Кинофестиваль в Авориазе 1990 года
Поделись знанием:
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
XVIII Международный фестиваль фантастического кино в Авориазе (кинофестиваль) (Le 18eme edition du Festival international du film fantastique d'Avoriaz) проходил во французских Альпах (Франция) 13-21 января 1990 года.
Содержание
Жюри
- Джерри Шатцберг (Jerry Schatzberg) — президент
- Ришар Берри (Richard Berry)
- Ив Буассе (Yves Boisset)
- Жюльен Клер (Julien Clerc)
- Ларри Коллинз (Larry Collins)
- Уэс Крэйвен (Wes Craven)
- Жерар Ди Мачио (Gérard Di-Maccio)
- Пьер Мале (Pierre Malet)
- Маша Мерил (Macha Méril)
- Клэр Надо (Claire Nadeau)
- Карел Рейш (Karel Reisz)
- Режи Варнье (Régis Wargnier)
- Жорж Волински (Georges Wolinski)
Лауреаты
- Гран-при по разделу «фантастика»: «Я — безумец» (I, Madman), США, 1989, режиссёр Тибор Такач
- Гран-при по разделу «странные фильмы»: «Жена керосинщика», СССР, 1989, режиссёр Александр Кайдановский
- Приз за лучшие спецэффекты: «Левиафан (Leviathan), США, 1989, режиссёр Джордж Пан Косматос
- Приз зрительских симпатий: «Кладбище домашних животных (Pet Sematary), США, 1989, режиссёр Мэри Лэмберт
- Специальный приз жюри»: « Место встречи» (Sabirni centar), Югославия, 1989, режиссёр Горан Маркович
- Приз критики»: « Место встречи» (Sabirni centar), Югославия, 1989, режиссёр Горан Маркович
- Приз Совета по звуку и свету (Prix de la C.S.T.): «Смертельный случай» (Les Poissons morts), Австрия, 1989, режиссёр Микаэл Синек
См. также
| ||||||
Напишите отзыв о статье "Кинофестиваль в Авориазе 1990 года"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Кинофестиваль в Авориазе 1990 года
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
