Киевский мотоциклетный завод

Киевский мотоциклетный завод
Тип	открытое акционерное общество
Год основания	1945
Расположение	СССР СССР → Украина Украина, Киев ул. Семьи Хохловых, 8
Отрасль	автомобилестроение
Продукция	мотоциклы, спецтехника
Число работников	1220 (2002) 560 (ноябрь 2006) 100 (июнь 2012)
Сайт	[www.kmz.com.ua/ .com.ua]

К:Предприятия, основанные в 1945 году

«Киевский мотоциклетный завод» - предприятие автомобильной промышленности Украины, выпускавшее мотоциклы и, небольшими сериями - автомобильную технику.

История

1945 - 1991

Киевский мотоциклетный завод был создан в сентябре 1945 года на базе бывшего Бронетанкового ремонтного завода № 8 в Шевченковском районе города Киева по улице Кагатная, 8 - на основании Постановления Совета народных комиссаров СССР № 2435—652 от 21 сентября 1945 года и приказа Народного Комиссара среднего машиностроения СССР за № 362/С от 26 сентября 1945 года.

С октября 1945 года до конца марта 1953 года завод был подчинён Главному Управлению мотоциклетной и велосипедной промышленности (Главмотовелопром).

Первая модель, одноместный мотоцикл лёгкого класса К-1Б «Киевлянин», была изготовлена в 1946 году по документации мотоцикла Wanderer-1Sp на оборудовании, полученном по репарации из Германии. Первоначально двигатель для «Киевлянина» получали по кооперации, но уже с 1947 года завод начал серийный выпуск мотоциклов К-1Б с двигателем собственного производства.

В конце 1946 года на базе уже находившегося в производстве К-1Б начали изготавливать первую советскую мотоколяску для инвалидов К-1В.

В 1947 году началась разработка трехколёсного мотоцикла, предприятие развернуло работу по строительству производственных цехов и сооружений литейного и заготовительного цехов.

В 1949 году на завод приехали 100 специалистов, техническая оснастка и специализированное оборудование завода "Красная Этна" (прекратившего выпуск мотоциклов тяжёлого класса М-72), началась подготовка к выпуску М-72, выпуск которых был освоен в 1951 году.

В 1952 году завод прекратил выпуск мопедов.

С конца марта 1953 года до середины 1953 года завод подчинялся Первому Главному Управлению мотоциклетной промышленности Министерства машиностроения СССР.

Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1954 года, на базе предприятий Министерства машиностроения СССР образовалось Министерство автомобильного, тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР, к которому к июлю 1957 года был подчинён Киевский мотоциклетный завод.

С 1956 года на заводе разработали и начали выпускать новую, более усовершенствованную модель К-750. За период с 1955 года по 1970 год выпуск мотоциклов составлял 45-50 тыс. шт. в год.

В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР с 1957 года № 556 и приказом Министерства автомобильной промышленности СССР от 14 июня 1957 года № 136, завод передан в Управление машиностроительной промышленности Совета Народного хозяйства Киевского экономического административного района Украинской ССР.

В составе завода были созданы две испытательных лаборатории (дорожной и спортивной техники).

В 1959—1962 гг. на заводе велись работы по созданию развозных микрогрузовиков. В 1959 г. был построен первый образец КМЗ-1 «Киев». Грузовик получил двухцилиндровый оппозитный двигатель воздушного охлаждения от мотоцикла К-750 (26 л.с.), который поместили под грузовой платформой, четырёхступенчатую коробку передач и привод на задние односкатные колёса. В 1960 г. были выпущены три грузовика КМЗ-3 «Киев», у которых двигатель от мотоцикла К-750 (26 л.с.) был размещён «классически» — спереди под коротким капотом. Кабина — двухместная алюминиевая. Грузовая платформа — деревянная. Тормоза и рулевой механизм были позаимствованы от легкового автомобиля ЗАЗ-965. Следом, в 1961 г., был выпущен развозной фургон КМЗ-4 «Киев», который отличался от КМЗ-3 только цельнометаллическим кузовом. Завершил серию микрогрузовиков в 1962 г. фургон КМЗ-5 «Киев», имевший упрощённую конструкцию и минимальный вес (525 кг). Машина была сделана с расчётом на эксплуатацию в армии. Однако, запускать микрогрузовики в крупную серию было признано нецелесообразным.

На основании Постановления Киевского Совнархоза № 49 от апреля 1963 года Киевский мотоциклетный завод передан из Управления машиностроительной промышленности в Управление автотракторного и сельскохозяйственного машиностроения Киевского Совнархоза.

В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 12 октября 1965 года № 755, Киевский мотоциклетный завод передан в связи с ликвидацией Киевского Совнархоза из Управления автотракторного и сельскохозяйственного машиностроения Киевского Совнархоза по производству мотоциклов и велосипедов в Министерство автомобильной промышленности СССР.

С 1972 года освоен выпуск мотоциклов МТ-9 и МТ-10 с новой коробкой передач и задним ходом.

С 1976 года в Киеве началось усовершенствование эскортной техники, а в 1978 году была изготовлена первая партия из 25 специальных эскортных мотоциклов для Правительства СССР. В дальнейшем, завод освоил мелкосерийное производство эскортных мотоциклов МТ-14/9, которое продолжалось до начала 1990-х годов.

В 1977 году завод освоил производство мотоцикла "Днепр" МТ 10-36.

В 1984 году завод начал производство мотоцикла "Днепр-16".

В 1991 году КМЗ была выпущена первая партия одноместных мотоциклов с объёмом двигателя 650 см³.

После 1991

После провозглашения независимости Украины завод стал единственным предприятием Украины по производству мотоциклов тяжёлого класса и был передан в ведение министерства машиностроения, военно-промышленного комплекса и конверсии Украины.

Частное акционерное общество «Киевский мотоциклетный завод» основано согласно решению Министерства машиностроения, военно-промышленного комплекса и конверсии Украины № 1720 от 26 декабря 1994 года согласно Указу Президента Украины № 210/93 «О корпоратизации предприятий» от 15 июня 1993 года. Зарегистрировано Шевченковской районной государственной администрацией г. Киева 12 января 1995 года № свидетельства 00231314.

В мае 1995 года Кабинет министров Украины принял решение о приватизации завода.

После прекращения деятельности Львовского мотозавода КМЗ стал единственным производителем мотоциклов на Украине.

В августе 1997 года завод был включён в перечень предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности Украины.

В 2002 году началась распродажа неиспользуемых помещений: были проданы корпус № 7 (незавершённый гальванический цех) и половина заводского корпуса № 12.

В 2003 году были проданы вторая половина корпуса № 12 и здание склада.

В марте 2004 года завод был исключён из перечня предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности Украины и передан в коммунальную собственность города Киева, после чего в течение 2004 года были проданы заводской корпус № 35 и находившийся на балансе завода детский лагерь "Орлятко".

В декабре 2004 года выпускаемый заводом мотоцикл "Днепр-11" вошёл в перечень "Сто лучших товаров Украины".

В мае 2005 года на автовыставке SIA-2005 завод представил новую модель: мотоцикл «Днепр-Чоппер».

К осени 2006 года 20% площадей завода были сданы в аренду, основным направлением деятельности предприятия являлось производство запчастей для ранее выпущенных мотоциклов.

Последние мотоциклы марки "Днепр" были собраны заводом в 2006-2007 годы из ранее выпущенных комплектующих.

В июле 2007 заводу был нанесён материальный ущерб в результате пожара, в ходе которого сгорела редакция детского журнала "Пiзнайка" (арендовавшая помещения в одном из заводских знаний). В связи с несвоевременной оплатой государственного заказа во втором полугодии 2007 года хозяйственное положение завода оставалось сложным. Тем не менее, в сентябре 2007 года завод представил новую разработку: специализированный вариант мотоцикла с коляской для пожарной охраны. 2007 год завод завершил с прибылью в размере 4,5 млн. гривен.

5 марта 2008 года Кабинет министров Украины утвердил условия продажи завода (вместе с земельным участком).

Начавшийся в 2008 году экономический кризис и вступление Украины в ВТО в мае 2008 года осложнили положение завода. Осенью 2008 года завод производил запасные части для ранее находившихся в производстве моделей мотоциклов, прицепы для легковых автомобилей и изделия из декоративно-художественного стекла. 2008 год завод завершил с убытком в размере 1,261 млн. гривен.

21 октября 2009 года корпус № 11 заводоуправления ОАО «Киевский мотоциклетный завод» был передан для размещения Киевского апелляционного хозяйственного суда.

2009 год завод завершил с убытком в размере 8,582 млн. гривен.

Весной 2010 года на автовыставке "Мотошоу-Украина 2010" Киевский мотоциклетный завод и предприятие "Ариан" представили демонстрационный образец двухместного мини-автомобиля с лёгким кузовом из покрытого стекловолокном пенопласта на каркасе из стальных труб и мотором от мотоцикла "Днепр" МТ-10, но серийное производство машины начато не было.

В августе 2012 года Фонд государственного имущества Украины продал 90,8% акций завода ООО "Капитал индекс групп" при условии сохранения основных видов деятельности завода. Однако производственную деятельность завод не возобновил.

В феврале 2015 года было установлено, что заводское бомбоубежище находится в работоспособном состоянии, однако часть находившегося в нем оборудования демонтирована.

По состоянию на начало 2016 года на заводе работал только фирменный магазин, станочное оборудование было частично демонтировано.

Современное состояние

«Киевский мотоциклетный завод» имеет механически-сборочное производство мототехники с законченным циклом и содержит в себе все стадии по изготовлению и сборке готовой продукции, контроля за её качеством, транспортировке на всех этапах производственного процесса, организацию и обеспечение обслуживания рабочих мест и участков, технической подготовки производства.

Мотоциклы «Днепр» постоянно совершенствуются, сейчас существует 16 модификаций этого мотоцикла. Разработан модернизованный двигатель, пятиступенчатая коробка передач, дисковые тормоза и прочее. Разработаны новые модели мотоциклов: «Чоппер», трёхколесный грузовой трицикл «Днепр-300» и трайк «Днепр-303». На базе трёхколесного мотоцикла с кузовом начат выпуск специализированных мотоциклов для нужд коммунальных служб, торговли, фермерских хозяйств, лесничеств и др. С целью улучшения потребительских качеств мотоцикла начата разработка новых моделей агрегата с электрозапуском, бесконтактной системой зажигания. Это приблизит мотоцикл «Днепр» к требованиям мировых рынков. Предприятие освоило выпуск новой продукции — прицепы к автомобилям различных модификаций, кузова фургонов, спецавтомобили «Конвой-1» и «Фургон-3», прицепы для транспортировки водной техники.

Также на предприятии работает линия по производству декоративно-художественного стекла.

Мотоцикл М-72М

Мотоциклы «Днепр» (на первых двух фото незаводские переделки)

Ссылки

• [www.autowp.ru/kmz/concepts Энциклопедия «Автомобили в картинках»]

Отрывок, характеризующий Киевский мотоциклетный завод

– Так вы считаете зачинщиком не императора Александра? – сказал он неожиданно с добродушно глупой улыбкой.
Балашев сказал, почему он действительно полагал, что начинателем войны был Наполеон.
– Eh, mon cher general, – опять перебил его Мюрат, – je desire de tout mon c?ur que les Empereurs s'arrangent entre eux, et que la guerre commencee malgre moi se termine le plutot possible, [Ах, любезный генерал, я желаю от всей души, чтобы императоры покончили дело между собою и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.] – сказал он тоном разговора слуг, которые желают остаться добрыми приятелями, несмотря на ссору между господами. И он перешел к расспросам о великом князе, о его здоровье и о воспоминаниях весело и забавно проведенного с ним времени в Неаполе. Потом, как будто вдруг вспомнив о своем королевском достоинстве, Мюрат торжественно выпрямился, стал в ту же позу, в которой он стоял на коронации, и, помахивая правой рукой, сказал: – Je ne vous retiens plus, general; je souhaite le succes de vorte mission, [Я вас не задерживаю более, генерал; желаю успеха вашему посольству,] – и, развеваясь красной шитой мантией и перьями и блестя драгоценностями, он пошел к свите, почтительно ожидавшей его.
Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.