Кесяков, Константин Искрович

Константин Искрович Кесяков
Принадлежность	Российская империя Российская империя, Болгария Болгария
Род войск	пехота
Звание	генерал-майор
Командовал	1-я дружина болгарского ополчения, 1-я бригада болгарского ополчения, 109-й пехотный Волжский полк, 2-я бригада 39-й пехотной дивизии, 1-я бригада 26-й пехотной дивизии
Награды и премии	Орден Святой Анны 3-й ст. (1872), Золотое оружие «За храбрость» (1877), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1878), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1880), Орден Святой Анны 2-й ст. (1892), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1896), Орден «Святой Александр» (1898)

Константин Искрович Кесяков (болг. Константин Искров Кесяков, 1839—1900) — болгарский и российский генерал.

Биография

Родился 14 июля 1839 года (по другим данным — 14 июня 1838 года) в Пловдиве.

Образование получил в Пловдивском классном училище, после чего уехал в Россию и поступил в Московский университет. 11 сентября 1863 года он был зачислен во 2-е военное Константиновское училище, из которого выпущен 22 июня 1864 года подпоручиком в армейскую пехоту. 5 мая 1865 года произведён в поручики, а 17 апреля следующего года был переведён в гвардейскую пехоту с переименованием в подпоручики гвардии. 30 августа 1867 года получил чин поручика.

В 1868 году Кесяков был командирован в Белград, где принимал участие в формировании Болгарского легиона из эмигрантов. По возвращении в Россию 13 апреля 1870 года произведён в штабс-капитаны. 2 июля 1875 года прикомандирован к Главному штабу и 4 апреля 1876 года произведён в капитаны.

Незадолго до начала русско-турецкой войны Кесяков был назначен в состав формировавшихся болгарских ополченческих дружин и 3 декабря 1876 года получил чин подполковника. В качестве командира 1-й дружины болгарского ополчения (назначен 20 апреля 1877 года) он сражался с турками на Дунайском театре войны. Принимал участие в сражении при Стара-Загоре, обороне Шипки и взятии Шейново. После ранения полковника Л. Д. Вяземского возглавил 1-ю бригаду болгарского ополчения. В декабре 1877 года за боевые отличия был произведён в полковники (со старшинством от 10 сентября 1877 года). За отличие при обороне Шипки Кесяков 13 декабря 1877 года был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость», в следующем году за Шейново получил орден св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

С 14 сентября 1879 года Кесяков был прикомандирован к формировавшейся Болгарской армии, где командовал Восточно-Румелийской милицией. 26 ноября 1882 года был зачислен в запас Российской армии и перешёл на военную службу в Болгарию. В чине полковника был военным комендантом Велико-Тырново и Пловдива. В середине 1880-х годов Кесяков принимал участие в заговоре против Александра Баттенберга, и после провала попытки переворота 9 августа 1886 года бежал в Россию.

3 июня 1888 года Кесяков был принят на российскую военную службу с прежним чином полковника и 9 ноября 1889 года получил в командование 109-й пехотный Волжский полк. Произведённый 28 апреля 1899 года в генерал-майоры, он был назначен командиром 2-й бригады 39-й пехотной дивизии, а 6 сентября того же года был переведён на должность командира 1-й бригады 26-й пехотной дивизии.

Точные обстоятельства смерти Кесякова не установлены. Согласно болгарским источникам он в начале 1900 года уехал в Болгарию и скончался 3 марта 1900 года в Софии. Согласно русским источникам Кесяков продолжал находиться на службе и 23 марта 1900 года был исключён из списков умершим. Официальных данных об его увольнении в отпуск не обнаружено.

Среди прочих наград Кесяков имел следующие:

• Орден Святой Анны 3-й степени (1872 год)
• Золотая сабля с надписью «За храбрость» (13 декабря 1877 года)
• Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1878 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (1880 год)
• Орден Святой Анны 2-й степени (1892 год)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (1896 год)
• болгарский Орден «Святой Александр» (1898 год)

Его брат Тодор Кесяков был болгарским политическим деятелем, в 1879 году возглавлял постоянный комитет Восточной Румелии.

Источники

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. М., 2009. — С. 639. — ISBN 978-5-9524-4166-8
• Исмаилов Э. Э. Золотое оружие с надписью «За храбрость». Списки кавалеров 1788—1913. М., 2007. — С. 301, 515. — ISBN 978-5-903473-05-2
• Список генералам по старшинству. Составлен по 2 января 1900 г. — СПб., 1900. — С. 940.
• Старчевский А. А. Памятник Восточной войны 1877—1878 гг. СПб., 1878. — С. 153

Отрывок, характеризующий Кесяков, Константин Искрович

Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.