Киперт, Генрих

Иоганн Самуил Генрих Киперт (нем. Johann Samuel Heinrich Kiepert, род. 31 июля 1818 г. Берлин — ум. 21 апреля 1899 г. Берлин) — немецкий географ и картограф, член Прусской и Австрийской академий наук.

Биография

Г.Киперт родился в зажиточной семье крупного торговца. Уже в детстве мальчик интересовался дальними поездками и путешествиями. Друг семьи, выдающийся историк Леопольд фон Ранке посоветовал его родителям поддерживать это увлечение. В гимназические годы Киперт также много внимания уделяет древней истории. В 1836 году он поступает в берлинский университет Гумбольдта, где изучает классическую филологию и географию. В эти годы он, под руководством своего друга, профессора географии Карла Риттера, впервые издаёт свои первые исторические карты. Риттер также его знакомит с американским теологом, знатоком Палестины, Эдвардом Робинсоном, для которого Киперт составляет дорожные карты.

В 1839 году Риттер получил заказ от прусского военного ведомства на составление карт и оценке топографического описания Малой Азии, сделанного прусскими офицерами. Работа эта, в конце концов, была поручена Г.Киперту, который в 1841 году совершил с этой целью путешествие в Константинополь, по Греции, западной части Малой Азии и острову Лесбос. Во время этой поездки учёный тяжело заболел, и во время лечения выучил турецкий язык. После выздоровления он продолжил свои работы в Греции. В 1841 году выходит в свет первая часть его Атласа Греции и греческих колоний.

После возвращения в Берлин учёный изучает восточные языки — арабский, армянский, фарси. В 1846 году он удостаивается премии французской Академии литературы за вклад в изучение античных источников по римско-сасанидским войнам. В 1845 году Киперт возглавляет географическое отделение в Институте географии в Веймаре и занимается изданием картографического материала для школ. В 1852 он возвращается в Берлин, где занимается картографическими работами в одном из издательств. В 1854 Киперт становится членом Прусской королевской академии наук.

В 1859 году учёный становится профессором географии в университете Гумбольдта (едигственным, после смерти К.Риттера). В 1863 году он составляет карты по заказу Теодора Моммзена для его сочинения Corpus Inscriptionum Latinarum. В 1864 он становится директором топографического отделения Прусского королевского статистического бюро, где выполняет ряд важных государственных заказов. В 1869 году Киперт составляет карты для книги Наполеона III о походах Юлия Цезаря. В награду от французского императора учёный получает приглашение на открытие Суэцкого канала. Тогда же он осуществляет вместе с сыном Рихардом давно им задуманное путешествие по Египту, Палестине и Трансиордании. Затем путешественник отправляется на Кипр, Родос и в Малую Азию (Карию). В том же 1869 году он принимается в Берлинское общество антропологии, этнологии и первобытной истории.

В 1877 году Киперт становится одним из основателей Германского палестинского общества. В 1878 году в свет выходит его важнейшая работа — сочинение Lehrbuch der alten Geographie (Учебник по древней географии). В последующие годы учёный совершает путешествия в Турцию — посещает Пергам, Лидию, Смирну.

Сын Г.Киперта, Рихард Киперт, также был географом и продолжал работу своего отца.

Сочинения (избранное)

• Atlas von Hellas und den hellenischen Kolonien (Атлас Греции и греческих колоний). 24 Blätter, Berlin 1841—1844
• Palästina. 3 Bände, Halle 1841
• Karte von Kleinasien (Карты Малой Азии). 6 Blätter, Berlin 1843—1845
• Neuer handatlas der Erde (Новый малый атлас Земли). 40 Blätter, Berlin 1857—1860
• Atlas antiquus (Атлас древностей). Berlin 1861
• Großer Handatlas (Большой атлас Земли). Berlin 1893—1895
• Formae orbis antiqui (Атлас древнего мира). 36 Karten, Berlin 1893 ff., fortgesetzt von Richard Kiepert
• Lehrbuch der alten Geographie (Учебник по древней географии). Berlin 1878
• Leitfaden der alten Geographie (Руководство по древней географии). Berlin 1879

Литература

• Joseph Partsch: Heinrich Kiepert. Ein Bild seines Lebens und seiner Arbeit. Leipzig 1901.
• Helmut Jäger: Zum 175. Geburtstag des Akademiemitgliedes, Altphilologen und Geographen Heinrich Kiepert. In: Mitteilungen der Akademie gemeinnütziger Wissenschaften zu Erfurt. 1993, S. 26-28.
• Lothar Zögner: Antike Welten neue Regionen. Heinrich Kiepert 1818—1899. Ausstellung Staatsbibliothek zu Berlin, 16. April — 29. Mai 1999, Berlin 1999, ISBN 3-920597-58-3
• Ulrich Freitag: Heinrich Kiepert’s kartographische Leistung. Fachrichtung Kartographie, Institut für Geographische Wissenschaften, Berlin 1999. (= Berliner Manuskripte zur Kartographie)

Отрывок, характеризующий Киперт, Генрих

Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.