Клейстерс, Ким

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ким Клейстерс»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Клейстерс.
Ким Клейстерс
Гражданство Бельгия
Место проживания Бре, Бельгия
Дата рождения 8 июня 1983(1983-06-08) (40 лет)
Место рождения Билзен, провинция Лимбург, Бельгия
Рост 174 см
Вес 68 кг
Начало карьеры 1997
Завершение карьеры 2012
Рабочая рука правая
Удар слева двуручный
Призовые, долл. 24 443 888
Одиночный разряд
Матчей в/п 523 — 127 (81%)
Титулов 41 WTA, 3 ITF
Наивысшая позиция 1 (11 августа 2003)
Турниры серии Большого шлема
Австралия победа (2011)
Франция финал (2001, 2003)
Уимблдон 1/2 финала (2003, 2006)
США победа (2005, 2009, 2010)
Парный разряд
Матчей в/п 131 — 55
Титулов 11 WTA, 3 ITF
Наивысшая позиция 1 (4 августа 2003)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 1/4 финала (2003)
Франция победа (2003)
Уимблдон победа (2003)
США 1/4 финала (2002)
Государственные награды
Завершила выступления

Ким Антони Лоде Клейстерс[1] (нидерл. Kim Antonie Lode Clijsters (инф.), МФА: [kɪm ˈklɛistərs], род. 8 июня 1983, Билзен, провинция Лимбург, Бельгия) — бельгийская теннисистка, бывшая первая ракетка мира в одиночном разряде и первая ракетка в парном разряде.





Содержание

Общая информация

Семья

Ким Клейстерс — дочь известного футболиста, бывшего игрока сборной Бельгии Лео Клейстерса.

Младшая сестра Ким — Элке Клейстерс также профессиональная теннисистка.

С 13 июля 2007 года Ким замужем за баскетболистом Брайаном Линчем (англ.)русск. (род.1978), с которым она встречалась 2 года до их свадьбы. У супругов есть двое детей — дочь Джада Элли Линч (род.27.02.2008) и сын Джек Леон Линч (род.18.09.2013)[2].

Награды

Бельгийский союз спортивных журналистов избирал Клейстерс спортсменкой года в 1999, 2000, 2001, 2002, 2005, 2009 и 2010 годах. В 2001 она вместе с Жюстин Энен была награждена Национальным призом за заслуги в спорте. В 2003 году стала кавалером Большого Креста Ордена Короны.

Спортивная карьера

1997 год

В августе 1997 года, в возрасте 14 лет, сыграла свой первый взрослый турнир, грунтовый 10-тысячник в бельгийском городке Koksijde, одержав победу в двух матчах и дойдя до 1/4 финала. Больше в этом году на взрослом уровне не выступала.

1998 год

В июле 1998 года, на втором в своей жизни взрослом турнире одержала первую победу в ITF, выиграв грунтовый 10-тысячник в Брюсселе. По ходу турнира Ким уступила только один сет, выбив при этом из розыгрыша вторую и третью сеянных. В финале была обыграна чешка Дениса Соботкова, на тот момент 505-я ракетка мира, 7:6 6:1.

В августе Клейстерс снова выступила на турнире в Koksijde, и на этот раз одержала победу — этот титул стал для неё вторым подряд в рамках ITF-тура. По ходу турнира молодая 15-летняя теннисистка не проиграла ни одного сета, одолев в финале 359-ю ракетку мира испанку Лурдес Домингес-Лино, 6:3 6:4. Впрочем, на 10-тысячнике в Брюсселе, проходившем на следующей неделе, Клейстерс проиграла этой же сопернице уже во втором круге.

В ноябре того же года Ким сыграла 25-тысячник в израильском Рамат Хашароне, где довольно легко прошла квалификацию и добралась до 1/4 финала основной сетки. Именно тогда Клейстерс впервые встретилась со своей соотечественницей и непримиримой в будущем соперницей Жюстин Энен. Первая встреча двух будущих звёзд мирового тенниса закончилась в пользу Энен, 6:1 7:6.

1999 год

Сезон 1999 года стал первым, который Клейстерс завершила в ранге игрока первой сотни (по итогам года она оказалась 47-й). Именно в этом году она выиграла свой первый турнир WTA.

Ким начала свои выступления в феврале с 10-тысячника в английском Шеффилде, который уверенно выиграла, ни разу не отдав соперницам в сете больше 4-х геймов. Во втором круге была обыграна первая ракетка соревнований южноафриканка Сурина де Бер, 6:3 6:4, а в финале — 315-я ракетка мира голландка Ким де Вейле, 6:3 6:1. Этот титул стал третьим для Ким в рамках соревнований ITF.

В марте Клейстерс заявилась на грунтовый 25-тысячник во французском Реймсе, где не без труда прошла квалификацию. Во втором круге основной сетки бельгийке противостояла 1-я сеянная словачка Катарина Студеникова, на тот момент 104-я ракетка мира. При счёте 2:1 в первом сете в пользу Ким словачка была вынуждена сняться из-за травмы. В итоге Клейстерс дошла до финала, где снова встретилась с Жюстин Энен — и снова ей проиграла, на этот раз со счётом 4:6 4:6.

В апреле Клейстерс дошла до полуфинала грунтового 25-тысячника в португальском Эспиньо, обыграв по ходу 3-ю и 5-ю сеянных итальянку Франческу Лубиани и венгерку Киру Нагы соответственно.

В мае Ким приняла участие в своём первом турнире WTA, который проводился на грунтовых кортах Антверпена. Пройдя квалификацию, где она, в частности, обыграла 104-ю ракетку мира тайку Джанет Ли, Клейстерс вышла в основную сетку. Вслед за этим последовали две её первые победы над игроками первой сотни: 90-й ракеткой мира японкой Михо Саеки в стартовом матче (6:2 6:1) и 82-й ракеткой мира немкой Еленой Вагнер (6:2 6:2). Но в 1/4 финала юная бельгийка уступила первой сеянной и 35-й ракетке планеты Саре Питковски из Франции, 6:3 5:7 1:6.

В июне состоялся дебют Ким Клейстерс на уровне соревнований Большого Шлема — и пришёлся этот дебют на самый престижный теннисный турнир, Уимблдон. Впервые выступавшая (на взрослом уровне) на травяном покрытии бельгийка уверенно прошла три круга квалификации, выйдя в основу соревнования. В первом круге ей противостояла 94-я ракетка мира южноафриканка Джоаннетт Крюгер, которую Клейстерс уверенно победила (6:2 6:3). После этого последовал разгром хозяйки кортов Карен Кросс (6:2 6:0), и бельгийка вышла в третий круг, где её соперницей стала 12-я сеянная и 10-я ракетка мира опытнейшая южноафриканка Аманда Кётцер. Но несмотря на то обстоятельство, что это была её первая встреча с игроком десятки, 16-летняя Ким нисколько не стушевалась и достаточно легко победила именитую теннисистку — 6:2 6:4. О Клейстерс заговорили как о восходящей звезде, и в этом отношении её следующий матч 1/8 финала против великой Штеффи Граф, которая находилась на излёте своей карьеры, рассматривался как возможная «смена караула». Однако особой борьбы в этой встрече не получилось, немка выиграла два сета с одинаковым счётом 6:2, показав, что Ким на тот момент ещё не была готова к большим достижениям. Тем не менее проход в 4 круг из квалификации на дебютном своём турнире Большого Шлема обеспечил бельгийке хорошую прессу и множество авансов, которые она во многом оправдала. После этого турнира Ким впервые вошла в первую сотню рейтинга, став 95-й.

В августе 1999 года Клейстерс неудачно выступила на втором в своей карьере турнире WTA — в бельгийском Нок-Хейсте она проиграла в первом же круге 3-ей сеянной и 46-й ракетке мира словачке Карине Хабсудовой, 4:6 0:6. Но вслед за этим последовал дебют Ким на четвёртом турнире Большого Шлема — Открытом чемпионате США. На этот раз ей не пришлось уже проходить квалификацию. В первых двух кругах бельгийке достались соперницы, не входившие в первую сотню, и победы над немкой Анкой Барна и чешкой Адрианой Джерси были достигнуты сравнительно легко. В третьем круге состоялся матч двух молодых звёзд — противостояла Клейстерс 7-я сеянная и 6-я ракетка мира Серена Уильямс. Чернокожая американка считалась фаворитом, однако Ким сумела навязать ей ожесточённую борьбу, и даже была в одном гейме от победы: в третьем сете она вела со счётом 5:3, однако в итоге чуть больший опыт и активная атакующая игра склонили чашу весов в пользу Уильямс, которая в итоге победила 4:6 6:2 7:5, — а вслед за тем выиграла и весь турнир.

2001 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2002 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2003 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2004 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2005 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2006 год

 Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.

2007—2008 годы

В мае 2007 года объявила о своём уходе из тенниса.[3]

27 февраля 2008 года родила дочь, которую назвали Джадой.[4]

2009 год

26 марта 2009 года Клейстерс объявила о своем возвращении в большой спорт. Первый матч прошёл 11 августа 2009 года, он состоялся на турнире WTA в Цинциннати против француженки Марион Бартоли. Тот матч Ким выиграла в двух сетах со счётом 6-4 6-3.

Всего лишь через месяц после своего возвращения, 13 сентября 2009 года, в финале открытого чемпионата США Ким выиграла у датской теннисистки Каролины Возняцки 7-5 6-3 и во второй раз в карьере стала победительницей турнира Большого Шлема в одиночном разряде. Кроме того, Ким стала первой с 1980 года теннисисткой, родившей ребёнка, и после этого победившей на турнире Большого Шлема в одиночном разряде. На Уимблдоне-1980 это удалось знаменитой австралийке Ивонн Гулагонг-Коули.

2010 год

В 2010 году отстояла титул на Открытом чемпионате США победив Веру Звонареву 6-2 6-1, и выиграла Итоговый чемпионат WTA, одержав победу в финале над Каролиной Возняцки 6-3 5-7 6-3.

2011 год

Очередной сезон Клейстерс начала с финала в Сиднее, где проиграла Ли На в двух сетах 7-6(3) 6-3, ведя изначально в первом сете 5-0. Спустя две недели Ким взяла реванш у китайской теннисистки, выиграв финал Открытого чемпионата Австралии 3-6 6-3 6-3. Эта победа стала 4-й для бельгийки на турнирах Большого Шлема.

Благодаря победе на Australian Open Клейстерс довела общую сумму заработанных ею за карьеру призовых до 23 686 916 долларов, в результате чего она переместилась по этому показателю с 6-го места на 3-е, обойдя Мартину Навратилову, Штеффи Граф и Линдсей Дэвенпорт.

За день до финала Австралийского чемпионата Ким Клейстерс объявила, что планирует завершить свою теннисную карьеру в этом сезоне.

Победа на Открытом чемпионате Австралии позволила Ким переместиться с 3-го на 2-е место рейтинга. После успешного выступления в Кубке Федерации, где Клейстерс помогла своей сборной выйти в полуфинал, бельгийка приняла участие в турнире Open GDF Suez в Париже. Уже после двух выигранных матчей Ким Клейстерс набрала достаточно очков, чтобы обойти в рейтинге Каролину Возняцки и вновь стать 1-й ракеткой мира (впервые после своего возвращения в WTA-тур), спустя 256 недель после предыдущего пребывания на первой позиции рейтинга. Клейстерс стала первой теннисисткой, сумевшей подняться на 1-ю строчку рейтинга после рождения ребёнка[5]. Однако после полученной в апреле травмы выступления Ким были неудачны — на тех немногих турнирах, где выступала Клейстерс (Ролан-Гаросс, Хертогенбосх, Торонто), она не доходила до третьего круга.[6]

Так и не набрав ценных очков до конца сезона, Клейстерс оказалась вне первой десятки рейтинга. Тем не менее, она решила отменить своё решение об окончании карьеры в 2011 году. В октябре она объявила, что готовится к играм следующего года и начнёт новый сезон с выступления на турнире в Брисбене.[7]

2012 год

На турнире в Брисбене дошла до полуфинала, где выиграла у Гантуховой первый сет, а во втором снялась с матча из-за небольшой травмы левого бедра. На Australian Open во время матча 4-го круга против Ли На посреди первого сета Ким неудачно ступила на левую ногу, повредив голеностоп. На ногу была наложена фиксирующая повязка, и Ким продолжила матч, но менее активно передвигалась по корту и проиграла первую партию. Тем не менее ей удалось взять следующий сет на тай-брейке, отыграв у китаянки 4 матчбола подряд. Клейстерс выиграла этот матч 4-6 7-66 6-4, а в следующем круге обыграла действующую первую ракетку Каролину Возняцки 6-3 7-64. Но повторить прошлогодний успех бельгийке не дала Виктория Азаренко, которая обыграла её в полуфинале 6-4 1-6 6-3, а затем выиграла финал, став новой первой ракеткой мира.

Из-за травмы, полученной на Australian Open, Ким пропустила несколько турниров и вернулась на корт лишь в Майами, но вновь неудачно: она проиграла в третьем круге соревнований своей соотечественнице Янине Викмайер. После этого поражения Ким приняла решение пропустить весь грунтовый сезон и выйти на корт на турнире в Хертогенбоше. На этом турнире Ким выступила весьма удачно, дойдя до 1/2 финала (была обыграна Франческа Скьявоне из Италии), но уступив дорогу в финал полячке Урcуле Радваньской. Бельгийка отказалась выходить на корт по болезни. На Уимблдоне Клейстерс проиграла в четвёртом круге, уступив дорогу в четвертьфинал немке Анжелике Кербер.

Первые и последние в карьере Олимпийские игры в Лондоне стали для Клейстерс неоднозначными: она не смогла побороться за медали, но проиграла лишь в 1/4 финала будущей серебряной медалистке Марии Шараповой, обыграв Роберту Винчи и Ану Иванович.

На последнем в сезоне-2012 турнире Большого Шлема — US Open — бельгийка смогла лишь преодолеть барьер первого раунда, победив американку Викторию Дюваль, а уже во втором уступила перспективной британке Лоре Робсон на двух тай-брейках: 6-7 6-7. После US Open Клейстерс официально завершила профессиональную карьеру теннисистки[8].

Рейтинг на конец года

Год Одиночный
рейтинг 		Парный
рейтинг
2011 13
2010 3
2009 18
2006 5
2005 2
2004 22
2003 2 4
2002 4 24
2001 5 15
2000 18 47
1999 46 145
1998 420 338

Выступления на турнирах

Напишите отзыв о статье "Клейстерс, Ким"

Примечания

  1. ↑ Часто встречаются варианты передачи фамилии Клийстерс и Кляйстерс. Первый является транслитерационным вариантом. Второй вариант является свидетельством того, что не все носители нидерландского языка придерживаются стандартного произношения (примеры отклонения от стандартного произношения нидерландского дифтонга [ɛi] можно услышать в wikicommons (инф.) и на [ru.forvo.com/search/Clijsters/ Forvo]).
  2. ↑ [celebritybabies.people.com/2013/09/18/kim-clijsters-welcomes-son-jack-leon/ Kim Clijsters Welcomes Son Jack Leon]
  3. ↑ [news.sportbox.ru/NewsStorage/20070506_tennis_klejsters_ush Клейстерс уходит]
  4. ↑ [sport.gazeta.ru/sport/2008/02/kz_2651173.shtml Клейстерс родила дочь]
  5. ↑ sport.be.msn.com/kimclijsters/eng/nieuws/?Article_ID=4934 Kim on top of the world 11-02-2011
  6. ↑ [www.championat.com/tennis/player/398.html Профиль спортсменки на championat.com]
  7. ↑ sport.be.msn.com/kimclijsters/eng/nieuws/?Article_ID=544100 Kim’s preparation for 2012 on target
  8. ↑ [archive.is/20130416224009/m.gazeta.ru/sport/news/2012/08/30/n_2507161.shtml Ким Клейстерс: «Заканчиваю карьеру и понимаю — я счастлива!»]
  9. ↑ 1 2 Начала турнир с квалификации.

Ссылки

  • [www.kimclijsters.be/ Официальный сайт]
  • [www.wtatennis.com/players/player/ Профиль на сайте WTA]  (англ.)
  • [www.itftennis.com/procircuit/players/player/profile.aspx?playerid= Профиль на сайте ITF]  (англ.)
  • [www.fedcup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Федерации] (англ.)
  • [tenniscafe.ru/youtubesmovie.php?vID=81/ Ким Клийстерс в 9 лет, видео]
Награды
Предшественник:
Серена Уильямс 		Новичок года
1999 		Преемник:
Дайя Беданова

Мартина Навратилова | Пэм Шрайвер | Хелена Сукова | Яна Новотна | Джиджи Фернандес | Наталья Зверева | Лариса Савченко-Нейланд | Аранча Санчес-Викарио | Линдсей Дэвенпорт | Мартина Хингис | Анна Курникова | Корина Морариу | Лиза Реймонд | Ренне Стаббс | Жюли Алар-Декюжи | Ай Сугияма | Паола Суарес | Ким Клейстерс | Вирхиния Руано Паскуаль | Кара Блэк | Саманта Стосур | Лизель Хубер | Винус Уильямс | Серена Уильямс | Хисела Дулко | Флавия Пеннетта | Катарина Среботник | Квета Пешке | Сара Эррани | Роберта Винчи | Пэн Шуай | Се Шувэй | Саня Мирза

Отрывок, характеризующий Клейстерс, Ким

И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Клейстерс,_Ким&oldid=81530075»