на Фестивале Lesien Rock Festival.
В 1987 году в состав «Рок-Ателье» вливается певица Ольга Кормухина.
На фирме «Мелодия» выходит пластинка-миньон "Ольга Кормухина и «„Рок-Ателье“ Криса Кельми» с песнями «Усталое такси», «Я не твоя», «Время пришло».
В 1987 году Крис Кельми собрал 27 музыкантов и одного журналиста, ведущего «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец» Евгения Фёдорова, для записи совместной песни «Замыкая круг» (история изложена в книге «Времени машины»[11]). Среди музыкантов: Андрей Макаревич, Александр Градский, Александр Монин, Анатолий Алёшин, Константин Никольский, Павел Смеян, Марина Капуро, Валерий Сюткин, Жанна Агузарова, Александр Кутиков, Виталий Дубинин, Александр Иванов, Ованес Мелик-Пашаев, Дмитрий Варшавский, Артур Беркут и другие.
Подобный опыт повторяется в 1990 с песней «Верю я» и в 1994 с песней «Россия Воскресе!» на стихи А. Вознесенского участниками которой стали Ольга Кормухина, Алексей Глызин, Лариса Долина, Игорь Демарин и Ирина Шведова.
В 1988 году певица Ольга Кормухина покидает «Рок-Ателье» Криса Кельми.
В 2007 году Крис Кельми собрал некоторых из исполнителей клипа 1987 года и записал новую редакцию, к 20-летию события, в эфире программы НТВ «Главный герой».
Соло
С 1988 года «Рок-Ателье» работает самостоятельно. В этом году написана и исполнена песня «Ночное рандеву», позднее вдохновившая поэта Александра Вулыха на издание одноимённой газеты.
Летом 1990 года по инициативе журналиста Евгения Додолева MTV приглашает музыканта в Атланту для записи сета. Исполнитель заказа — компания Creative Video Джимма Рокко (англ. Jim Rocco).
В 1993 году MTV сняло клип на песню «Старый волк», который имел успех на восточном побережье США.
С 1990 года — сольная карьера.
Телевидение
Принимал участие в реалити-шоу Последний герой 3: Остаться в живых.
Семья
- Отец — Арий Михайлович Кельми — гидростроитель[12].
- Единокровный брат Криса — Евгений Ариевич Кельми — на протяжении многих лет работал администратором музыканта.
- Жена — Людмила Васильевна (род. 1963) — домохозяйка.
- Сын — Кристиан (род. 1988)[13] учился в Институте информационных социальных технологий (факультет земельно-имущественных отношений)[14].
- Старший брат — Валентин Арьевич Кельми (род. 1945), а его жена — также Людмила Васильевна (род. 1947) — режиссёр, руководитель детских театральных студий ЦДА им. А. А. Яблочкиной и ГОУ ЦДТ «Строгино»[15].
Наиболее известные песни
Дискография
- 1981 — Распахни окно (ВФГ Мелодия, миньон)
- 1987 — Замыкая круг (ВФГ Мелодия, LP)
- 1988 — О. Кормухина и К. Кельми (ВФГ Мелодия, миньон)
- 1988 — Мы знаем (ВФГ Мелодия, MC)
- 1990 — Открой свой Сезам (ВФГ Мелодия, LP)
- 1991 — Леди Блюз (ВФГ Мелодия, LP)
- 1992 — Creates Hits К. Кельми (Jeff Records, CD) [Сборник]
- 1993 — Лучшие хиты (Jeff Records, CD) [Сборник]
- 1994 — Ни о чём не жалей (Sintez Records, CD)
- 1996 — Високосное лето (Лучшие песни 1972-79) (Sintez Records, CD)
- 1998 — Ветер декабря (CD)
- 2001 — Имя на песке (CD)
- 2003 — Усталое такси (CD) [Сборник]
- 2008 — Без лишних слов, ненужных фраз (CD)
Некоторые факты
- Увлекается спортом — футболом (звёздная команда «Старко») и теннисом.
- Музыка Криса Кельми звучит в 6-м и 7-м выпусках «Ритмической гимнастики» (ЦТ СССР, 1986—1987 годы). Причём в 6-м выпуске в заключении звучит композиция «Замыкая круг», которая тогда ещё не имела текста. А в 7-м выпуске в основной части комплекса звучит песня «Не торопись», вариант которой записан специально для ритмики и который отличается от «винильной версии».
- Вместе с Павлом Смеяном написал музыку к мультипликационному фильму «Пёс в сапогах».
- 18 июля 2014 г. Подвергнут административному аресту на 22 дня за то, что будучи лишён права управления транспортным средством, отказался от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (статья 12.26 КоАП РФ). Ранее сообщалось, что 11 июля 2014 года, причём уже не в первый раз, Крис Кельми спровоцировал аварию в центре Москвы. Он едва не столкнулся с мотоциклистом, после чего врезался в бордюр. От медицинского освидетельствования певец отказался, хотя были подозрения, что певец был нетрезв. Ранее Крис Кельми уже подвергался административной ответственности за нарушения правил дорожного движения — в частности, за езду без водительских прав в нетрезвом состоянии, а также за превышение скорости. В 2011 году за управление автомобилем в нетрезвом виде Криса Кельми лишали водительских на 18 месяцев, а весной 2012 года его задерживали за аналогичное правонарушение. Тогда певца арестовали на 5 суток[16].
- 25 октября 2015 года на территории спорткомплекса «Олимпийский». Кельми за рулём иномарки хотел покинуть спорткомплекс. Охранник сделал водителю замечание, так как тот двигался по пешеходной зоне. После словесной перепалки музыкант наехал на охранника. Мужчина отделался небольшим ушибом и испачканной одеждой. После этого Кельми задержали правоохранители. Он отказался от медицинского освидетельствования, был составлен протокол[17].
- 27 октября 2015 года вновь нарушил правила дорожного движения и отказался от медицинского освидетельствования[18].
- В декабре 2015 года признался в радио-интервью, что ему поставлен диагноз «эпилепсия» и что он упал с 7 этажа и при этом остался жив (этим объясняется глубокий шрам на лбу)[19]
- В 1986 году в журнале «Ровесник» вышла статья Криса Кельми «Хвалиться тут нечем», в которой музыкант критически описывает популярный тогда стиль хэви-метал («группы ничем не отличаются друг от друга», «нет мысли», «содержание текстов - чепуха» и т.д.)[9]
Напишите отзыв о статье "Кельми, Крис"
Примечания
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=44595 «Старый волк» Крис Кельми не промахнулся]
- ↑ [propsevdo.ru/name.php?id=96 Крис Кельми на сайте propsevdo.ru]
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=49146 Крис Кельми в проекте «МедиаМетрикс» : » © Газета «Музыкальная правда», Интервью, Музыка » Евгений Ю. Додолев » Издательский Дом "Новый Взгляд" »]
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=44595 «Старый волк» Крис Кельми не промахнулся : » © Газета «Музыкальная правда», Интервью, Музыка » Евгений Ю. Додолев » Издательский Дом "Новый Взгляд" »]
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=42119 Крису Келми уже 60 : » © Газета «Музыкальная правда», Музыка, Номерной » Евгений Ю. Додолев » Издательский Дом "Новый Взгляд" »]
- ↑ Передача «Субботник»
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=1238 ДЕДАРИК МАЛЕНЬКОГО КРИСА, или ЗАМЫКАЯ КРУГ : » © Газета «Новый Взгляд» » Издательский Дом «Новый Взгляд» » Издательский Дом "Новый Взгляд" »]
- ↑ [mospravda.ru/interlocutor/article/v_krim__iz_principa/?sphrase_id=102256 В Крым — из принципа // Интервью Е. Додолева «Московской правде»]
- ↑ 1 2 3 Крис Кельми Хвалиться тут нечем // Ровесник. — 1986. — Август. — С. 24-25.
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=23056 Жаркое лето 1972 года : » © Газета «Музыкальная правда», Музыка » Матвеева Олеся » Издательский Дом "Новый Взгляд" »]
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=37169 «Времени машины» на холостом ходу : " © Газета «Музыкальная правда», Додолев, Интервью, Музыка " Издательский Дом «Новый Взгляд» " Издательский Дом «Новый Взгляд» "]
- ↑ [www.newlookmedia.ru/?p=44595 «СТАРЫЙ ВОЛК» КРИС КЕЛЬМИ НЕ ПРОМАХНУЛСЯ]
- ↑ [www.rollingstone.ru/articles/768 Дети русских поп-музыкантов — журнал Rolling Stone]
- ↑ [hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Fwww.rollingstone.ru%2Farticles%2F768&text=%D0%9E%D0%BB%D0%B5%D0%B3%20%D0%9B%D0%BE%D0%B7%D0%B0&l10n=ru&sign=49f57bfd36311960d6ac12b91a536f8e&keyno=0 Дети русских поп-музыкантов — журнал Rolling Stone]
- ↑ [strogin.blogspot.com/ ГОУ ЦДТ «Строгино» ]
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=1809646 Криса Кельми отправили за решётку на 22 дня]
- ↑ [www.ntv.ru/novosti/1555738/ Задержание пьяного Криса Кельми в Москве сняли на видео]. НТВ. Проверено 25 октября 2015.
- ↑ [www.ntv.ru/novosti/1556886/ Крис Кельми снова грубо нарушил ПДД и отказался от теста на алкоголь]. НТВ. Проверено 27 октября 2015.
- ↑ [radio.mediametrics.ru/mimonot/854/ В студии Крис Кельми - Радио Медиаметрикс]
Ссылки
- О.Пескова [text.newlookmedia.ru/?p=2338#more-2338 «Старый волк».] // Евгений Ю. Додолев «Новый Взгляд» : газета. — Москва, 1995. — № 15. — С. 02.
- [text.newlookmedia.ru/?p=1665#more-1665 «Юбилей Криса Кельми».] // «Музыкальная правда» : газета. — Москва, 2008. — № 02. — С. 03.
-
[youtube.com/watch?v=toev4sZ__bY Крис Кельми в американском документальном фильме 1991 года о советском рок-н-ролле] , (видео)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кельми, Крис
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Категории:
- Родившиеся 21 апреля
- Родившиеся в 1955 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Москве
- Певцы и певицы по алфавиту
- Певцы и певицы СССР
- Певцы и певицы России
- Музыканты по алфавиту
- Композиторы по алфавиту
- Композиторы СССР
- Композиторы России
- Клавишники России
- Рок-музыканты России
- Рок-музыканты СССР
- Артистические псевдонимы
- Рок-вокалисты России
