Керченские вазы

Керченские вазы (Керченский стиль) — вазы последней эпохи краснофигурного стиля вазописи в Аттике. Временная классификация остаётся затруднительной. Ориентировочно вазы относят ко времени между 375 и 330—20 г. до н. э.

Керченские вазы называются так по месту их обнаружения в большом количестве в Керчи на раскопках городищ Боспорского царства. Большинство из них находятся сегодня в Эрмитаже в Санкт-Петербурге. Конец этого стиля ознаменовал закат афинского периода краснофигурной вазописи. Идентификация отдельных вазописцев связана с большими трудностями.

До тех пор пока вазы ещё производились, они экспортировались, как и раньше, в области Средиземноморья, но в этой поздней фазе производства преобладал экспорт в Черноморский регион. Керченским стилем украшались наиболее ходовые формы ваз, в основном кратеры, леканиды и пелики. Преобладающими темами росписи были повседневные сцены из жизни женщин, изображавшиеся намеренно идиллистически, а также дионистические темы и темы Артемиса и Деметры. Для многих росписей характерны были спортивные мотивы с изображением борьбы. С одной стороны, фигуры изображались очень элегантно и часто были богато украшены. С другой стороны, они были стилизованы и выглядели маньеристично. Детали и декорирование играли важную роль. Белый, жёлтый и красный выполняли функцию дополнительных (вспомогательных) цветов.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Керченские вазы

Отрывок, характеризующий Керченские вазы

Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.