Кинд, Иоганн Фридрих

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Иоганн Фридрих Кинд (нем. Johann Friedrich Kind; 4 марта 1768, Лейпциг, — 24 июня 1843, Дрезден) — немецкий лирик.

Его отец был судьёй в Лейпциге. Там он учился в школе Святого Фомы и позже в университете. После изучения философии и юриспруденции он работал с 1789 года в суде города Делич.

Там он открыл частный театр и сам исполнял разные роли. Наряду с этим он работал редактором и журналистом.

В 1792 году он переселился в Дрезден, где работал адвокатом. С 1814 года он занимался только литературой. Он написал либретто для оперы Вебера «Волшебный стрелок» и спектакля «Das Nachtlager von Granada».

В 1818 году герцог Саксен-Кобургский пожаловал ему звание придворного советника.

Его стихотворения (2 изд., 18171825) мало оригинальны, но отличаются задушевностью, простотой и изящной формой. Менее посчастливилось ему на драматическом поприще: в его драмах («Vergeltung», «Das Schloss Aeklam», «Wilhelm der Eroberer», «Van Dyk», «Schön Ella») нет движения и характеры действующих лиц лишены индивидуальных черт.

Напишите отзыв о статье "Кинд, Иоганн Фридрих"



Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Кинд, Иоганн Фридрих

– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.