Кембрийская линия
Поделись знанием:
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.
Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
| Кембрийская линия | |
| Cambrian Line, Llinell Cambri. | |
 Дизель-поезд BRC 158 компании «Arriva» на подходе к станции «Лландекуин». | |
| Годы работы: |
с 1864 |
|---|---|
| Страна: | |
| Состояние: |
действующая |
| Подчинение: |
Network Rail |
 Кембрийская линия на Викискладе | |
Кембрийская линия (англ. Cambrian Line, валл. Llinell Cambri) — железная дорога европейской колеи, соединяющая английский Шрусбери через Уэлшпул с городами на побережии Кардиганского залива. Бóльшая часть линии проходит по землям Центрального Уэльса: через Кембрийские горы и по морскому берегу, — что делает виды, откравающиеся из вагонных окон, необычайно красивыми. Дорога состоит из двух веток: главной и прибрежной, — и управляется железнодорожным операторам «Arriva Trains Wales».[1]
История
Предысторию «Кембрийской линии» связывают с конной «Хэйской железной дорогой» (Hay Railway), построенной в 1811 — 1812 гг. для связи города Хэй-он-Уай с каналом Монмутшир — Брекон. Восточная часть этой дороги — между Талиллинской узловой станцией и деревней Три-Кокс — была продана «Центрально-Уэльской железной дороге» (Mid-Wales Railway), которая, в свою очередь, стала 1 января 1888 г. частью «Кембрийских железных дорог» (Cambrian Railways) — предшественника современной «Кембрийской линии».[2]
«Кембрийские железные дороги» были образованы 25 июля 1864 г. четырьмя независимыми железными дорогами, незадолго до этого начавшими транспортные операции в Центральном Уэльсе: «Железной дорогой Освестри и Ньютауна» (Oswestry and Newtown Railway), «Железной дорогой Освестри, Элсмира и Уитчёрча» (Oswestry, Ellesmere and Whitchurch Railway), «Лланидлойской и Ньютаунской железной дорогой» (Llanidloes and Newtown Railway) и «Ньютаунской и Махинлетской железной дорогой» (Newtown and Machynlleth Railway).[3] Объединение в новую компанию, главная контора которой разместилась на станции в Освестри,[4] спасло часть из них от банкротства. В 1865 г. к «Кембрийским железным дорогам» присоединилсь «Железная дорога Аберистуита и валлийского побережья» (Aberystwith and Welsh Coast Railway), а в 1888 г. (окончательно в 1904 г.) — «Центрально-Уэльская железная дорога».[3]
Каждая из названных линий имеет свою, хотя и недолгую историю:
- «Железная дорога Освестри и Ньютауна» разрешена к постройке парламентским биллем от 26 июня 1855 г. Нехватку денег и проблемы с подрядчиками начала испытывать почти сразу после начала строительства. Особенно они обострились, когда перед дорогой встала задача пересечь две большие реки: Северн и Вирнуи, тем не менее она проложила путь между Уелшпулом и Освестри к 1 мая 1860 г., соединившись там с «Большой западной железной дорогой».[5]
- «Лланидлойская и Ньютаунская железная дорога» была первой железной дорогой в Центральном Уэльсе. В 1852 г. жители Лланидлоя приняли решение о постройке линии до Ньютауна, в 1853 г. парламент дал на это разрешение, а в октябре 1855 г. начались работы. Из-за нехватки средств в 1858 г. строительство прервалось на год, но затем возобновилось и первый поезд между Лланидлоем и Ньютауном прошёл 31 августа 1859 г. До 1863 г. линия была изолированной от остальной сети британских железных дорог.[6]
- «Ньютаунская и Махинлетская железная дорога» разрешена к постройке биллем от 27 июля 1857 г.[7][3] Работы начались в 1859 г. и оказались сложными — пришлось преодолевать центральный и самый высокий массив Кембрийских гор. Возле Талертига в скальной породе пробили выемку высотой в 37 м (120 футов),[3] которая стала самой глубокой на то время выемкой в мире.[8] В 1862 г. по линии прошёл первый поезд.[3]
Три названных железных дороги соединялись восточнее Ньютауна, на узловой станции, носившей название «Моут-Лейн» (Moat Lane Junction) и ныне закрытой.
- «Железная дорога Освестри, Элсмира и Уитчёрча» разрешена к постройке 1 августа 1861 г.[3][4] с тем, чтобы оживить торговлю в Элсмире, отсоединённом от основных транспортных маршрутов Британии. Движение между Уитчёрчем и Элсмиром открылось 4 мая 1963 г., между Элсмиром и Освестри — 27 июля 1864 г., т.е. через два дня после того, как компания вошла в состав «Кембрийских железных дорог».[4]
- «Железная дорога Аберистуита и валлийского побережья» была разрешена парламентом 22 июля 1861 г. для соединения Аберистуита с Пуллхели через Бармут и Портмадог. Кроме того планировалась ветка до Махинлета, где станция «Ньютаунской и Махинлетской железной дороги» должна была стать общей для обеих линий. Этот участок закончили первым, и в 1864 г. поезда пошли от Аберистуита до Махинлета — сначала товарные, а затем пассажирские. Эстуарий реки Дови для продолжения дороги на север хотели пересечь мостом, но это оказалось слишком сложной задачей, и путь начали прокладывать от станции «Дови» на Махинлетской ветке, сделав её таким образом узловой. Пуллхели линия достигла в 1867 г. — уже после её присоединения к «Кембрийским железным дорогам».[3]
- «Центрально-Уэльская железная дорога» разрешена к постройке биллем от 1 августа 1859 г. с тем, чтобы соединить Лланидлой с Лландоври.[9] 2 сентября того же года провели церемонию выемки «первого дёрна», но настоящее строительство не начинали до 1862 г.[10] За это время — в 1860 г. — маршрут дороги продлили по сравнению с ранее заявленным: теперь соединению подлежали также Ньюбридж-на-Уае (Newbridge on Wye) с Талиллинской узловой станцией через Билт-Уэлс. Такое изменение потребовалось, чтобы пускать поезда до Брекона по путям «Бреконской и Мертирской железной дороги» (Brecon and Merthyr Railway). Линию открыли 23 августа 1864 г. Примерно через 20 лет своего функционирования «Центрально-Уэльская железная дорога» столкнулась с финансовыми проблемами и оказалась вынужденной продать весь свой подвижной состав. С 1888 г. движение по ней осуществляли своими локомотивами «Кембрийские железные дороги», в собственность которых дорога формально перешла 24 июня 1904 г.[10][9]
«Кембрийские железные дороги» просуществовали до 1922 г., пропуская по своим путям как местные поезда, так и вагоны прямого сообщения из Манчестера, Ливерпуля и Лондона до Пуллхели и Аберстуита. Попутно компания расширялась, приобретая более мелкие железные дороги — в том числе, и узкой колеи, — и осуществляя строительство веток к окрестным селениям. Были построены и приобретены: «Железная дорога Рексема и Элсмира» (Wrexham and Ellesmere Railway) — построена в 1895 г.; «Вэнская железная дорога» (Van Railway) — первоначально, c 1871 г., частное предприятие лорда Вэнского; «Велшпулская и Лланвайрская узкоколейная железная дорога» (Welshpool and Llanfair Light Railway) — построена в 1903 г.; «Железная дорога Танатской долины» (Tanat Valley Light Railway) — открыта в 1903 г., куплена в 1921 г.;, «Маутуйская железная дорога» (Mawddwy Light Railway) — приобретена в 1865 г.; «Железная дорога Рейдольской долины» (Vale of Rheidol Railway) — построена в 1902 г., куплена в 1913 г.[10]
В согласии с железнодорожным актом 1921 г. «Кембрийские железные дороги» были поглощены 1 января 1922 г. «Большой западной железной дорогой» и просуществовали в её составе до национализации 1948 г., когда их подвижной состав и дорожное полотно передали в состав западного региона Британских железных дорог. В 1958 г. дорогу подчинили Лондонскому центральному региону. В начале 1960-х гг. на линии начали закрывать станции, а «топор Бичинга» обрубил боковые ветки, оставив только две главных: от Шрусбери до Дови и от Аберстуита до Пуллхели. В 1994 г. началась приватизация Британских железных дорог, в ходе которой путевое хозяйство оставшихся рабочих веток перешло компании «Network Rail», а их подвижной состав оказался в руках компаний-операторов: первоначально — «Central Trains», с 2001 г. — «Wales and Borders Trains», а с 2003 г. — «Arriva Trains Wales».[11]
Маршрут
- Шрусбери — крупная узловая станция, построенная в 1848 г. Здесь с «Кембрийской линией» соединяются: «Уэльские пограничные линии», «Линия из Вулвергемптона в Шрусбери» и «Линия из Шрусбери в Честер».
- Пограничная линия между Англией и Уэльсом.
- Ответвление на Освестри, ныне разобранное.
- Уэлшпул — станция открыта для движения 27 января 1862 г. В городе начинается историческая «Велшпульская и Лланвайрская узкоколейная железная дорога».
- Мост через Северн.
- Ньютаун — станция, которую совместно использовали три линии, приложившие руку к созданию «Кембрийских железных дорог».
- Моут-Лейн — ныне закрытая станция, где прежде к «Лланидлойской и Ньютаунской железной дороге» примыкала «Ньютаунская и Махинлетская железная дорога».
- Мосты через Северн.
- Кайрсус — станция, где к главной линии примыкала ныне закрытая «Вэнская железная дорога».
- Талертигская выемка.
- Сесмеская дорога (Cemmes Road) — закрытая в 1965 г. станция. Место примыкания «Маутуйской железной дороги».
- Махинлет — открыта в 1963 г. здесь начинается узкоколейная историческая «Корисская железная дорога».
- Дови — место соединения главной и прибрежной веток. Станция располагается вне каких-либо населённых пунктов, на левом берегу реки Дови. В 1970 г. станционные здания викторианской эпохи снесли, заменив современными павильонами.
На станции «Дови» главная ветка соединяется с прибрежной, которая ведёт на юг — к Аберистуиту — и на север — к Пуллхели. Южный отрезок короток — на нём располагаются две станции:
- Борт — остановочный пункт без персонала. Станционные здания, за илючением зала ожидания, принадлежат различным коммерческим структурам. С 2011 г. предпринимаются попытки превратить часть зала ожидания в музей.
- Аберистуит — конечная станция, которую «Кембрийская линия» использует совместно с узкоколейной исторической «Железной дорогой Рейдольской долины». Построена в 1864 г., перестроена в 1925 г. «Железная дорога Рейдольской долины» подведена к станции в 1968 г., когда прекратилось движение до Кармартена и освободилась островная платформа.
Отрезок дороги, ведущий от «Дови» на север, значительно длиннее южного:
- река Дови
- Абердови — открыта в августе 1867 г.
- Тиуин — в 300 м от станции, возле железнодорожного полотна, находится «Тиуинская перевалочная станция» узкоколейной Талиллинской железной дороги, где прежде сланцы из окрестных каменоломен перегружали из вагонеток в вагоны европейской колеи.
- Тонванай (Tonfanau) — платформа, расположенная возле прежней военной базы.
- Ллуингурил (Llwyngwril) — платформа рядом с одноимённой деревней. Станционные постройки — приватизированы.
- Вайрбойрне (Fairbourne) — недалеко от станции расположена миниатюрная «Вайрбойрнская железная дорога».
- Морва-Маутах (Morfa Mawddach) — открыта в июле 1865 г. как «Бармутская узловая» (Barmouth Junction). Здесь к прибрежной линии до 1903 г. примыкали две трамвайные железные дороги. По времени — одна после другой.
- Бармутский мост через реку Маутах.
- Бармут — до 1965 г. здесь с прибрежной веткой соединялась линия, шедшая из Руабона.
- Лланабер (Llanaber) — платформа без персонала, расположенная на морском берегу.
- Талибонт (Talybont) — платформа без персонала. Рядом с деревней Тал-И-Бонт.
- Дифрин-Ардидуи (Dyffryn Ardudwy) — платформа рядом с одноимённой деревней. По требованию, без персонала.
- Лланбедр (Llanbedr) — платформа рядом с одноимённой деревней. Без персонала.
- Пенсарн (Pensarn) — платформа рядом с одноимённой деревней. Без персонала.
- Лландануг (Llandanwg) — платформа рядом с одноимённой деревней. Без персонала. Открыта в 1929 г.
- Харлек — станция находится у подножия холма, на вершине которого возвышается замок Харлек.
- Тигуин (Tygwyn) — платформа на пересечении с шоссе A496.
- Талсарнай (Talsarnau) — платформа рядом с одноимённой деревней. По требованию, без персонала.
- Лландекуин (Llandecwyn) — платформа рядом с одноимённой деревней. По требованию, без персонала.
- Деревянный мост Бриуэт (Pont Briwet) через реку Дуирид.
- Пенриндейдрайт — станция расположена на юге города. На северной его оконечности находится станция «Пенрин» исторической «Фестиниогской железной дороги».
- Минфорт — здесь «Кембрийская линия» пересекается под прямым углом с «Фестиниогской железной дорогой»: первая проходит понизу под мостом, вторая — поверху. На месте пересечения у обеих железных дорог устроены станции: чтобы попасть с одной на другую, достаточно воспользоваться лестницей. Рядом с пассажирскими станциями располагается перевалочная грузовая станция, где прежде обе дороги обменивались грузами. В 1973 г. рельсы европейской колеи с перевалочной станции были убраны и она перешла в полное ведение «Фестиниогской железной дороги».
- Портмадог — здесь «Кембрийская линия» проходит через северную часть города и пересекается с «Валлийской нагорной железной дорогой». Недалеко от городской станции находится вокзал «Валлийской нагорной музейной железной дороги», которая использовала для его постройки перешитый на узкую колею запасной путь «Кембрийской линии».
- Крикиет — платформа без персонала.
- Авон Уэн — ныне закрытая узловая станция на берегу Кардиганского залива, недалеко от устья реки Уэн. Здесь к «Кемрийской линии» примыкала «Карнарвонширская железная дорога» (Carnarvonshire Railway), теперь полностью разобранная за исключением самого северного свого отрезка, который является составной частью «Валлийской нагорной железной дороги».
- Пенихайн (Penychain) — платформа без персонала. По требованию.
- Аберерх (Abererch) — платформа без персонала. По требованию.
- Пуллхели — конечная станция. Построена в 1869 г., в 1909 г. перенесена западнее.
Современное состояние
Движение по линии осуществляется дизель-поездами, бóльшая часть которых принадлежит к классу BRC 150. Вслед за ними по численности идут поезда BRC 175 и BRC 158, а замыкающими являются BRC 142, BRC 143 и автомотрисы BRC 153.[12] Ежедневно по дороге проходит 8 пар поездов, к 6-и из которых между Шрусбери и Махинлетом прицепляют по 2 дополнительных вагона. Кроме того 3 пары поездов курсируют между Махинлетом и Аберистуитом,[13] а в 2008 г. составы пустили от Аберистуита до международного аэропорта Бирмингема.[14]
Регулируется движение на линии по «Европейской системе управления железными дорогами» (ERTMS) 2-го уровня, представленной двумя подсистемами: «Европейской системой контроля поездов» (ETCS) и «Железнодорожной GSM», — которые впервые здесь испытывались на дизель-поездах BRC 158 между Пуллхели и Харлеком.[15]
См. также
Напишите отзыв о статье "Кембрийская линия"
Примечания
| В Википедии есть портал «Железнодорожный транспорт» |
- ↑ [www.thecambrianline.co.uk/ The Cambrian Lines.]
- ↑ [www.urban75.org/photos/wales/hay-railway.html The Hay Railway. // URBAN75 INFO.]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [powysenc.weebly.com/railways-brecon---cambrian.html Powys Local History Encyclopedia.]
- ↑ 1 2 3 [www.disused-stations.org.uk/o/oswestry/index.shtml Station Name: OSWESTRY. // Disused Stations.]
- ↑ [www.cambrianrailways.com/html/history.html The Beginning. // Cambrian Heritage Railways.]
- ↑ [spellerweb.net/rhindex/UKRH/GreatWestern/Narrowgauge/Llanidloes.html Llanidloes & Newtown Railway. // John Speller's Web Pages - GWR Narrow Gauge.]
- ↑ [www.nationalarchives.gov.uk/catalogue/displaycataloguedetails.asp?CATID=11492&CATLN=3&accessmethod=5&j=1 The National Archives.]
- ↑ [www.museumwales.ac.uk/en/rhagor/article/1978/ The industrial legacy of David Davies. // Amgueddfa Cymru — National Museum Wales.]
- ↑ 1 2 [spellerweb.net/rhindex/UKRH/GreatWestern/Narrowgauge/MidWales.html Mid-Wales Railway. // John Speller's Web Pages - GWR Narrow Gauge.]
- ↑ 1 2 3 Kidner R.W. The Cambrian Railways. The Oakwood Press, 1954
- ↑ [www.arriva.co.uk/arriva/en/about_arriva/history_growth/timeline_html/ Arriva. History and growth timeline.]
- ↑ [www.sarpa.info/pdf%20archive/sarpa56.pdf SARPA Newsletter 56, January 2012]
- ↑ [www.sarpa.info/ SARPA — THE SHREWSBURY - ABERYSTWYTH RAIL PASSENGERS' ASSOCIATION.]
- ↑ [www.saveseverntunnel.co.uk/timetable-08/Arriva%20Dec%2008%20-%20May%202009%20Draft%20Timetable%20Major%20Changes%20Poster%20-%20Dec%202008_3.pdf Arriva Trains Wales. Proposed timetable 2008.]
- ↑ [www.networkrailmediacentre.co.uk/content/Detail.aspx?ReleaseID=5009&NewsAreaID=2 PIONEERING RAIL TECHNOLOGY GETS TESTED IN WALES. // Network Rail.]
Отрывок, характеризующий Кембрийская линия
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.
Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
