Кинадер, Макс

Макс Кинадер
Max Sigmund Cynader
Место рождения:	Берлин, Германия
Страна:	Канада
Научная сфера:	Офтальмология, нейробиология
Альма-матер:	Университет Макгилла; Массачусетский технологический институт
Награды и премии:

Макс Зигмунд Кинадер (англ. Max Sigmund Cynader; род. 24 февраля 1947, Берлин, Германия) — канадский офтальмолог и нейробиолог. В настоящее время руководит канадской заведующей кафедрой в области развития мозга.

Родился в Берлине, в лагере для перемещённых лиц, сын польских евреев, которые покинули Польшу незадолго до немецкого вторжения. В 1951 году Кинадер эмигрировал в Канаду. Кинадер получил степень бакалавра в университете Макгилла в 1967 году, в 1972 году степень кандидата наук от Массачусетского технологического университета (MIT). Прошёл обучение в институте Макса Планка в Германии, позднее — преподавал в отделах психологии и физиологии в университете Дальхаузи. В 1988 году стал главой исследовательской группы офтальмологии в университете Британской Колумбии.

Награды

• 1987 — научный сотрудник Королевского общества Канады
• 2007 — орден Британской Колумбии.
• 2008 — Ордена Канады.
• 2012 — Медаль Бриллиантового юбилея королевы Елизаветы II.
• 2014 — Включён в Зал славы канадской медицины.

Отрывок, характеризующий Кинадер, Макс

В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.