Киндарка
Поделись знанием:
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
Киндарка (алб. qindarkë, мн. ч. qindarka), до 1965 года киндар (алб. qindar) — разменная монета Албании, составляет 1/100 лека. Название происходит от алб. qind — сотня, одна сотая. Ввиду инфляции в 1990 году была упразднена. Сейчас наименьшая монета в обращении — 1 лек, киндарка — лишь счётная денежная единица.
До 1926 года, года введения лека, выпускались местные разменные денежные единицы, которые носили названия «кинт» и «киндтар».
Содержание
Разменные единицы 1913—1926 годов
До введения в 1926 году албанского франка в Албании не существовало национальной денежной единицы. В обращении находились денежные знаки соседних государств. Периодически выпускались бумажные денежные знаки местных выпусков. Разменные денежные единицы этих выпусков носили различные названия, в том числе основанные на алб. qind:
| Наименование | Эмитент | Основная денежная единица | Год выпуска | Номиналы |
|---|---|---|---|---|
| Чентезимо | Берат | 1/100 итальянской лиры (алб. lirё italiane) | 1924 | 0,5 лиры |
| Киндтар (алб. qindtar) | Берат | 1925 | 50 киндтаров[1] | |
| ? | Эльбасан | 1/100 франги Эльбасана | 1924—1925 | 0,1, 0,2, 0,4 франги |
| Квинд (алб. quind)? | Фиери | 1/100 франка Фиери | 1921 | 50 квиндов |
| ? | Гирокастра | 1/100 франги Гирокастры | 1920-е годы | 0,5 франги |
| Киндтар (алб. qindtar) | Влёра | 1/100 франка Влёры | 1924—1926 | 10, 25 киндтаров[2] |
| Сантим (алб. centime) | Корча | 1/100 франка Корчи | 1917—1921 | 50 сантимов, 1/2 франка[1] |
| Кинт (алб. qint) | Корча | 1/100 скендера | 1921—1926 | 25, 50 кинтов, 1/2 скендера[2] |
| Киндтар (алб. qindtar) | Шкодер | 1920 | 5, 10, 20, 50 киндтаров[2] | |
| Пара | Выпуск турецкой армии | 1/40 куруша, 1/4000 турецкой лиры | 1913 | 5, 10 пар[2] |
| Куруш | Выпуск турецкой армии | 1/100 турецкой лиры | 1913 | 1/2, 1 куруш[2] |
Монеты 1926—1963 годов
25 июня 1925 года национальной валютой Албании объявлен албанский франк с золотым содержанием 0,290323 г чистого золота, равным золотому содержанию французского франка. Албанский франк выпущен в обращение в феврале 1926 года. 1/5 франка являлся лек.
В 1926 году выпущены монеты, получившие название «киндар лека» (алб. qindar leku), 1/100 лека. В 1935 году выпущены монеты в золотых киндарах (алб. qindar ar), 1/100 золотого франка[3].
| Изображение | Номинал | Диаметр | Вес | Гурт | Материал |
|---|---|---|---|---|---|
| Выпуск 1926 года | |||||
|
5 киндаров лека | Бронза | |||
|
10 киндаров лека | Бронза | |||
| Выпуск 1935 года | |||||
|
1 золотой киндар | Бронза | |||
|
2 золотых киндара | 21 мм | Бронза | ||
Монеты 1964—1988 годов
16 августа 1965 года проведена деноминация, в обращение введены банкноты и монеты образца 1964 года. На монетах этого образца впервые появилось название разменной денежной единицы «киндарка» (алб. qindarka)[4].
| Изображение | Номинал | Диаметр | Масса | Гурт | Материал |
|---|---|---|---|---|---|
| Выпуск 1964 года | |||||
|
5 киндарок | 18 мм | 0,75 г | Алюминий | |
|
10 киндарок | 17,95 мм | 1,09 г | Алюминий | |
|
20 киндарок | 22 мм | 1,51 г | Алюминий | |
|
50 киндарок | 24,49 мм | 2 г | Алюминий | |
| Выпуск 1969 года | |||||
|
5 киндарок | 18 мм | 0,8 г | Алюминий | |
|
10 киндарок | 20 мм | 1,2 г | Алюминий | |
|
20 киндарок | 22 мм | 1,6 г | Алюминий | |
|
50 киндарок | 24,4 мм | 2 г | Алюминий | |
| Выпуск 1988 года | |||||
|
5 киндарок | Алюминий | |||
|
10 киндарок | гладкий | Алюминий | ||
|
20 киндарок | 20 мм | Алюминий | ||
|
50 киндарок | 24,1 мм | 2 г | Алюминий | |
Напишите отзыв о статье "Киндарка"
Примечания
- ↑ 1 2 Pick, 2000, pp. 21.
- ↑ 1 2 3 4 5 Pick, 2000, pp. 22.
- ↑ Cuhaj, 2011, pp. 30-31.
- ↑ Cuhaj, 2011, pp. 33.
Литература
- Pick A. Standard Catalog of World paper money. Specialized issues. Volume one / Shafer N., Bruce C.R.. — 7-е изд. — Iola: Krause Publications, 2000. — 1096 с. — ISBN 0-87341-208-7.
- Cuhaj G., Michael T. Standard Catalog of World Coins 1901-2000. — 39-е изд. — Iola: Krause Publications, 2011. — 2345 с. — ISBN 978-1-4402-1572-8.
|
Это заготовка статьи об Албании. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Киндарка
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
