Кинематограф Азербайджана

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Азербайджанское кино — статья о кинематографии Азербайджана. В целом, со времени зарождения кино в Азербайджане было снято около 240 полнометражных и более 50 короткометражных художественных фильмов, также свыше 1200 документальных и около ста мультипликационных и т. д[1].





Ранняя история

 Возможно, эта статья содержит оригинальное исследование.
Добавьте ссылки на источники, в противном случае она может быть выставлена на удаление.
Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. (2 мая 2015)
См. также: Кинематограф Российской империи

Историк азербайджанского кино Айдын Кязимзаде относит рождение азербайджанского кинематографа к 1898 году, когда в театре-цирке Василия Вятского был проведен показ работ фотографа А. М. Мишона, снимающий коллекцию оживленных фотографий Средней Азии и Кавказа для предстоящей Всемирной выставки в Париже[2]. Член Гильдии киноведов и кинокритиков России Ульви Мехти полагает неправомерным подобную датировку, поскольку никакого развития работы Мишона на имели, и относит дату рождения азербайджанского кинематографа к 16 мая 1916 года — в этот день на экpан вышла авторская версия немого фильма-оперетты «Аршин мал алан» Узеир бека Гаджибекова. Ту же дату называет БСЭ[3].

В 1898 году фотографом Александром Мишоном впервые было снято несколько документальных сюжетов на местные темы, такие как «Пожар нефтяного фонтана в Биби-Эйбате», «Нефтяной фонтан в Балаханах», «Народное гулянье в городском саду», «Кавказский танец» и одна игровая юмористическая кинозарисовка, которая называлась «Попался». Зрителям эти фильмы были показаны на специально организованном киносеансе 2 августа того же года. Согласно указу президента Азербайджанской Республики этот день считается днём рождения национальной кинематографии и ежегодно отмечается как «День национального кино»[4]. Мишон добился также успеха, продемонстрировав эти фильмы во Франции.

В 1915 году в Баку была создана контора кинопроката. Она была учреждена акционерными обществами братьев «Пироне». Кроме них в Баку функционировали филиалы и других иностранных кинофирм («Пате», «Фильма» и др.) В том же 1915 году общество «Пироне» приступило к съемкам фильма «В царстве нефти и миллионов», ставшего первым художественным азербайджанским фильмом[неавторитетный источник? 3280 дней]. Фильм был снят по одноимённому роману М. Мусабекова. Съемку фильма финансировали местные нефтепромышленники. Так, для снятия фильма из Петербурга был приглашён режиссёр Борис Светлов. В Баку и окрестных сёлах снимали пейзажи, в Тифлисе же — сцены, связанные с павильонами. В фильме, в роли Лютфели-бека, снялся известный тогда актёр театра Гусейн Араблинский.

Первая азербайджанская кинокомедия «Аршин мал алан»[неавторитетный источник? 3280 дней], имевшая большой успех, была снята в 1916 году, на основе одноимённой оперетты композитора Узеира Гаджибекова. После провозглашения независимости Азербайджанской Демократической Республики 28 мая 1918 года, в 1919 году был продемонстрирован документальный фильм «Первая годовщина правления мусават в Азербайджане»[2].

Советский период

См. также: Кинематограф СССР

Правящая коммунистическая партия рассматривала кино как важнейший элемент идеологического воспитании трудящихся. Таким образом все сферы кинематографии находились в государственном ведении. В этот же период национальное кино формировало свой облик. Появлялись мастера, выделяющиеся самобытностью киноязыка и оригинальностью творческого почерка.

20-е годы

В 1922 году руководство Азербайджанской ССР приняло решение о создании первой в республике кинофабрики, ставшей предшественницей сегодняшней киностудии Азербайджанфильм[2]. В следующем году специальным декретом Совета Народных Комиссаров было учреждено Азербайджанское фото-киноуправление (АФКУ)[2], осуществлявшее меры по национализации и объединению фото-кинотеатров и прокатных контор отдельных предпринимателей. При АФКУ в то время существовали такие кинотеатры как «Тейяре», «Эдисон», «Миллион», «Ладья», «Меденчи» («Промысловик») и др. В 1924 году на экранах появился двухсерийный художественный фильм «Легенда о Девичьей Башне», снятый режиссёром В. В. Валльюзеком. Создатели фильма применили при съёмках восточную экзотику. При АФКУ в 1925 году по инициативе Ш. Махмудбекова была организована студия по подготовке в Азербайджане национальных актёрских и режиссёрских кадров. В этой студии обучались Джафар Джаббарлы, М. Микаилов, А. Таиров и др. Для повышения художественного качества фильмов и развития национальных кадров в Баку приглашались известные кинорежиссёры, такие как В. И. Пудовкин, И. А. Шевченко, Н. М. Шенгелая, Михаил Чиаурели, а также кинооператоры Г. М. Лемдег, В. Р. Лемке, А. В. Гальперин, И. С. Фролов, Я. М. Фельдман, Л. Л. Косматов, В. М. Шнейдер и др. К кинотворчеству привлекались Джафар Джаббарлы, Аббас Мирза Шарифзаде и др.

В 1926—1930 гг. АФКУ называлось в «Азгоскино», В 1930—1933 гг. — «Азеркино», в 1933 году было переименованно в «Азфильм», в 1934 — в «Азгоскинопром», с 1935 по 1940 называлась «Азерфильм», с 1941 по 1959 — «Бакинская киностудия». Наконец с 1961 года и по сей день учреждение называется «киностудией Азербайджанфильм имени Джафара Джаббарлы».

В 1920-е годы главной тематикой в азербайджанском кино была борьба против религиозного фанатизма, революция и свобода женщин. В эти годы вышли такие фильмы как «Бисмиллах» (1925 год, режиссёр Аббас-Мирза Шарифзаде и А. Валово), «Дом над вулканом» (1929 год, режиссёр Амбарцум Бек-Назаров), «Гаджи Гара» (1929 год, режиссёр Аббас-Мирза Шарифзаде). Образ азербайджанской женщины, борящейся за свободу, был воспроизведён в фильме «Севиль» (1929 год, режиссёр Амбарцум Бек-Назаров)

В эти годы местными и иностранными кинокомпаниями снимались кинохроники и документальные фильмы, повествующие о городской жизни, нефтепромыслах. Первая кинохроника «Прибытие IX Красной Армии в Баку» была создана в 1920 году. В этом же году была создана кинохроника «Первый гурултай (собрание) восточных народов». В последующие годы создавались репортажи, связанные с соответствующими событиями: наряду с документальными фильмами такими как «III годовщина Советского Азербайджана» (1923 год), «Пожар на нефтяных промыслах в Сураханы» (1923), «Похороны Наримана Нариманова» (1925), Прибытие М. Фрунзе в Баку (1925) и др. снимались фильмы и на научные темы. В 1925 году режиссёр Аббас Мирза Шарифзаде закончил съёмки фильма «Путешествие в Азербайджан», повествующий о культурной и промышленной жизни республики. В 1920-е годы издавался киножурнал «Азербайджанский экран» (4-5 раз в год), знакомящий зрителей зрителей с достижениями а производстве и культурной жизни республики.

30-е годы. Появление звука

В начале 30-х годов темы для художественных фильмов брались из современной жизни. Снимались фильмы и на историко-революционные темы. К ним относятся такие фильмы как «Лятиф», «Исмет», которые были сняты соответственно в 1930 и 1934 годах режиссёром М. Микаиловым; «Алмаз» (1936) и «Новый горизонт» (1940), снятые соответственно режиссёрами А.Гулиевым и Г. М. Брагинским. В 1938 году режиссёром В. В. Туриным была снята картина «Бакылылар» («Бакинцы»). Среди немых фильмов 30-х годов особо выделяются полнометражные фильмы «Путь к Востоку», снятый режиссёром А. А. Маковским в 1934 году и «Азербайджанское искусство». В 1940 году первый профессиональный азербайджанский кинорежиссёр Самед Марданов, скончавшийся в раннем возрасте, закончил съёмки единственной в своей жизни картины «Кяндлиляр», которая переводится как «Крестьяне». Это одна из лучших азербайджанских картин. Некоторые фильмы Азербайджана, такие как «Повесть о нефтяниках Каспия» и «Покорители моря», снятые на нефтяную тему и связанные с нефтяниками Каспия, были известны и за пределами страны, в том числе и на Каннском кинофестивале.

В 1935 году знаменитым режиссёром Борисом Барнетом на «Азерфильме» был снят первый звуковой фильм Азербайджана «У самого синего моря». В фильме снимались выдающиеся советские актёры Николай Крючков и Лев Свердлин. В целом с 1936 по 1941 год было снято более 10 звуковых фильмов.

С появлением звука начало развиваться и документальное кино. В 1935 году Б. В. Пумянский и В.Еремеев, будучи режиссёром и автором сценария соответственно, сняли односерийный документальный хроникальный киноальманах «Прославленный Азербайджан». Именно в этом фильме синхронно с выступлениями героев очерка впервые был передан дикторский текст. Начиная с 1939 года под новым названием «Орденоносный Азербайджан» начал издаваться киножурнал «Азербайджанский экран». Выходило 36 номеров в год.

Военные годы

В годы Второй мировой войны снимались в основном фильмы на военную тематику. Так, режиссёром А. Гулиевым были сняты фильмы киноновеллы «Сын Отечества» (1941 год) и «Бахтияр» (1942 год). Фильмы были посвящены воинам-героям Кямалу Гасымову и Бахтияру Керимову соответственно. А в 1943 году режиссёром А.Ивановым была снята посвящённая проявленному в годы войны героизму моряков кинокартина «Подводная лодка Т-9».

Кроме этого, в 1942 году усилиями режиссёров А. И. Бек-Назарова и Рзы Тахмасиба вышла в свет картина «Сабухи», которая была посвящена жизни и творчеству Мирзы Фатали Ахундова. В 1943 году была снята состоящая из трёх киноновелл (режиссёры Григорий Александров, Рза Тахмасиб и Микаил Микаилов), связанных единой сюжетной линией, «Одна семья».

В эти годы из Азербайджана на линию фронта отправилась группа режиссёров-кинодокументалистов, такие как А.Гасанов и операторов (М.Мустафаев, М.Дадашов, С.Бадалов, В. Е. Еремеев, Ч.Мамедов и др.). Там ими снимались документальные фильмы и отправлялись для демонстрации бойцам в качестве специальных выпусков. Среди киножурналов и киноочерков, отражающих героический труд азербайджанского народа в годы войны известны «За Родину» (1943, режиссёр А.Гасанов), «Забота» (1943, режиссёр А.Гулиев), «Ответное письмо» (1944, режиссёр И.Эфендиев), «Братская помощь» (1944, режиссёр А.Дадашов) и др.

В 1944 году режиссёрами Г. В. Александровым и Н. И. Большаковым был снят полнометражный документальный фильм «Каспийцы» («Бакинская киностудия» совместно с Московской студией документальных фильмов). Фильм расскахывал о героизме каспийских моряков. А вчесть 25-летия установления Советской Власти в Азербайджане был создан полнометражный документальный фильм «Страна вечных огней» (режиссёр Г.Сеидзаде, 1945 год).

Послевоенные годы

В 1945 году музыкальная комедия Узеира Гаджибекова «Аршин Мал-Алан» была экранизирована ещё раз. Режиссёрами Рза Тахмасибом и Н. Лещенко была создана яркая реалистическая кинокомедия, в которой был сохранён национальный колорит и народный юмор. Фильм добился большого успеха как на территории бывшего СССР, так и во многих странах мира. Государственная премия СССР за этот фильм в 1946 году была присвоена режиссёрам Рзе Тахмасибу и Н.Лещенко, композитору Узеиру Гаджибекову, а также актёрам Рашиду Бейбутову, Лейле Бедирбейли, А.Гусейнзаде, М.Калантарли и Л.Абдуллаеву. Начиная с этого фильма в азербайджанском кино усилилось стремление к комедийному жанру. Так, в 1955 году режиссёром Т.Тагизаде был снят комедийный фильм «Встреча», а Л.Сафаровым — «Любимая песня» («Бахтияр»), главную роль в котором сыграл также Рашид Бейбутов.

В 1947 году режиссёром В. И. Дзиганом был снят фильм «Фатали хан», посвящённый жизни губинского хана Фатали. На экраны фильм вышел лишь в 1959 году.

В это время одновременно с журналом «Советский Азербайджан» начал выходить киножурнал «Молодое поколение» (4 номера в год). С 1945 по 1950 год над документальнымм фильмами трудились такие сценаристы как И.Касумов, А.Гулубеков, режиссёры З.Кязимова, Л.Сафаров, операторы А.Нариманбеков, Т.Ахундов, Х.Бабаев, композиторы К.Караев, Т.Гулиев и др.

В 1947 году был снят полнометражный фильм «По ту сторону Аракса» (режиссёры И.Эфендиев, Э. И. Шуб). Фильм рассказывал о борьбе за свободу азербайджанского народа Ирана в 1945—1946 гг.

50-е годы

В начале 50-х годов в «Бакинской киностудии» снимались в основном художественно-документальные и публицистические фильмы. Уже к середине 50-х годов были подготовлены национальные кадры сценаристов, режиссёров, операторов и художников. Большинство из них обучались во Всесоюзном Государственном Институте Кинематографии. К их числу относятся И.Касумов, Э.Мамедханлы, И.Тагизаде, Л.Сафаров, Г.Сеидбейли, А.Ибрагимов, Н.Исмаилов, Г.Сеидзаде, Ш.Махмудбеков, А.Атакишиев, Х.Бабаев, А.Нариманбеков, Т.Ахундов, Р.Оджагов, К.Наджафзаде, Дж. Азимов, Э.Рзагулиев, Н. Зейналов и др.

Тематика фильмов в эти годы значительно расширилась. Снимались фильмы, посвящённые труду и жизни рабочих и колхозников, представителей различных профессий. В этот список можно добавить такие фильмы как «Не та, так эта» (1956, режиссёр Г.Сеидзаде), «Под знойным солнцем» (1957, режиссёр Л.Сафаров), «Черные камни» (1958, режиссёр А.Гулиев), «Ползущие тени» (1958, режиссёры И.Эфендиев и Ш.Шейхов), «Её большое сердце» (1959, режиссёр А.Ибрагимов), «Настоящий друг» (1959, режиссёр Т. Тагизаде), «Мачеха» (1958, режиссёр Г. Исмаилов).

В 1957 году «Бакинской киностудии» была создана картина «Два парня из одного квартала» (режиссёры А.Ибрагимов и И. В. Гурин, операторы М. М. Пилихина и Р.Оджагов, композитор Г.Гараев), рассказываюшая о борьбе народа за свободу и демократию в одной из стран Востока.

В 1958 году на экраны выходит фильм На дальних берегах, посвящённый партизану Мехти Гусейнзаде, и снятый по мотивам одноимённой повести Гасана Сеидбейли и Имрана Касумова «На дальних берегах».

Важное значение начало придаваться и развитию детских фильмов. Большую роль в этом сыграл режиссёр А. Атакишиев. В 1959 году им был снят фильм «Тайна одной крепости».

Цветной полнометражный документальный фильм «Советский Азербайджан» (режиссёры М.Дадашов, Ф.Киселев), снятый в 1950 году и посвящённый 30-летию установления Советской власти в Азербайджане, был удостоен специальной награды Каннского международного кинофестиваля в 1951 году. А фильм режиссёра С.Мамедова «На заливе имени С. М. Кирова» получил премию Венецианского Международного кинофестиваля в 1955 году.

В «Бакинской киностудии» всемирно известным режиссёром Р. Л. Карменом были сняты фильмы «Повесть о нефтяниках Каспия» (1953) и «Покорители моря» (1959), в которых нашли своё отражение героический труд и жизнь морских нефтяников. За эти фильмы в 1960 году режиссёр Р. Л. Кармен, операторы Ч.Мамедов и С. Я. Мединский были удостоены Ленинской премии.

60-е годы

Начиная с 60-х годов в Азербайджане начали снимать всё больше цветных фильмов. Снятый в 1960 году режиссёром Г.Сеидзаде художественный фильм «Короглу», посвящённый одноимённёму народному мифическому герою стал первым широкоэкранным азербайджанским цветным фильмом. Мотивы же дастана «Лейли и Меджнун» легли в основу сюжета фильма «История любви» (1961, режиссёр Л.Сафаров).

Широкое распространение получило создание фильмов комедийного жанра. Были созданы такие кинокомедии как «Ромео мой сосед» (1963, режиссёр Ш.Махмудбеков), «Где Ахмед?» (1964, режиссёр А.Искендеров), «Улдуз» (1964, режиссёр А.Гулиев), «Аршин мал алан» (1966, режиссёр Т.Тагизаде)

В кинематографию приходила всё большая группа молодёжи:сценаристы братья Рустам и Максуд Ибрагимбековы, Анар, А.Ахундова, И.Гусейнов, В.Самедоглу, Р.Фаталиев, режиссёры А.Бабаев, Э.Гулиев, Г.Миргасымов, И.Эфендиев, Т.Исмаилов, Г.Азимзаде, Г.Бабаев, операторы З.Магеррамов, Р.Исмайлов, Р.Гамбаров, В.Керимов, художники Ф.Багиров, Р.Исмайлов, актёры Г.Мамедов, Ш.Алекперов, Г.Турабов, Р.Балаев, Ш.Мамедова и др.).

Их сотрудничество со старшим поколением приводило к повышению профессионального уровеня азербайджанского кино. Появлялись новые фильмы, отличающиеся национальным колоритом и идейной глубиной. В центре фильма «В этом южном городе» (1969, режиссёр Э.Гулиев) стоит тема борьбы нового и старого, рассматриваются вопросы спасения человечества от отживших себя обычаев. В фильмах, снятых за этот период, основное место занимают морально-этические проблемы, разные взгляды на современную жизнь, формирование молодого поколения. Анализ характеров людей занимают одно из главных мест в фильмах этого периода. К их числу можно отнести, например, фильм «Последняя ночь детства» (1969, режиссёр А.Бабаев).

В некоторых фильмах нашла отражение тема Второй мировой войны. В снятом в 1969 году режиссёром Ш.Махмудбековым фильме «Хлеб поровну» описывается жизнь бакинцев в последние годы войны. За этот фильм Махмудбеков был удостоен Государственной премии Азербайджанской ССР. Среди фильмов для детей можно назвать «Волшебный халат» (1964, режиссёр А. Атакишиев).

Во второй половине 60-х годов произошли определённые изменения в стиле документального кино. Отсутствовал дикторский текст, наблюдался поэтический настрой и чёткий монтаж. Эти изменения ощущаются в фильмах Г.Миргасымова «Море» (1965), «Гобустан» (1966), «Голос правды», «Композитор Гара Гараев» (1967) Сам Г.Миргасымов за эти фильмы был удостоен премии Ленинского Комсомола Азербайджана в 1967 году, которая была вручена также режиссёру фильма «Как хорошо, что был на свете Самед Вургун» (1967) Я.Эфендиеву, автору сценария И.Шыхлы, оператору З.Мамедову.

70-е годы

В эти годы было снято несколько фильмов на историко-революционные темы. Особое внимание заслуживают фильмы «Звезды не гаснут» (1971, режиссёр А. Ибрагимов) снятый совместно с киностудией «Мосфильм», рассказывающий о деятельности Н.Нариманова. В 1970 году по мотивам «Комсомольской поэмы» Самеда Вургуна был снят посвящённый комсомольцам 20-х годов фильм «Семеро сыновей моих» (режиссёр Т.Тагизаде, который был удостоен премии Ленинского Комсомола Азербайджана. В 1973 году совместно с чехословацкой киностудией режиссёром Э.Гулиевым был снят фильм «Попутный ветер». Это был первым азербайджанским фильмом, снятым совместно с зарубежной студией. О классовой борьбе в азербайджанских сёлах в первые годы Советской власти рассказывается в фильмах «Последний перевал» (1971, режиссёр К.Рустамбеков), «Мститель из Гянджабасара» («Гатыр Мамед», 1974, режиссёр Р.Оджагов).

Был снят ряд исторических фильмов. Жизнь поэта Насими, выступавшего против социальных и нравственных проблем, несправедливостей феодального мира была показана в фильме «Насими» (1973, режиссёр Г.Сеидбейли). В 1975 году на VII Всесоюзном Кинофестивале фильм был удостоен премии как лучший исторический фильм. Особой поэтичностью отличается фильм режиссёра Т.Тагизаде «Деде Горгуд» (1975), снятый по мотивам народного эпоса «Книга моего деда Коркута». В 1979 году режиссёром Э.Гулиевым был снят фильм «Бабек». Фильм был посвящён борьбе народа против Халифата в IX веке под предводительством Бабека.

Тема Второй мировой войны раскрыта в фильмах «Наш учитель Джабиш» (1970, режиссёр Г.Сеидбейли), «В Баку дуют ветры» (1974, режиссёр М.Дадашов), «Звук свирели» (1975, режиссёр Р.Оджагов).

В фильмах «Скажи, что любишь меня» (1977, режиссёр М.Ибрагимбеков), «Простите нас» (1979, режиссёр А.Бабаев) выражен протест против эгоизма, жёсткости и жестокости. Морально-этические проблемы были затронуты в фильме сценариста Р. Ибрагимбекова и режиссёра Р.Оджагова «Допрос» (1979; главный приз XIV Всесоюзного Кинофестиваля, Душанбе, 1980; Государственная премия СССР, 1981),

К фильмам снятым для детей можно отнести «Лев ушёл из дома», снятый в 1978 режиссёром Р. Исмайловым, а также «Я сочиняю песню» (1979, режиссёр Т.Исмаилов),

Ряд научно-популярных фильмов, таких как «Память узоров» (1973, режиссёр И.Эфендиев), «Золотая рыба» (1975, режиссёр Ч.Фараджев) был создан в этот период. Дополнительные возможности методов съемок, монтажа и озвучивания начали применять для создания азербайджанских фильмов на актуальные темы. Сюда можно отнести фильм Т.Бекирзаде «Диссонанс» (1977), картину З.Магеррамова «Вместе с весной» (1978) и др.

С 1970 года в киностудии «Азербайджанфильм» начался выпуск сатирического киножурнала «Мозалан» (азерб. "Mozalan"), в котором критикуются антиподы общества, недостатки и упущения, встречающиеся в повседневной жизни и хозяйственной деятельности.

80-е годы

Фильмы на разные темы снимались и в этот период. Темы о сложных психологических ситуациях по-новому раскрыты в таких фильмах как «Серебристый фургон» (1982), «Чёрт перед глазами» 1987 года, снятый режиссёром Г. Миргасымов, был удостоен премия XXI Всесоюзного кинофестиваля 1988 года, «Структура момента», «Деловая поездка» (1982), «Дедушка дедушки моего дедушки» и другие. В снятом Вагифом Мустафаевым в 1988 году сатирическом фильме «Мерзавец» показан процесс деформации человеческого характера.

Среди исторических фильмов, снятых на революционные темы известны фильм «По коням» 1983 года режиссёра Г. Турабова, «Ждите сигнал с моря» Джейхуна Мирзоева (1986). В память о Герое Советского Союза Ази Асланове в 1985 году режиссёр Р.Исмайлов снял фильм «Я любил вас больше своей жизни».

Снимались также и фильмы для детей. Популярными были фильмы «Асиф, Васиф, Агасиф» (1983, режиссёр Р. Исмайлов), «Учитель музыки» (1983, режиссёр Т.Исмаилов), «Тайна корабельных часов» (1982, режиссёр Р. Шабанов), «Шкатулка Исмаилбека» (1983, режиссёр Г.Азимзаде), «Гариб в стране джиннов» (1987, режиссёр А.Атакишиева) и другие.

В 1989 году Ч. Зейналов снял первый азербайджанский фантастический фильм «Контакт».

В последние годы советской власти по заказу Госкино и Центрального телевидения СССР «Азербайджанфильм» снимал около 7-8 художественных фильмов в год.

В эти годы продолжали снимать научно-популярные фильмы, такие как «Где ты, мой берег зеленый», «Тайна Эскулапской пиалы», «Возрождение», «Долг перед землёй» и другие.

Современный период

На 42-м Международном Хьюстонском кинофестивале, в номинации «Самый лучший иностранный фильм», фильм «40-я дверь» был удостоен золотой награды "Gold Remi Award Foreign"[5].
Была принята государственная программа развития азербайджанского кино на 2008-2018 годы. В 2012 году с целью развития кино была учреждена Гильдия продюсеров Азербайджанской Республики, объединившая в себе 18 кинокомпаний. Гильдия продюсеров провела конкурс сценариев "Широкий взгляд" ("Geniş baxiş") [6].

Напишите отзыв о статье "Кинематограф Азербайджана"

Примечания

  1. ↑ [www.mct.gov.az/?/ru/culturehistory/2673/216 Министерство культуры и туризма Азербайджана. Кино . Зарождение. Этапы развития]
  2. ↑ 1 2 3 4 Aydin Kazimzade. [www.azer.com/aiweb/categories/magazine/53_folder/53_articles/53_100years.html Celebrating 100 Years in Film, not 80] (англ.), Azerbaijan International (Autumn 1997).
  3. ↑ [kultura.az/articles.php?item_id=20120514075702770&sec_id=23 Азеркино — рожденное в жанре траги-фарса] // Kultura.Az, May 14, 2012
  4. ↑  (рус.) [www.kinoconfederacia.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=46&Itemid=60 Azerbaijan Cinematographers Union] Confederation of Cinematographers Unions
  5. ↑ [www.tatar-inform.ru/news/2009/04/27/164725/ Азербайджанский фильм «40-я дверь» получил «золото» международного кинофестиваля]
  6. ↑ [www.trend.az/life/socium/2241100.html Киностудия "Азербайджанфильм" подвела итоги за 2013 год]

См. также

Ссылки

  • [www.mct.gov.az/?/ru/culturehistory/2673/216 Министерство культуры и туризма Азербайджана. Кино. Зарождение. Этапы развития]
  • [www.anl.az/down/medeniyyet2007/avqust/medeniyyet2007_avqust_464.htm Интервью в газете «Эхо» с режиссёром Октаем Миркасымовым. −2007. -3 августа.-С.8]
  • [mirtv.ru/content/view/71138/11/ Кинематограф Азербайджана встречает день рождения новосельем]
  • [azerbaijan.tourism.az/index.php?/az/topmenu_content/844 Kino sənətinin yaranma tarixi. Səssiz dövr (1920—1935) (История создания киноискусства. Период немого кино (1920—1935))]  (азерб.)
  • [www.mct.gov.az/?/ru/azculture/view/83/ Министерство культуры и туризма Азербайджана. Азербайджанское кино в 1935—1938 годах. Период звукового кино]
  • [youtube.com/watch?v=wPMLg2rGLYI Фильм Мурада Ибрагимбекова «Нефть», получивший главный приз 60-го международного кинофестиваля в Венеции «Серебряный Лев» в номинации «лучший короткометражный фильм» (2003 год)] на YouTube
<td class="navbox-image" rowspan="1" style="width:1%;padding:0px 0px 0px 7px">
</td></table></td></tr></table>
</div>
</table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Кинематограф Азербайджана

– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Кинематограф_Азербайджана&oldid=81006563»

Навигация