Кеннеди, Джон Фицджеральд (младший)

Джон Фицджеральд Кеннеди — младший
Имя при рождении:	Джон Фицджеральд Кеннеди
Род деятельности:	журналист, адвокат
Место смерти:	Атлантический океан, у берега Мартас-Винъярд, Массачусетс

Джон Фицджеральд Кеннеди — младший (англ. John Fitzgerald Kennedy, Jr, 25 ноября 1960 — 16 июля 1999) — американский журналист и адвокат, третий ребёнок и первый сын 35-го президента США Джона Кеннеди и Жаклин Кеннеди. В американской прессе его также называли Джон-младший (англ. John Jr), Джон-Джон (англ. John-John), или JFK Jr, или Сын Америки (англ. America's Son), поскольку был одним из немногих президентских детей, в столь раннем возрасте оказавшихся и воспитывавшихся в Белом доме фактически на виду у всей страны.

Детство

Джон Кеннеди — младший родился спустя 16 дней после избрания президентом его отца Джона Кеннеди, с младенчества и до своей гибели в 1999 году находился на глазах у общественности. В течение первых трёх лет своей жизни жил в Белом доме, откуда в прессу попадало много фотографий подрастающего Джона Кеннеди — младшего. Прозвище Джон-Джон (англ. John-John) получил из-за статьи одного журналиста, который неправильно расслышал, как зовёт сына отец и подумал, что в семье Кеннеди так называют младшего Джона Кеннеди. Однако это прозвище в прессе получило распространение, и хотя семья Кеннеди опровергла эту информацию и не скрывала своего раздражения по поводу прозвища, многие в США стали называть его именно так. Впоследствии в первый день обучения в школе Джон Кеннеди — младший подрался со своим одноклассником, который назвал его Джон-Джон.

За три дня до трёхлетия Джона, 22 ноября 1963 года, в Далласе был убит его отец. Похороны президента Кеннеди состоялись 25 ноября 1963 года в день рождения Джона Кеннеди — младшего; по всему миру транслировались кадры, где Джон Кеннеди — младший салютует гробу своего отца.

После убийства отца Джон Кеннеди-младший жил на Манхэттене в Нью-Йорке со своей матерью Жаклин Кеннеди. В 1968 году его мать повторно вышла замуж за греческого магната-судовладельца Аристотеля Онассиса. Отчим умер в 1975 году, когда Кеннеди — младшему было 14 лет.

Карьера

После обучения в начальной школе поступил в академию Филлипса, после которой поступил в Брауновский университет, вопреки семейной традиции, по которой Кеннеди обучались в Гарварде. С 1989 года по 1993 год работал помощником окружного прокурора Манхэттена. В 1995 году основал общественно-политический глянцевый ежемесячный журнал «Джордж» (англ. George), после смерти Джона Кеннеди — младшего журнал был выкуплен одной из медиа-компаний и выпускался до начала 2001 года, после чего был закрыт из-за недостатка средств от рекламы.

Брак

В Америке Джон Кеннеди — младший был очень популярной фигурой, в прессе считался одним из завидных женихов США. Прессой ему приписывались многочисленные романы со знаменитостями, такими как Мадонна или Дэрил Ханна. 21 сентября 1996 года он женился на Каролин Джен Биссет, в церемонии участвовала его сестра Кэролайн Кеннеди и его кузен Энтони Станислав Радзивилл. Детей у Джона и Каролин не было.

Гибель

16 июля 1999 года Джон Кеннеди — младший со своей женой и её сестрой вылетел из аэропорта округа Эссекс в Нью-Джерси на лёгком самолёте «Пайпер Саратога». Кеннеди управлял самолётом и направлялся в штат Массачусетс на свадьбу своей двоюродной сестры Рори Кеннеди, младшей дочери Роберта Кеннеди (родившейся уже после его убийства). Самолёт разбился, упав в Атлантический океан на большой скорости. Как показало расследование, катастрофа произошла из-за дезориентации в пространстве и из-за плохой видимости. Записи с радаров показали также, что самолёт, возможно, на некоторых участках полёта находился на автопилоте. Тем не менее, считается, что если бы в момент катастрофы автопилот был включён, дезориентации в пространстве не наступило бы, поскольку это чисто человеческая ошибка. Джон Кеннеди — младший был относительно опытным пилотом и часто летал этим маршрутом в тёмное время суток, тем не менее, считается, что катастрофа произошла из-за ошибки в условиях плохой видимости. По указанию президента США Билла Клинтона после смерти Кеннеди — младшего был объявлен траур и на Белом доме был приспущен государственный флаг США. В поиске обломков самолёта и тел погибших участвовали корабли ВМС США. Останки погибших были кремированы и развеяны с корабля недалеко от берегов острова Мартас-Винъярд.

Отрывок, характеризующий Кеннеди, Джон Фицджеральд (младший)

Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».