Кин, Рой

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рой Кин
Общая информация
Полное имя Рой Морис Кин
Прозвище Keano (Ки́но)
Родился
Корк, Ирландия
Гражданство
Рост 178 см
Позиция центральный полузащитник
Информация о команде
Команда Ирландия
Должность ассистент главного тренера
Карьера
Молодёжные клубы
1979—1989 Рокмаунт
Клубная карьера*
1989—1990 Ков Рэмблерс 23 (1)
1990—1993 Ноттингем Форест 114 (22)
1993—2005 Манчестер Юнайтед 326 (33)
2005—2006 Селтик 10 (1)
1989—2006 Всего за карьеру 473 (57)
Национальная сборная**
1991—2005 Ирландия 67 (9)
Тренерская карьера
2006—2008 Сандерленд
2009—2011 Ипсвич Таун
2013— Ирландия асс. тр.
2014 Астон Вилла асс. тр.

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Рой Мо́рис Кин (англ. Roy Maurice Keane; родился 10 августа 1971 года в Корке, Ирландия) — ирландский футболист и футбольный тренер. В качестве игрока получил наибольшую известность, выступая за английский клуб «Манчестер Юнайтед» и за сборную Ирландии.

Кин считался одним из лучших центральных полузащитников в современном футболе. За свою 17-летнюю футбольную карьеру он выступал за «Ков Рэмблерс» в чемпионате Ирландии, «Ноттингем Форест» и «Манчестер Юнайтед» (оба клуба — в чемпионате Англии). Последним клубом Роя стал шотландский «Селтик».

Кин отличался агрессивной манерой игры, неуступчивостью, умением вести жёсткие единоборства. Игровые и личные качества помогли ему стать капитаном «Манчестер Юнайтед» в 1997 году (после ухода Эрика Кантона). За 12 лет, проведённых за «Юнайтед», Кин стал одной из легенд клуба, добившись с ним беспрецедентных успехов (включая 7 титулов чемпионов Англии, 4 Кубка Англии и титул победителя Лиги чемпионов УЕФА).

На протяжении большей части своей футбольной карьеры Кин вызывался в сборную Ирландии, выступая за неё 14 лет (с 1991 по 2005 годы), по большей части в качестве капитана. На чемпионате мира 1994 года он сыграл в каждой игре своей команды, однако из-за конфликта с тренером сборной Миком Маккарти был не допущен к участию в чемпионате мира 2002 года.

В свой первый сезон в качестве главного тренера «Сандерленда» Кин принял клуб, находящийся на 23-м месте и вывел его на первое, выиграв Чемпионшип и обеспечив выход клуба в Премьер-лигу. Успехи «Сандерленда» в 2006—2008 годах связывали именно с приходом Кина[1]. 4 декабря 2008 года руководство «Сандерленда» расторгло контракт с Кином по обоюдному согласию. С апреля 2009 по январь 2011 года был главным тренером клуба «Ипсвич Таун».





Детство и начало карьеры

Кин родился в семье рабочих в Мэйфилде, пригороде Корка. Из-за тяжёлой экономической ситуации его отец, Морис, брался за любую работу, какую мог найти. Так, он работал на местной трикотажной фабрике, на заводе по производству пива «Гиннесс». В семье Кинов традиционно любили спорт, особенно футбол, и многие из членов семьи и родственников играли за местные молодёжные команды Корка (включая знаменитый «Рокмаунт»). Юный Рой не сразу выбрал футбол: в возрасте 9 лет он занялся боксом и достиг в этом виде спорта определённых успехов, выиграв четыре поединка из четырёх в любительском чемпионате. В это же время он выступал за молодёжный состав «Рокмаунта» и проявил себя как довольно многообещающий футболист (в свой первый сезон за «Рокмаунт» он стал игроком года).

В детстве Кин болел за «Селтик» и «Тоттенхэм Хотспур», а его любимым футболистом был Лиам Брейди (бывший игрок «Арсенала»). Со временем, однако, кумиром Роя стал Брайан Робсон из «Манчестер Юнайтед» из-за своего игрового стиля, предполагающего действия по всему полю, от штрафной до штрафной (англ. box-to-box), благодаря которому Капитан Марвел и стал знаменитым[2]. Это были те качества, которыми сам Кин обладал с избытком. Тогда ещё юный Рой не знал, что в своё время он станет полноценной заменой Робсона после его ухода из «Манчестер Юнайтед».

Несмотря на очевидный потенциал, будущее Кина в футболе не казалось таким определённым. После просмотра в Дублине его отказались включать в состав школьной команды Ирландии; одной из причин отказа бывший ирландский тренер и скаут Ронан Скэлли назвал то, что 14-летний Кин был «слишком маленьким», чтобы выступать на нужном уровне[2]. Рой не отчаивался и ходил на просмотры в английские клубы, но каждый раз получал отказ. Через пару лет юный Рой устроился на временную работу (связанную с физическим трудом), продолжая искать варианты с профессиональной футбольной карьерой. В 1989 году удача наконец повернулась к Рою лицом: он подписал контракт с ирландским полупрофессиональным клубом «Ков Рэмблерс» после того, как за него вступился тренер молодёжного состава «бродяг» Эдди О’Рурк. Кин быстро прогрессировал и регулярно выходил на поле как за молодёжную, так и за основную команду, в результате чего нередко играл дважды на протяжении выходных.

В условиях жёсткого, силового футбола Первого дивизиона Ирландии Кин доказал свой класс против гораздо более опытных игроков. Он очень серьёзно подходил к тренировкам, что сказывалось на прогрессе в его игре. В финале молодёжного Кубка Ирландии против дублинского клуба «Белведер Бойс» Кина заметил скаут английского клуба «Ноттингем Форест», пригласивший Роя на просмотр в Англию. Кин впечатлил главного тренера «Фореста» Брайана Клафа и весь тренерский штаб, результатом чего стал переход молодого ирландца в «Ноттингем» за 47 000 фунтов летом 1990 года.

Ноттингем Форест (1990—1993)

Кин был доволен переходом в именитый клуб, но поначалу жизнь в Ноттингеме казалась ему трудной из-за долгих разлук с семьёй. Рой часто просил руководство клуба отпускать его на несколько дней для поездок в Корк. Кин выразил свою благодарность великодушию Брайана Клафа, который помогал ему пережить трудный адаптационный период в команде. Первые игры за «Форест» Кин провёл с молодёжным составом команды во время предсезонной подготовки в Нидерландах. В финальной встрече против «Харлема» ирландец забил победный мяч в послематчевой серии пенальти. Вскоре Кин перешёл из молодёжного состава в команду резервистов. Его дебют в чемпионате на профессиональном уровне пришёлся на матч с «Ливерпулем» в начале сезона 1990/91. Уверенная игра ирландца побудила Клафа всё чаще и чаще использовать Кина в матчах основного состава.

Клаф советовал мне перед игрой: «Получив мяч, отдай его другому футболисту в красной футболке». Это именно то, что я пытался делать в «Форесте» и «Юнайтед» — делать передачи и двигаться — и я сделал карьеру на этом.
Рой Кин[3]

Кин забил свой первый профессиональный гол в игре против «Шеффилд Юнайтед», а к началу 1991 года прочно завоевал себе место в основе, вытеснив оттуда игрока сборной Англии Стива Ходжа. В 1991 году «Форест» дошёл до финала Кубка Англии, проиграв в нём лондонскому клубу «Тоттенхэм Хотспур». В этом турнире Кин забил 3 гола, однако в третьем раунде совершил грубую ошибку против игрока «Кристал Пэласа», которая привела к голу и, в конечном итоге, к поражению «красных». В раздевалке после игры Клаф со злости сильно ударил Кина в лицо, свалив ирландца на пол[4]. Несмотря на этот инцидент, Кин не затаил обиду на главного тренера, позднее признавшись, что он сочувствовал тяжёлой тренерской работе Клафа[5] и что он крайне благодарен ему за предоставленный шанс проявить себя в английском футболе. Год спустя Кин снова играл на «Уэмбли» в финале Кубка Футбольной лиги, но снова проиграл, на этот раз своему будущему клубу — «Манчестер Юнайтед» — который выиграл со счётом 1:0.

Кином начали интересоваться ведущие клубы Премьер-лиги. Так, в 1992 году главный тренер «Блэкберн Роверс» Кенни Далглиш вёл с Кином переговоры по поводу возможного перехода ирландца к «бродягам» по завершении сезона. «Форест» в это время боролся за выживание в Лиге и существовала реальная опасность вылета команды, поэтому Кин заключил с клубом новый контракт, в котором был пункт о его уходе в случае вылета «красных» из Премьер-лиги. Переговоры о контракте шли медленно и активно освещались в прессе. Брайан Клаф тогда отозвался о Кине как о «жадном ребёнке»[2] из-за высоких денежных запросов ирландского полузащитника. Клаф заявил: «Кин обладает потрясающими перспективами, но я не позволю ему обанкротить клуб». Болельщики «Фореста», однако, простили Кину эпопею с контрактом, выбрав его лучшим игроком сезона. Несмотря на отличную игру Кина, «Ноттингем Форест» вылетел из Премьер-лиги и, согласно контракту, Кин мог покинуть клуб. «Блэкберн» уже согласовал условия трансфера ирландца с «Ноттингемом» (4 млн фунтов), а также условия личного контракта с Кином.

Тогда же активно циркулировали слухи о возможном переходе Роя Кина в лондонский «Арсенал», который искал молодого полузащитника на замену Полу Дэвису.

Однако, за сутки до предполагаемого подписания контракта, главный тренер «Манчестер Юнайтед» Алекс Фергюсон позвонил Кину и спросил у него, не хочет ли он перейти в «Юнайтед» вместо «Блэкберна». Фергюсон убедил ирландца отказаться от соглашения с «бродягами» и в течение двух недель оформил переход Кина в «Юнайтед» за 3,75 млн фунтов, побив британский трансферный рекорд того времени. Позднее в в автобиографии Кин написал о деталях своей беседы с Кенни Далглишем, который был вне себя от ярости, узнав, что Кин передумал переходить в «Блэкберн».

Манчестер Юнайтед

Начало (1993—1997)

Несмотря на рекордную трансферную стоимость, у Кина не было гарантии, что он получит место в основе. «Юнайтед» с мощной связкой Брайана Робсона и Пола Инса в центре поля только что выиграл свой первый чемпионский титул с 1967 года. 36-летний Робсон, однако, уже завершал карьеру, и пропускал начало сезона 1993/94 из-за травм. Кин воспользовался предоставленным шансом, сделав «дубль» в своей дебютной игре против «Шеффилд Юнайтед» 18 августа 1993 года, а затем забил победный гол в «манчестерском дерби» 3 месяца спустя, когда «Юнайтед», проигрывая со счётом 2:0 на «Мейн Роуд», смог вырвать победу у «Манчестер Сити» со счётом 3:2. Вскоре он стал твёрдым игроком основы в команде Алекса Фергюсона, а в мае 1994 года выиграл свой первый профессиональный футбольный трофей — титул чемпиона Премьер-лиги. Две недели спустя Кин помог «Юнайтед» выиграть у «Челси» в финале Кубка Англии 1994 года со счётом 4:0. Таким образом, в сезоне 1993/94 «Юнайтед» взял свой первый «дубль» (чемпионат и Кубок Англии) в истории.

Сезон 1994/95 был менее успешным: Премьер-лигу выиграл «Блэкберн Роверс», а в финале Кубка Англии «Юнайтед» уступил «Эвертону» со счётом 1:0. Рой Кин получил свою первую красную карточку в качестве футболиста «Юнайтед» в полуфинале Кубка Англии против «Кристал Пэласа» за пинок Гарета Саутгейта, и, в качестве наказания, был дисквалифицирован на 3 матча и оштрафован на 5000 фунтов. Это была первая из 11 красных карточек в манкунианской карьере Роя Кина, и первый знак агрессивного, драчливого характера неистового ирландца.

Лето 1995 года ознаменовалось значительными кадровыми изменениями в «Юнайтед»: Пол Инс ушёл в «Интернационале», Марк Хьюз — в «Челси», Андрей Канчельскис — в «Эвертон». В основной состав команды были включены молодые футболисты: Дэвид Бекхэм, Ники Батт и Пол Скоулз, из-за чего Кин стал самым опытным полузащитником в составе команды. Несмотря на плохой старт сезона 1995/96, «Юнайтед» выиграл Премьер-лигу у главных конкурентов «Ньюкасл Юнайтед» (которые к Рождеству возглавляли турнирную таблицу с отрывом в 12 очков). Кин выиграл второй «дубль» за три сезона, когда «Манчестер Юнайтед» в финале Кубка Англии обыграл «Ливерпуль» со счётом 1:0 и выиграл в рекордный девятый раз в своей истории.

В сезоне 1996/97 Кин провёл матчей меньше обычного из-за серии травм колена и частых дисквалификаций. Он получил жёлтую карточку в первом полуфинальном матче Лиги чемпионов против дортмундской «Боруссии», из-за чего пропустил ответный матч на «Олд Траффорд». «Юнайтед» проиграл обе встречи с минимальным счётом 1:0 и вылетел из Лиги чемпионов. Однако уже через несколько дней Кин с одноклубниками праздновал завоевание очередного чемпионского титула Премьер-лиги.

Капитанство (1997—2005)

После неожиданного завершения карьеры Эрика Кантона Кин стал капитаном «Манчестер Юнайтед». Однако большую часть сезона 1997/98 ирландец пропустил из-за травмы крестообразных связок колена, полученной после неудачной попытки подката против игрока «Лидс Юнайтед» Альф-Инге Холанда в девятом туре Премьер-лиги. Когда Кин лежал на газоне, Холанд стоял над ним, обвиняя травмированного капитана «Юнайтед» в попытке нанесения ему, Холанду, травмы, и в симуляции для избежания наказания. Этот эпизод позднее приведёт к знаменитой ссоре между двумя футболистами. В этом сезоне Кин больше не сыграл из-за травмы. Он наблюдал с трибун, как «Юнайтед» растранжирил 11-очковое преимущество над «Арсеналом» и уступил чемпионство лондонскому клубу. Многие эксперты считали отсутствие Кина решающим фактором в проигрыше клубом титула чемпионов Премьер-лиги[6]. Поначалу Кин был не уверен, сможет ли он снова играть из-за серьёзности полученной травмы[2], но уже к началу предсезонной подготовки команды ирландец был готов играть.

Все сомнения, что травма Кина может снизить его игровую эффективность были развеяны в сезоне 1998/99, когда Рой вернулся, чтобы привести свой клуб к «треблу»: победе в Премьер-лиге, Кубке Англии и Лиге чемпионов. Одним из лучших выступлений ирландца стала игра против «Ювентуса» в ответной полуфинальной игре Лиги чемпионов, когда капитан «Юнайтед» помог своему клубу отыграться после двух пропущенных мячей и вырвать победу со счётом 3:2.
"Это было самое впечатляющее проявление самоотверженности, которое я когда-либо видел на футбольном поле. Бегая по всему полю, сражаясь так неистово, что он скорее бы умер от изнеможения, но не уступил, он вдохновлял всю команду вокруг себя. Я чувствовал гордость за то, что был связан с таким игроком."
Сэр Алекс Фергюсон после игры с «Ювентусом» в 1999 году[7]
Первый мяч он забил сам головой, после чего повёл команду вперёд. Игра Кина в Турине считается его лучшим матчем за всю футбольную карьеру[8][9]. Однако ещё ранее в этом матче Кин получил жёлтую карточку за подножку против Зинедина Зидана, из-за которой он пропускал финал. В финале на «Камп Ноу» «Юнайтед» обыграл мюнхенскую «Баварию» со счётом 2:1, выиграв главный футбольный клубный трофей в Европе во второй раз в своей истории. Вспоминая позднее свои ощущения перед финальным матчем, который он пропускал из-за дисквалификации, Кин сказал: «Хотя я старался сохранять храброе выражение лица, это был мой худший эпизод в футбольной карьере.» Позднее в этом же году Кин забил единственный гол в Межконтинентальном кубке, который «Юнайтед» выиграл у бразильского клуба «Палмейрас».

Летом 1999 года медленно и со скрипом продвигались переговоры о новом контракте: Кин отверг первоначальное предложение «Юнайтед» в 2 млн фунтов в год, что спровоцировало слухи о его переезде в Италию[10]. К середине сезона 1999/2000 стороны смогли достичь соглашения, и капитан подписал контракт с клубом до 2004 года. Кин разозлился, когда официальные лица клуба объяснили увеличение цен на сезонные абонементы его улучшенным контрактом и даже потребовал от клуба официальных извинений[11]. Через несколько дней после подписания контракта Кин праздновал свой победный гол против «Валенсии» в Лиге чемпионов, однако уже четвертьфинале «Юнайтед» вылетел из турнира после двух матчей с мадридским «Реалом», отчасти из-за неудачного гола Кина в свои ворота в ответной встрече. По итогам сезона он был признан футболистом года по версии Профессиональной футбольной ассоциации и по версии Ассоциации футбольных журналистов, а «Манчестер Юнайтед» выиграл свой шестой титул чемпионов Премьер-лиги за 8 лет.

В декабре 2000 года неоднозначно были восприняты комментарии Кина, раскритиковавшего некоторые секции болельщиков на «Олд Траффорд» после победы в Лиге чемпионов над киевским «Динамо». Ирландец жаловался на недостаток вокальной поддержки некоторых фанов в периоды, когда «Динамо» доминировал в игре. Он заявил: «На выезде наши болельщики обеспечивают нам фантастическую поддержку, я называю их хардкорными фанатами. Но во время домашних игр они покупают себе выпивку, сэндвичи с креветками и вообще не осознают, что происходит на поле. Я не думаю, что некоторые посетители „Олд Траффорд“ могут даже выговорить слово „футбол“, не говоря уже о понимании того, что это такое»[11]. Заявления Кина спровоцировали дебаты в Англии по поводу изменяющейся атмосферы на футбольных полях[12], а термин «бригада с креветочными сэндвичами» (англ. prawn sandwich brigade) теперь вошёл в английский околофутбольный жаргон.

Рой Кин снова появился в заголовках газет после манчестерского дерби 2001 года, в котором играл Альф-Инге Холанд. За пять минут до финального свистка Кин получил красную карточку за явный удар прямой ногой в колено норвежца, в котором многие усмотрели акт мести за эпизод с травмой Кина несколько лет назад[13]. Этот инцидент стоил ирландцу трёхматчевой дисквалификации и штрафа в 5000 фунтов. Однако в августе 2002 года вышла биография Кина, в которой он заявил, что намеренно наносил травму Холанду. Вот цитата Кина по поводу того инцидента:

Я слишком долго ждал. Я, бл*дь, ударил его со всей силы. Мяч был там (я думаю). Получай, пи*ор. И даже не думай стоять надо мной и усмехаться, что я, якобы, симулирую травму.
Рой Кин[14]

Письменное признание Кина, что его удар был преднамеренным, не оставлял Футбольной ассоциации других вариантов, кроме как предъявить ирландцу новое обвинение[15]. Рой был дисквалифицирован ещё на 5 матчей и оштрафован на 150 000 фунтов. Несмотря на всеобщую критику и порицание[16], позднее в автобиографии он признался, что не сожалеет о содеянном: «Моя позиция была: да и х*й с ним. Как аукнется, так и откликнется. Он всего лишь получил по заслугам. Он нае*ал меня, а мой подход таков: око за око»[14]. Холанд рассматривал возможность подачи судебного иска против Кина, но затем отказался от этой идеи. Норвежец в скором времени завершил карьеру, заявив на своём сайте, что испытывает рецидивные боли в ноге (другой ноге, не той, в которую ударил Кин)[17].

После очередной красной карточки в матче против «Ньюкасла» в сентябре 2001 года, Кин подумывал о завершении карьеры, но Алекс Фергюсон его переубедил[18]. Сезон 2001/02 «Манчестер Юнайтед» впервые за четыре года завершил без трофеев. «Юнайтед» вылетел из Кубка Англии после поражения от «Мидлсбро» в четвёртом круге, а в чемпионате финишировал на 3-м месте (самая низкая позиция с 1991 года). На европейской арене, однако, клуб достиг определённых успехов, выйдя в полуфиналы Лиги чемпионов, где встретился с леверкузенским «Байером». По сумме двух матчей счёт был 3:3, но «Юнайтед» не вышел в финал из-за меньшего количества забитых на выезде голов. После вылета команды из турнира, Кин обвинил в поражении некоторых своих одноклубников, которые, по его словам, заботились только о деньгах и «забыли об игре, потеряли жажду побед, которая принесла им Ролексы, машины и особняки»[2]. Ранее в том же сезоне Кин публично призывал распродать состав, выигравший «требл»[19], так как он полагал, что его одноклубники, выигравшие все трофеи в 1999 году, больше не мотивированы работать с полной отдачей[20].

В августе 2002 года Кин был оштрафован Фергюсоном на 150 000 фунтов и дисквалифицирован на 3 матча за удар локтем Джейсона Макатира из «Сандерленда». Тогда же ему прибавили ещё 5 матчей дисквалификации за скандальные комментарии по поводу удара Холанда. Во время дисквалификации Кину сделали операцию на бедре, которое беспокоило ирландца около года и зачастую вынуждало его играть на уколах. Поначалу высказывались опасения, что эта травма может поставить крест на карьере капитана «Юнайтед»[21], и предположения о возможном эндопротезировании его тазобедренного сустава[22], но к декабрю Кин вернулся в команду.

Я пришёл к одному твёрдому выводу, который заключался в том, чтобы оставаться на поле все девяносто минут. Другими словами, обуздать безрассудные, несдержанные черты моего характера, которые приводят к моим удалениям и травмам.
Рой Кин о своём «новом» стиле игры[2]

В течение восстановительного периода после операции Кин размышлял над причинами своих частых травм и дисквалификаций. Он пришёл к выводу, что причиной подобных проблем являются его вспышки ярости и участие в опрометчивых стычках, что пагубно сказывалось на его карьере[2]. В итоге он стал более сдержанным на поле, старался избегать споров и стычек с соперниками. Некоторые обозреватели отметили, что «новый» Рой Кин стал менее влиятельным в центре поля вследствие изменения стиля своей игры, возможно из-за ограничения мобильности после операции на бедре. По возвращении в футбол, однако, Кин продолжал демонстрировать былую цепкость и твёрдость[21], приведя команду к очередному чемпионству в мае 2003 года.

На протяжении 2000-х годов Кин сохранял соперничество и вражду с капитаном «Арсенала» Патриком Виейра. Самый известный инцидент между двумя капитанами произошёл на «Хайбери» в 2005 году в период ожесточённого соперничества «Юнайтед» и «Арсенала». Виейра столкнулся с Гари Невиллом в туннеле перед матчем, угрожая отомстить тому за фол против Хосе Антонио Рейеса в предыдущем матче[23], вынудив Кина вступить с ним в словесную перепалку[19]. Инцидент транслировался в прямом эфире по каналу Sky Sports, причём зрители отчётливо слышали, как Кин обратился к главному судье матча Грэму Поллу со словами: «Скажи ему [Патрику Виейра], чтобы он заткнул свой грёбанный рот!» После игры, которую «Юнайтед» выиграл со счётом 4:2, Кин подверг критике решение Виейра выступать за сборную Франции вместо своей родной страны, Сенегала. Виейра позднее ответил, что исключение из состава национальной сборной на чемпионате мира ставит Кина не в лучшее положение, чтобы комментировать такие вопросы[24]. Судья Грэм Полл позднее признавал, что ему следовало удалить обоих капитанов ещё перед матчем, однако из-за огромного давления трибун он этого не сделал[25].

В качестве капитана Кин привёл «Юнайтед» к 9 крупным трофеям, что делает его самым успешным капитаном за всю историю клуба. Свой 50-й гол за клуб Кин забил 5 февраля 2005 года в игре против «Бирмингем Сити» в Премьер-лиге. Его участие в финале Кубка Англии 2005 года (который «Юнайтед» проиграл «Арсеналу» по пенальти) стало седьмой игрой в финале Кубка — рекорд английского футбола, не побитый по сей день.[26]. Кин также делит первое место по числу красных карточек в английском футболе (13 удалений за всю карьеру). Он был включён в Зал славы английского футбола в 2004 году в дань признания несомненного вклада в эту игру. Кроме того, Рой Кин является единственным ирландцем, включённым в список величайших живущих футболистов ФИФА 100, составленный Пеле.

Уход из Юнайтед (2005)

Кин неожиданно покинул «Манчестер Юнайтед» по обоюдному согласию сторон 18 ноября 2005 года, до этого длительное время отсутствуя в команде из-за травмы, полученной в его последнем официальном матче за «Юнайтед» против «Ливерпуля», в грубом подкате со стороны Луиса Гарсия. Уход Роя стал кульминацией всё возрастающего напряжения в отношениях Кина с тренерским штабом и игроками, которое проявилось ещё во время предсезонной подготовки команды в Португалии, когда ирландец спорил с Фергюсоном по поводу качества предсезонной подготовки[27]. Фергюсона позже ещё больше разозлило интервью Кина клубному каналу MUTV, в котором ирландец признался, что он «готов играть в другой команде»[28], после окончания действия текущего контракта с «Юнайтед» в конце сезона.

Ещё одно появление Кина на MUTV спровоцировало ещё большие споры, когда после унизительного поражения от «Мидлсбро» со счётом 4:1 в начале ноября Кин подверг критике игру Джона О’Ши, Алана Смита и Кирана Ричардсона. Также он раскритиковал Даррена Флетчера, забившего на той же неделе единственный и победный гол в ворота лондонского «Челси», который в то время казался непобедимым[29]. Самый резкий комментарий, однако, получил Рио Фердинанд: «Только из-за того, что тебе платят 120 000 фунтов в неделю и ты хорошо играешь против „Тоттенхэма“ на протяжении 20 минут, ты уже думаешь, что ты суперзвезда»[30]. Гневное выступление Кина показалось тренерскому штабу слишком резким и позднее было вырезано из программы, транслируемой по телевидению. Присутствующие на интервью посчитали оценки Кина «несдержанными даже по его [Роя Кина] стандартам»[29].

Счастье — это не бояться.
Рой Кин про отсутствие страха[2]

Две недели спустя, после очередной ссоры с Фергюсоном, Кин достиг соглашения с «Манчестер Юнайтед», позволявшего ему немедленно покинуть клуб и подписать контракт с другой командой[30]. Ему предложили сыграть прощальный матч в дань признания заслуг перед клубом за его более чем 12-летнюю карьеру на «Олд Траффорд», а Фергюсон и исполнительный директор клуба Дэвид Алан Гилл пожелали ему удачи в будущем[30]. 15 декабря 2005 года Кин перешёл в «Селтик» — команду, за которую он болел в детстве — после заключения контракта с зарплатой около 40 000 фунтов в неделю[31].

Позднее было объявлено, что прощальный матч Кина пройдёт на «Олд Траффорд» 9 мая 2006 года между «Манчестер Юнайтед» и «Селтиком». В первом тайме матча Кин играл за «Селтик», а во втором — в качестве капитана «Юнайтед» (хозяева выиграли со счётом 1:0). За матчем с трибун «Олд Траффорд» наблюдали 69 591 человек, что является рекордной посещаемостью прощального матча в Англии[32]. Все доходы, полученные от матча, были переданы любимому благотворительному фонду Кина, «Ассоциация собак-поводырей для слепых людей».

Селтик (2005—2006)

Дебют Кина за «Селтик» в январе 2006 года получился неудачным: именитый клуб из Глазго уступил скромному «Клайду» со счётом 2:1 в третьем раунде Кубка Шотландии. По ходу матча Кин в своей обычной резкой манере предъявлял претензии ряду своих новых одноклубников[33]. Месяц спустя Кин забил свой первый и единственный гол за «Селтик» в матче шотландской Премьер-лиги против «Фалкирка», завершившийся победой «кельтов» со счётом 2:1. В следующее воскресенье Кин сыграл в дерби против «Рейнджерс», приведя свой клуб к победе и став «Игроком матча». В этом сезоне «Селтик» выиграл «дубль» (шотландскую Премьер-лигу и Кубок шотландской лиги), что стало двумя последними трофеями Кина в качестве игрока.

12 июня 2006 года Рой Кин объявил о своём решении завершить карьеру футболиста в связи с хронической травмой[34], спустя всего шесть месяцев после перехода в «Селтик». Его заявление спровоцировало ряд хвалебных речей от бывших коллег и тренеров ирландца, в частности, от Алекса Фергюсона: «И через годы, когда будут выбирать лучших игроков всех времён, он [Кин] будет в этих списках»[34]. Многие болельщики считают Кина выдающимся футболистом, достойным подражания, но некоторые полагают, что крайне агрессивная манера игры и частые стычки с соперниками поубавили от его статуса великого футболиста[35].

Карьера за сборную (1991—2005)

Капитан «Манчестер Юнайтед» в мае 2002 года лишь за несколько дней до начала чемпионата мира в Корее и Японии сенсационно заявил о своем решении завершить международную карьеру. Впрочем, в его послужном списке нашлось место участию в чемпионате мира 1994 года в США. Сегодня Кин остается восемнадцатым по количеству сыгранных матчей за сборную Ирландии, а капитанскую повязку он впервые надел в 1996 году в поединке с командой России.

Матчи и голы Кина за сборную Ирландии

Итого: 67 матчей / 9 голов; 33 победы, 21 ничья, 13 поражений

Личная жизнь

Кин женат на Терезе Дойл, у них 5 детей: Шеннон, Караг, Эйдан, Лиа и Аланна. Пара познакомилась в 1992 году: тогда Тереза была помощником дантиста, а Рой играл за «Ноттингем Форест». Они поженились в Корке в 1997 году[36].

После перехода Кина в «Манчестер Юнайтед» он с семьёй переехал из современного коттеджа в Боудоне в особняк, импровизированный под эпоху Тюдоров в Хейле (Большой Манчестер). Однако с приватностью личной жизни дела обстояли хуже, чем надеялся Рой (это проявилось, в частности, после исключения Кина из состава сборной перед чемпионатом мира 2002 года). Репортёры часто видели Роя, выгуливающего Триггса (своего пса-лабрадора); кроме того, ирландец был завсегдатаем паба «Раненый Волк» (англ. Bleeding Wolf). Именно там журналисты встретили Кина в ночь свадьбы Дэвида Бекхэма. Когда его спросили, почему он не пошёл на свадьбу одноклубника, Рой ответил: «Это был выбор между свадьбой и Волком. И Волк взял верх»[37].

В поисках большей уединённости, Кин принял решение о сносе дома 1930-х годов постройки, на месте которого был возведён новый особняк за 2,5 млн фунтов[38]. Во время работы в «Сандерленде» Кин с семьёй проживал в Дареме, неподалёку от Сандерленда[39]. 6 июня 2009 года он с семьёй переехал в новый дом в Ипсуиче, расположенного неподалёку от тренировочной базы клуба «Ипсвич Таун».

Командные достижения

В качестве игрока

Ноттингем Форест

Манчестер Юнайтед

Селтик

В качестве тренера

Сандерленд

Личные достижения

В качестве игрока

В качестве тренера

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клубная карьера
Клуб Сезон Лига Кубки[41] Еврокубки[42] Прочие[43] Итого
Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы
Ков Рэмблерс 1989/90 23 1 6 1 0 0 0 0 29 2
Итого 23 1 6 1 0 0 0 0 29 2
Ноттингем Форест 1990/91 35 8 14 3 0 0 0 0 49 11
1991/92 39 8 12 4 0 0 5 2 56 14
1992/93 40 6 9 2 0 0 0 0 49 8
Итого 114 22 35 9 0 0 5 2 154 33
Манчестер Юнайтед 1993/94 37 5 13 1 3 2 1 0 54 8
1994/95 25 2 8 0 4 1 0 0 37 3
1995/96 29 6 8 0 2 0 0 0 39 6
1996/97 21 2 5 0 6 0 1 1 33 3
1997/98 9 2 0 0 1 0 1 0 11 2
1998/99 35 2 7 0 12 3 1 0 55 5
1999/00 29 5 0 0 12 6 4 1 45 12
2000/01 28 2 2 0 13 1 1 0 44 3
2001/02 28 3 2 0 12 1 1 0 43 4
2002/03 21 0 5 0 6 0 0 0 32 0
2003/04 28 3 5 0 4 0 1 0 38 3
2004/05 31 1 5 1 6 0 1 0 43 2
2005/06 5 0 0 0 1 0 0 0 6 0
Итого 326 33 60 2 82 14 12 2 480 51
Селтик 2005/06 10 1 3 0 0 0 0 0 13 1
Итого 10 1 3 0 0 0 0 0 13 1
Всего за карьеру 473 57 104 12 82 14 17 4 676 87

Выступления за сборную

Выступления за сборную
Сборная Год Отборочные матчи ЧМ Финальные матчи ЧМ Отборочные матчи ЧЕ Кубок США Товарищеские матчи Итого
Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы
Ирландия 1991 - - - - 1 0 - - 2 0 3 0
1992 4 0 - - - - 1 0 2 0 7 0
1993 8 0 - - - - - - 1 0 9 0
1994 - - 4 0 1 1 - - 3 0 8 1
1995 - - - - 2 0 - - 0 0 2 0
1996 1 0 - - - - 0 0 1 0 2 0
1997 6 2 - - - - - - 1 0 7 2
1998 - - - - 3 2 - - 0 0 3 2
1999 - - - - 3 0 - - 1 0 4 0
2000 3 0 - - - - 0 0 1 0 4 0
2001 6 4 - - - - - - 1 0 7 4
2002 - - 0 0 0 0 - - 2 0 2 0
2003 - - - - 0 0 - - 0 0 0 0
2004 3 0 - - - - - - 2 0 5 0
2005 3 0 - - - - - - 1 0 4 0
Всего за карьеру 34 6 4 0 10 3 1 0 18 0 67 9

Тренерская статистика

Команда Страна Начало работы Завершение работы Показатели
И В Н П % побед
Сандерленд 28 августа 2006 4 декабря 2008 100 42 17 41 42,00
Ипсвич Таун 23 апреля 2009 7 января 2011 81 28 25 28 34,57
Данные откорректированы по состоянию на 7 января 2011 года.

Напишите отзыв о статье "Кин, Рой"

Примечания

  1. [football.guardian.co.uk/Match_Report/0,,-72822,00.html A jolt of T&T sets Sunderland dancing to promotion tune.]
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 Keane: The Autobiography. Penguin. 2002. ISBN=978-0-141-00981-0.
  3. [newswww.bbc.net.uk/sportacademy/hi/sa/football/newsid_4566000/4566315.stm Royston Keane put on the spot. BBC Football Academy.]
  4. [sport.scotsman.com/topics.cfm?tid=538&id=32202006 The man behind the myth.]
  5. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/2770901.stm When managers attack. BBC Sport.]
  6. [www.essendonfc.com.au/manunited/player.asp?id=14 Player Profile: Roy Keane. Essendon FC website.]
  7. Alex Ferguson. Managing My Life. Hodder & Stoughton Ltd. 1999. ISBN=0340728558.
  8. [www.utvinternet.ie/newsroom/indepth.asp?id=31935&pt=s Strachan and Fergie hail retiring Keane. UTV.]
  9. [www.sportinglife.com/football/scottishpremier/news/story_get.cgi?STORY_NAME=soccer/06/06/12/SOCCER_Keane.html Keane forced to quit football. SportingLife.]
  10. [www.wldcup.com/euro/2000/news/1999Jul/19990714_852_world_soccer.html Captain Keane rejects United contract offer. ATL World Cup Soccer.]
  11. 1 2 [football.guardian.co.uk/comment/story/0,9753,1606114,00.html 10 classic Roy Keane rants. Guardian Unlimited.]
  12. [findarticles.com/p/articles/mi_qn4158/is_20001110/ai_n14344495 Keane prawn crack stirs terrace talk. The Independent.]
  13. [www.manchestereveningnews.co.uk/sport/football/c/223056_keane_haaland_clash_saved_my_career_.html?page_size=50 Keane: Haaland clash saved my career. Manchester Evening News user comments.]
  14. 1 2 [www.allgreatquotes.com/roy_keane_quotes.shtml Roy Keane Quotes.]
  15. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/teams/m/man_utd/2236929.stm Keane charged by FA. BBC Sport.]
  16. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/sports_talk/2329223.stm Keane let off lightly? BBC Sport.]
  17. [www.whoateallthepies.tv/2006/08/why_on_earth_wo.html Why on earth would anyone like Roy Keane?]
  18. [football.guardian.co.uk/Match_Report/0,,-39477,00.html Ferguson backtracks and hits Keane with £150,000 fine. The Guardian.]
  19. 1 2 [www.timesonline.co.uk/tol/sport/article511049.ece The top 10 Roy Keame battles. Times Online.]
  20. [www.telegraph.co.uk/sport/main.jhtml?xml=/sport/2005/11/19/sfnroy19.xml Keane exits still raging at the dying of the light. Daily Telegraph.]
  21. 1 2 [www.manutdzone.com/playerpages/RoyKeane.htm Roy Keane: A career profile with pictures. ManUtdZone.com.]
  22. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/teams/m/man_utd/2768049.stm Keane faces hip replacement]. BBC Sport. [www.webcitation.org/65jYkDT84 Архивировано из первоисточника 26 февраля 2012].
  23. [www.sundaymirror.co.uk/sport/football/2008/02/17/graham-poll-claims-he-was-pressured-to-ref-game-without-controversy-98487-20322545/ Graham Poll claims he was pressured to ref game without controversy — Sunday Mirror]
  24. [news.bbc.co.uk/sport2/hi/football/teams/a/arsenal/4554163.stm Vieira hits out at Keane comments. BBC Sport.]
  25. [www.sundaymirror.co.uk/sport/football/2008/02/17/graham-poll-claims-he-was-pressured-to-ref-game-without-controversy-98487-20322545/ Graham Poll claims he was pressured to ref game without controversy. Sunday Mirror.]
  26. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/fa_cup/3725109.stm Neville hails Ronaldo.]
  27. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/teams/m/man_utd/4449396.stm Keane in shock exit from Man Utd. BBC Sport.]
  28. [web.archive.org/web/20081007024330/www.abc.net.au/sport/content/200509/s1471514.htm Raging Roy Keane set to quit Man United. ABC Sport.]
  29. 1 2 [football.guardian.co.uk/News_Story/0,1563,1605711,00.html Keane gagged by United after TV attack on players. The Guardian.]
  30. 1 2 3 [football.guardian.co.uk/News_Story/0,1563,1645805,00.html Keane leaves United after Ferguson row. The Guardian.]
  31. [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/teams/c/celtic/4526940.stm Keane completes switch to Celtic. BBC Sport.]
  32. [www.manutd.com/default.sps?pagegid={B4CEE8FA-9A47-47BC-B069-3F7A2F35DB70}&newsid=328805&page=1 Testimonial match report.]
  33. [sport.scotsman.com/topics.cfm?tid=538&id=35652006 Defeat caps disastrous debut for quiet Irishman. Sport.scotsman.com.]
  34. 1 2 [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/teams/c/celtic/5071440.stm Legend Keane announces retirement. BBC Sport.]
  35. [www.bbc.co.uk/dna/mb606/F4472020?thread=3147223&skip=0&show=20 Roy Keane retires. 606 fans messageboard.]
  36. [www.thesun.co.uk/article/0,,2-2007370921,00.html Pack my WAGS for Sunderland. The Sun.]
  37. [findarticles.com/p/articles/mi_qn4161/is_20020901/ai_n12847574 Roy’s pounds 2 1/2 M Manor Utd. Sunday Mirror.]
  38. [news.independent.co.uk/uk/this_britain/article348720.ece Rooney’s plan for 'Waynesor Castle' upsets local residents. This Britain, UK. Independent.co.uk.]
  39. [football.guardian.co.uk/News_Story/0,,2057636,00.html Talking the talk. Guardian Unlimited Football.]
  40. [www.premierleague.com/en-gb/news/features/20-seasons-awards-best-player/ Premier League 20 Seasons Awards: Best Player] (Monday 16 April 2012).
  41. Кубок Ирландии, Кубок Англии, Кубок Шотландии, Кубок ирландской лиги, Кубок Футбольной лиги Англии, Кубок шотландской лиги.
  42. Лига чемпионов УЕФА, Кубок УЕФА.
  43. Суперкубок Англии, Суперкубок УЕФА, Межконтинентальный кубок, Клубный чемпионат мира, Кубок полноправных членов.

Ссылки

  • [www.manutd.com/en/Players-And-Staff/Legends/Roy-Keane.aspx Профиль футболиста] в разделе «Легенды» на сайте ManUtd.com  (англ.)
  • [news.bbc.co.uk/sport1/hi/football/photo_galleries/4449888.stm Фотографии Кина на BBC Online]  (англ.)
  • [www.nationalfootballmuseum.com/pages/fame/Inductees/roykeane.htm Профиль в Зале славы английского футбола]  (англ.)


Спортивные достижения
Предшественник:
Энди Таунсенд
Капитан сборной Ирландии
1997—2002
Преемник:
Стив Стонтон
Предшественник:
Эрик Кантона
Капитан «Манчестер Юнайтед»
1997—2005
Преемник:
Гари Невилл

Отрывок, характеризующий Кин, Рой

– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.