Кернова, Зофия
| Зофия Кернова | |
| Zofia Kernowa | |
| Псевдонимы: |
Зофия Завишанка, Анна Висьнёвецкая |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Направление: |
поэзия, прозаика |
| Язык произведений: | |
Зофи́я Керно́ва, псевдонимы — Зофи́я Завиша́нка, Анна Висьнёвецкая (польск. Zofia Kernowa, Zofia Zawiszanka, Anna Wiśniowiecka, 8 февраля 1889 года, Шпитары, около Мехува — 2 июля 1971 года, Краков, Польша) — польская поэтесса, прозаик и публицист, деятельница национальной борьбы за независимость.
Содержание
Биография
Окончила сельскохозяйственный факультет Ягеллонского университета. Во время Первой мировой войны принадлежала к Польской военной организации, была разведчицей стрелецких отрядов, которые обеспечивали разведывательными сведениями о продвижении российских войск для «Первой кадровой компании» Юзефа Пилсудского. В это же время вышла замуж за будущего бригадного генерала Войска Польского Януша Гонсёровского.
Почти всю свою жизнь прожила в родовом имении в селе Гошице. Скончалась 2 июля 1971 года в Кракове.
Творчество
В 1917 году Зофия Кернова издала под псевдонимом Пшерова свою первую книгу «Nasz naczelnik Józef Piłsudski». В период между двумя мировыми войнами публиковалась под псевдонимом Зофия Завишанка. В разное время использовала псевдоним Анна Висьнёвецкая.
- Głos wśród burzy, стихотворения (1918 г., под псевдонимом Анна Висьнёвецкая);
- Poprzez fronty, воспоминания (1928 г., под псевдонимом Зофия Завишанка);
- Świt wielkiego dnia, повесть (1938 г.);
- Przedziwny wódz. Powieść z XV w. (1948 г.);
- Zwiastuny burzy, Goszyce-Słomniki-Małoszów-Goszyce 30 VII-6 VIII/ Rok 1914 w dokumentach i relacjach, посмертное издание (2004 г.).
Напишите отзыв о статье "Кернова, Зофия"
Литература
- Polski Słownik Biograficzny, tom II (redaktor główny Władysław Konopczyński), nakładem Polskiej Akademii Umiejętności, Kraków 1936.
Ссылки
- [www.biblionetka.pl/author.aspx?id=78318 Библиография] (польск.)
Отрывок, характеризующий Кернова, Зофия
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
