Киладзе, Давид Семёнович

Давид Семёнович Киладзе
Д. С. Киладзе
Дата рождения	1885(1885)
Место рождения	Российская империя
Дата смерти	1937(1937)
Место смерти	Советский Союз
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	ВЧК-ОГПУ-НКВД
Годы службы	1917 — 1934
Командовал	ОГПУ-НКВД ГССР
Награды и премии

Давид Семёнович Киладзе (1885 — 1937) — сотрудник советских органов государственной безопасности, начальник Управления НКВД по ГССР.

Биография

Родился в грузинской семье портного. В коммунистической партии с февраля 1905. Образование: самообразование. Рабочий в типографии Тугуши, город Поти в 1903—1904. Грузчик в порту города Поти с сентября 1904 по 1905.

Возглавил отряд боевиков РСДРП, направленный в Сочи для помощи вооружённому восстанию в 1905, затем на нелегальном положении в городах Поти и Баку в 1905—1907. Член Бакинской боевой организации РСДРП, участвовал в Персидском восстании в 1906—1907. Выехал по заданию РСДРП в Екатеринодар в августе 1907, где был арестован 9 сентября 1907 и приговорён Тифлисской судебной палатой и военно-окружным судом к каторге. Находился в заключении и ссылке в Канском уезде Енисейской губернии с 1907 по 1917; в ссылке работал у крестьян по найму, чернорабочим на кирпичном и пивоваренном заводах.

Освобождён в 1917. Член следственной комиссии в Баку с февраля по октябрь 1917. Помощник начальника летучего отряда по охране в Баку с ноября 1917 по март 1918. Лечился от туберкулёза в Поти с марта по май 1918. Председатель Потийского подпольного горкома РКП(б) в 1918, член Кутаисского подпольного губкома РКП(б) в 1919—1920, дважды арестовывался властями. Член военной организации по подготовке восстания в Грузии в 1920—1921. Член коллегии Лесного комитета ВСНХ Грузии в 1921—1922. Председатель правления треста в Тифлисе в 1922.

В органах ВЧК—ОГПУ—НКВД с 1922. Сотрудник Грузинской ЧК с 1922 по июль 1924. Начальник секретно-оперативной части Аджарской ЧК с июля 1924 по 30 октября 1924. Заместитель председателя Аджарской ЧК с июля 1924 по ноябрь 1925. Особоуполномоченный при коллегии Закавказской и Грузинской ЧК с ноября 1925 по сентябрь 1926. Начальник политбюро ЧК Кутаисского уезда с сентября 1926 по июнь 1928. Председатель ГПУ Аджарской АССР с 17 июня 1928 по апрель 1930. Начальник Тифлисского окружного отдела ГПУ с мая по август 1930. Начальник Административно-хозяйственного управления полномочного представительства ОГПУ по ЗСФСР с 23 сентября 1930 по 27 сентября 1931. Начальник общего отдела ПП ОГПУ по ЗСФСР до 3 декабря 1931. Начальник Дорожно-транспортного отдела ОГПУ Закавказских железных дорог с 3 декабря 1931 по 8 апреля 1933. Член коллегии ГПУ ГрузССР с февраля 1932 по 8 апреля 1933. Председатель ГПУ ГрузССР с 8 апреля 1933 по 10 июля 1934. Заместитель полномочного представителя ОГПУ по ЗСФСР, заместитель председателя Закавказского ГПУ с 8 апреля 1933 по 10 июля 1934. Начальник Управления НКВД ГрузССР с 15 июля 1934 по 11 ноября 1934.

Заместитель уполномоченного народного комиссариата внешней торговли СССР при СНК ЗСФСР с 1935 по декабрь 1936 и уполномоченный народного комиссариата внешней торговли СССР при СНК ГрузССР с августа 1935 по 1937.

Награды

Знак «Почётный работник ВЧК—ГПУ (V)» № 573 в 1930; орден Трудового Красного Знамени ЗСФСР 10.04.1931; орден Трудового Красного Знамени ГрузССР 07.03.1932; орден Трудового Красного Знамени АзербССР 14.03.1932; орден Красного Знамени 20.12.1932; знак «Почётный работник ВЧК—ГПУ (XV)» 20.12.1932.

Репрессии

Арестован и расстрелян в 1937.

Литература

• Петров Н. В., Скоркин К. В. Кто руководил НКВД 1934 - 1941. М., 1999.

Ссылки

• [www.memo.ru/history/NKVD/kto/biogr/gb224.htm Краткие биографии и послужные списки руководящих работников НКВД]
• [www.knowbysight.info/KKK/03138.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]

Отрывок, характеризующий Киладзе, Давид Семёнович

Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.