Киевское авиационное научно-техническое общество

Авиационное научно-техническое общество в Киеве (АНТО) существовало в 1923—1927 (или 1926) годах при Киевском политехническом институте.

С 1905 года при КПИ существовала воздухоплавательная секция механического кружка, организованная профессором Н. Артемьевым, учеником Н. Е. Жуковского. В 1908 году секция выделилась в самостоятельный кружок, руководителем которого стал математик и энтузиаст воздухоплавания Н. Делоне. Позже Делоне организовал первое на юге России научное объединение по авиации — Киевское воздухоплавательное общество (КВО). Членами кружка и КВО были студенты КПИ, известные профессора, инженеры и конструкторы. Среди студентов был и будущий знаменитый авиатор и авиаконструктор И. Сикорский, многие другие студенты тоже стали известными деятелями авиации. Кружок вёл как теоретическую, так и практическую работу — его члены готовили рефераты и доклады по авиации, посещали лекции КПИ и Университете св. Владимира, строили модели планеров. В 1911 году КВО организовало выставку, на которой главным экспонатом был моноплан Сикорского, уже осуществивший первые пробные полёты.

После начала Первой мировой войны кружок закрылся, так как большинство его членов были призваны в авиачасти.

Работа авиакружка возобновилась в 1922 году, а в 1923 году он был преобразован в научно-техническое общество. Кроме КПИ, организациями — членами общества были авиазавод, подразделения авиационных и воздухоплавательных воинских частей, губернский отдел Общества авиации и воздухоплавания Украины и Крыма (ОАВУК), авианавигационная станция. Общество занималось постройкой и испытаниями планеров и маломощных самолётов, в 1923—25 годах издавало журнал «Авиация и воздухоплавание». Благодаря деятельности общества в 1933 году был образован Киевский авиационный институт. В работе АНТО участвовали ректор КПИ и первый директор авиазавода В. Ф. Бобров, будущий конструктор ракетно-космической техники С. П. Королёв, Н. Б. Делоне, дирижаблестроитель Ф. Ф. Андерс, авиаконструктор К. А. Калинин

Литература

• Авиационное общество // Киев: Энциклопедический справочник. — К.: изд. Украинской советской энциклопедии, 1981.
• М. Згуровский [zn.ua/SOCIETY/barelief_na_fasade_12_yanvarya_2007_g__100_let_so_dnya_rozhdeniya_sergeya_pavlovicha_koroleva-48863.html Барельеф на фасаде. 12 января 2007 г. — 100 лет со дня рождения Сергея Павловича Королева] // Зеркало недели : газета. — 12 января 2007. — № 1.
• Карацуба С. И. Киевское общество воздухоплавания (1909—1916)// Из истории авиации и космонавтики. 1972, вып. 15. С. 75-85.

Отрывок, характеризующий Киевское авиационное научно-техническое общество

Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.