Килкенни (графство)

Запрос «Килкенни» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Килкенни
ирл. Cill Chainnigh; англ. Kilkenny

Герб Флаг
Страна	Ирландия
Статус	Графство
Входит в	провинцию Ленстер
Население (2011)	95 419 (16-е место)
Плотность	46 чел./км² (14-е место)
Конфессиональный состав	Католики (89 %), протестанты (%)
Площадь	2073 км² (12-е место)
Высота над уровнем моря  • Наивысшая точка	515 м
Часовой пояс	UTC+0
Код ISO 3166-2	IE-KK
Код автом. номеров	KK
[www.kilkennycoco.ie/ Официальный сайт]

Килкенни (ирл. Cill Chainnigh; англ. Kilkenny) — графство на востоке Ирландии. Входит в состав провинции Ленстер на территории Республики Ирландии. Столица и крупнейший город — Килкенни. Население 95 419 человек (16-е место среди графств Ирландской Республики; данные 2011 г.).

Физико-географическая характеристика

Географическое положение

Графство Килкенни расположено на юго-востоке Ирландии в долине реки Нор. На западе проходит административная граница с Южным и Северным Типперэри, на севере — с Лиишь, на востоке — с Карлоу, на юго-востоке и юге — с Уотерфордом и Уэксфордом.

Высшая точка Килкенни — Брендон Хилл (515 м). Общая площадь территории — 2073 км² (12-е место в стране).

Климат

Теплое Северо-атлантическое течение, которое является продолжением Гольфстрима, оказывает смягчающее воздействие на климат графства. При этом, из-за своего расположения, территория Килкенни не испытывает значительных перепадов температур.

Максимальная температура воздуха на территории графства была зафиксирована 26 июня 1887 года и составила 33,3 °C. Наибольшее количество осадков, 66,4 мм выпало 17 июля 1983 года. В общей сложности, самым тёплым был август 1995 года, на который пришлось 274,9 солнечных часов и температура около 30 °C. Минимальная температура значением -18,1 °C зафиксирована 12 января 1982 года.

В среднем, в Килкенни ежегодно приходится 4 дня со снежным покровом на земле, 9 дней с градом и 5 дней с грозами.

Водные ресурсы

Главной водной артерией графства, которая пересекает его территорию с севера на юг, является река Нор. Она протекает по плодородной равнине и имеет хорошо разветвленную сеть притоков.

Водные ресурсы Килкенни используется местным населением для орошения сельскохозяйственных угодий и пастбищ. До середины XIX века, когда в Ирландии произошел Великий голод по берегам рек располагались многочисленные пивоварни, лесопилки, мраморные и шерстяные фабрики, мельницы и т. д.

Растительный и животный мир

Флора графства представлена такими видами растений как безвременник осенний, орхидея болотная, малая белая орхидея, килларнийский папоротник, малый львиный зёв, луговой ячмень, тимьян, крапива, конопля и другие.

Здесь же обитают различные представители фауны: ёж, выдра, барсук, летучая мышь, лиса, олень, лань, горностай, красная белка, землеройка.

Особо охраняемые территории

На территории графства находится несколько действующих заповедников. Один из самых известных, Остров Фиддаун, расположен в устье реки Шур. Его особенностью является уникальные для Ирландии болотные ландшафты и геосистемы. Природным наследием считаются и болота Коан, расположенные вблизи городов Каслкомер и Смитстаун. Природа обоих заповедников имеют общее гляциальное происхождение.

Другие особо охраняемые территории: Наггинстоун Фен — к юго-востоку от Баллихола; Логанс — рядом с Аглинфордом; гора Каллахил — около Каслкомера; Гэлмой Фен — севернее Джонстауна. Также в этот список входит участок в низовьях реки Шур.

Под охраной государства находится множество садов в графстве: Килфэйн Глен (Томастаун), Вудсток (Инистьюж), Дискавер Парк (Каслкомер), Дарвер Хаус (Дженкинсонтаун), Сулкашин Гарден (Джонстаун), Эмоклю Гарден (Горсбридж), Шанкилл Гарден (Полстоун), Рот Фэмили Гарден (Килкенни) и др.

История

Первый человек на территории, которую занимает современное графство, появился в неолите. До наших дней дошло множество археологических памятников того времени — дольмены, мегалиты, городища, стоянки и могильники. Одна из самых древних находок датируется 3997—3728 годами до н. э.

В эпоху Средневековья, после вторжения норманнов, Ирландия была разделена на 32 графства. Графство Килкенни являлось составной частью королевства Оссори, существовавшего со II по XIII век. Границы королевства с Манстером и Ленстером проходили по устьям рек Шур и Барроу, а также горному хребту Слив Блум.

Население

По данным на 2011 год в графстве Килкенни проживает 95 419 человек. Из них у 38 619 человек основным языком общения является ирландский. 39,8 тыс. человек работают в организациях, расположенных на территории региона.

Ежегодный естественный прирост в графстве составляет около 650—700 человек.

Органы власти

Местное самоуправление в регионе представляет Совет графства Килкенни, состоящий из 26 депутатов, включая председателя. Главой графства является мэр, а непосредственным управлением на местах занимаются менеджер графства и еще 5 сити-менеджеров.

В ведении местного самоуправления находятся инфраструктура, вопросы строительства, защита окружающей среды, а также объекты культуры и образования.

Транспорт

Железнодорожный транспорт

Через территорию графства проходит железнодорожная ветка Дублин — Уотерфорд. Крупнейшие станции и вокзалы находятся в городах Килкенни и Томастаун, а рядом с границей региона расположен вокзал Уотерфорда.

Автомобильный транспорт

Основные шоссе национального значения — M8 (Митчелстаун — Арлингфорд — Дарроу — Порт-Лиише); N9 (Карлоу — Уотерфорд); N78 (Клонмел — Килкенни — Килдэр); N25 (Уотерфорд — Нью-Росс); N77 (Килкенни — Дарроу).

Автомобильными перевозками занимается компания «Éireann», чья маршрутная сеть соединяет Килкенни почти со всеми графствами страны.

Воздушный транспорт

Авиационный транспорт представлен небольшим аэропортом с 1,5-километровой взлетной полосой, который находится чуть западнее города Килкенни.

Здравоохранение

В Килкенни есть госпитали St. Luke's и St. Canice's, а также частная больница Aut Even. Кроме того, медицинские учреждения имеются в крупных населённых пунктах графства — госпиталь Lourdes, специализирующийся на ортопедии; районный госпиталь Каслкомера и т. д.

Достопримечательности

Округлые башни

Одна из особенностей традиционной ирландской архитектуры — средневековые башни округлых форм, которые в большом количестве представлены на территории графства. Самое известное из подобных строений — башня при соборе Святого Каниса в Килкенни. Кроме того, примечательны башни возле Беннеттсбриджа, Килри, Келлса, Джонстауна и Ноктопера.

Обычно они находятся в непосредственной близости от церкви или монастыря, при этом вход в башню расположен с западной стороны.

Замки

Одно из самых известных фортификационных строений в графстве носит одноимённое название Килкенни. Ранее он принадлежал семьям Батлер и Фитцуолтер, но был продан местным властям в середине XX века за символическую сумму в £ 50. Государство, как новый собственник, отремонтировало и отреставрировало замок, сделав его открытым для посетителей. Кроме того, сегодня здесь выставлена часть экспонатов Национальной художественной галереи. Рядом с сооружением разбиты декоративные сады.

Не менее популярен среди туристов замок Фолксрат близ посёлка Дженкинстаун, построенный в XV веке в стиле англо-норманнской архитектуры. Первоначально он принадлежал клану Парселл, но позднее был конфискован Оливером Кромвелем в пользу Англии.

Храмы

В графстве сохранилось множество церквей и храмов эпохи средневековья. Примечательны соборы Святой Марии и Святого Каниса (второй по высоте собор Ирландии). Также можно отметить церковь Лачтейн в городке Фрешфорд, 1731 года постройки, с порталом от старого храма в романском стиле 1100 года.

Аббатства

Цистерцианское аббатство Джерпоинт, расположенное близ Томастауна, построено в 1180 году на месте ранее существовавшего бенедиктинского монастыря 1160 года постройки. Джерпоинт выделяется своей средневековой архитектурой, а также резьбой на каменных стенах и гробницах.

Аббатство Дьюск основано в 1204 году и было одним из первых и крупнейших цистерцианских монастырей в Ирландии. Своё название оно получило в честь одноимённой реки, которая протекает рядом. Архитектурный стиль сооружения — смесь романского и готического.

Доминиканское аббатство Блэк основано в 1225 году, позднее, в 1325 году — значительно расширено.

Спорт

Гэльский футбол

В графстве существует команда по гэльскому футболу, которая ведёт свою историю с конца XIX века — первый чемпионат был выигран ею в 1886 году. Клубные цвета — черный и янтарный.

Хёрлинг

Сборная Килкенни по хёрлингу выступает в высшем дивизионе Ирландии. Команда 31 раз выигрывала чемпионат страны, а также 64 раза чемпионат Ленстера и 13 раз — Национальную хёрлинг лигу. Наряду с Корком и Типперари, Килкенни входит, в так называемую, «Большую тройку» лучших команд мира.

Скачки

С 1914 года на ипподроме Гоурэн парк проводятся одни из самых престижных скачек в Ирландии. В течение года здесь проходит до 16 различных соревнований.

Гольф

В городе Томастаун расположен известный в Ирландии гольф-курорт Маунт Джулиет. Здесь регулярно проводятся ведущие мировые соревнования по этому виду спорта (Маунт Джулиет принимал спортсменов в рамках WGC-American Express Championship в 2002 и 2004 годах; а также Европейский тур в 1993—1995 годах).

Ссылки

• [www.kilkennycoco.ie/ Kilkenny County Council Website]
• [www.shamrockcottages.co.uk/maps/kilkenny.jpg Map of Kilkenny]

Отрывок, характеризующий Килкенни (графство)

Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.