Кесарий Назианзин
- О других святых с этим именем см. Кесарий (имя)
Кесарий Назианзин (греч. Καισάριος Ναζιανζηνός; около 331 — после 368) — римский врач, политик, христианский святой, почитаемый Православной [память 9 (22) марта] и Католической церквями. Брат Григория Богослова.
Кесарий родился в Арианзе, близ Назианза Каппадокийского. Его родителями были епископ Назианзский Григорий[1] и святая Нонна. Получил медицинское образование и служил медиком при дворе императоров Констанция II и Юлиана, С 364 г. квестором в Вифинии. Чудесно спасшись в 368 году от смерти во время землетрясения, он по совету брата и его друга Василия удалился от светской жизни и всецело отдался аскетизму. Незадолго перед смертью крестился и завещал своё состояние бедным.
Сочинения Кесария включены в 38-й том Patrologia Graeca.
Образ в культуре
Кесарий Назианзин — один из героев второй части дилогии Генрика Ибсена «Кесарь и Галилеянин».
Напишите отзыв о статье "Кесарий Назианзин"
Примечания
- ↑ Григорий Назианзин, Старший, память в Православной церкви 1 января (по юлианскому календарю)
|
Это заготовка статьи о святом. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Кесарий Назианзин
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
