Кербен (Киргизия)
Город
Показать/скрыть карты
|
Кербе́н (кирг. Кербен) — город в Киргизии, административный центр Аксыйского района Джалал-Абадской области.
Население (2009) — 14,1 тыс. человек.
Содержание
География
Город находится в северо-западной стороне от областного центра города Джалал-Абад на расстоянии 220 км, в 60 км от железной дороги города Таш-Кумыр. Город Кербен расположен в центре Аксыйского района, находится на высоте 1200 метров над уровнем моря. Рельеф местности равнинный пересеченный. Климат континентальный. Зима бывает суровая, лето жаркое, средняя годовая температура плюс 12 градусов по Цельсию.
История
Село было образовано в 1930 году под наименованием Караван, 4 октября 2004 года селу был придан статус города районного подчинения Кербен.
Население
На территории Кербенской городской Управы находится 7 населенных пунктов: Кербен, Кулукдобо, Акдобо, Жетиген, Курулуш, Устукан и Мамай.
Численность населения города Кербен вместе с прилегающими айыл окмоту на 1 января 2004 года составляет 22 408 человек или 11,2 % областного населения. Городское население составляет 13 433 человек, сельское – 8 975 человек. В городе живут представители около 19 этнических групп, в том числе: киргизы – 19 943 чел. (89 %), узбеки – 1 994 чел. (8,9 %), русские – 314 чел. (1,4%), другие – 157 чел. (0,7%) .
Напишите отзыв о статье "Кербен (Киргизия)"
Ссылки
[www.citykr.kg/kerben.php На сайте Ассоциации городов Кыргызской Республики ]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Кербен (Киргизия)
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
