Кикути Дайроку
Поделись знанием:
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
| Кикути Дайроку | |
| 菊池 大麓 | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Место смерти: |
Токио, Япония |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
Дансяку Кикути Дайроку (яп. 菊池 大麓, 17 марта 1855 года — 19 августа 1917 года) — математик и педагог во время периода Мэйдзи в Японии.
Содержание
Биография
Кикути родился в Эдо (ныне Токио). Он был вторым сыном Мицукури Сухэя. После учёбы в Бансё Сирабэсё, сёгунского института западных наук, он был отправлен в Великобританию в 1866 году в возрасте 11 лет. Кикути являлся самым младшим в группе японцев, отосланных сёгунатом Токугава в University College School по совету тогдашнего английского министра иностранных дел Эдварда Стенли.
В 1870 году Кикути вернулся в Англию и стал первым японцем, закончившим Кэмбриджский университет (St. John’s College), и единственным, кто закончил Лондонский университет в XIX веке[1]. Направлением его учёбы были физика и математика.
По возвращении в Японию Кикути занимал посты ректора Токийского императорского университета (1898—1901)[2], министра образования (1901—1903) и ректора Киотского имперского университета. Его учебник по элементарной геометрии был самым популярным учебником в Японии до конца второй мировой войны.
В 1902 году Кикути был пожалован титул дансяку (баронское достоинство в системе аристократических титулов кадзоку), и он стал восьмым директором аристократической школы Гакусюин. Также он какое-то время являлся первым главой института физико-химических исследований Японии (Рикагакукэнкюсё или RIKEN), а с 1909 года и до своей смерти возглавлял Императорскую академию (ныне Японская академия наук). Кикути умер в 1917 году.
Напишите отзыв о статье "Кикути Дайроку"
Примечания
- ↑ [venn.csi.cam.ac.uk/cgi-bin/search.pl?sur=&suro=c&fir=&firo=c&cit=&cito=c&c=all&tex=KKCY873DY&sye=&eye=&col=all&maxcount=50 Kikuchi, Dairoku Yasuyuki] in Venn, J. & J. A., Alumni Cantabrigienses, Cambridge University Press, 10 vols, 1922–1958.. Venn также указывает его под именем '[venn.csi.cam.ac.uk/cgi-bin/search.pl?sur=&suro=c&fir=&firo=c&cit=&cito=c&c=all&tex=DRK873YK&sye=&eye=&col=all&maxcount=50 Dairoku, Yasu-Yuki Kikuchi]'. В одном случае его дата рождения дана как 17 мая 1855 года, в другом — 17 марта 1855 года.
- ↑ [www.u-tokyo.ac.jp/en/about/presidents.html Past University presidents] (англ.). The University of Tokyo. Проверено 12 июля 2012. [www.webcitation.org/69jwS95Rh Архивировано из первоисточника 7 августа 2012].
Литература
- Коббинг, Андрю. The Japanese Discovery of Victorian Britain. RoutledgeCurzon, Лондон, 1998. ISBN 1-873410-81-6
- Киан, Дональд. Emperor Of Japan: Meiji And His World, 1852—1912. Columbia University Press (2005). ISBN 0-231-12341-8
- 'Kikuchi Dairoku, 1855—1917: Educational Administrator and Pioneer of Modern Mathematical Education in Japan,' Нобору Кояма, глава 7, Britain & Japan: Biographical Portraits том 5, Global Oriental 2005, ISBN 1-901903-48-6
Ссылки
- [www.dhs.kyutech.ac.jp/~ruxton/hatenkou.html Japanese Students at Cambridge University in the Meiji Era, 1868—1912: Pioneers for the Modernization of Japan], Нобору Кояма, в переводе на английский Ианом Рукстоном [www.prweb.com/releases/2005/1/prweb201396.htm], (Lulu Press, сентябрь 2004, ISBN 1-4116-1256-6).
- [www.ndl.go.jp/portrait/e/datas/64.html?c=0 Краткая биография] на сайте National Diet Library, Токио
Отрывок, характеризующий Кикути Дайроку
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Эдо
- Умершие в Токио
- Учёные по алфавиту
- Бароны Японии
- Математики по алфавиту
- Математики Японии
- Математики XIX века
- Математики XX века
- Выпускники Кембриджского университета
- Выпускники Лондонского университета
- Президенты Токийского университета
- Президенты Киотского университета
- Министры образования Японии
- Члены Японской академии наук
