Киргизская антропонимия

Кыргызская антропонимия — совокупность антропонимов, то есть собственных имён для именования человека в киргизском языке. Имеют долгую историю и прошли через ряд изменений. Примечательно и то, что в большинстве древних киргизских источников, например в народном эпосе «Манас», мужских имен в десятки раз больше чем женских (146 мужских и всего лишь 6 женских). Среди мужских имён древнейшего периода можно назвать следующие: Токтобай, Карабек, Калдар, Абыке, Мечдибай. Современный киргизский именник отличается большим разнообразием и включает в себя как исконно киргизские, так и заимствованные имена (в основном из арабского языка, персидского, таджикского и других тюркских языков). Имеются также и искусственно созданные имена. Киргизские имена в русифицированной форме состоят из трёх (личное имя, отчество и фамилия), а в традиционной форме из двух (личное имя, отчество) основных элементов. В ХIХ-ХХ веках киргизское имя испытало сильное влияние русской морфологии. Обычно фамилию пишут перед именем; этот же порядок используется в упорядоченных по алфавиту списках и указателях (в том числе в заголовках статей классических энциклопедий). Отчество используется как в русифицированной, так и в тюркской форме с дополнительными словами уулу (сын), тегин или кызы (дочь) в зависимости от пожелания индивидуума, что также учитывается современным законодательством. Например, Акылай Мурат кызы — Акылай, дочь Мурата. При использовании тюркской формы имени (без фамилии) отчество в официальных документах обычно указывается как фамилия. Следует учитывать что именные традиции у русскоязычных и узбекоязычных жителей Киргизии имеют как сходства, так и отличия от собственно киргизских. Большинство собственно кыргызских имён, как правило, поддаются прямому или косвенному переводу с киргизского языка. Например, женское имя «Айбике» — переводится как «лунная красавица», а мужское имя «Абай» — как «предусмотрительный».

История развития

Различаются несколько исторических этапов развития киргизских имён. К именам древнетюркского периода (до 5-го века) относятся общетюркские имена, обозначающие традиционно национальные понятия: Алп (богатый), Айбаш (начало лунного месяца). В период с 5-го по 10-й век происходит обособление племени енисейских кыргызов: в это время появляются такие имена как Буга, Барс, Боз-Каган и др. Затем, с 10-го по 15-й века в язык енисейских киргизов проникают имена, заимствованные у соседних (обычно тоже тюркских) народов (алтайцы, шорцы); к этим именам Бектур, Утар, Беглен. После перекочёвки на Тянь-Шань происходит становление киргизского эпоса, в котором отражены 146 национальных мужских имен и лишь 6 женских, среди которых Карабек, Абыке, Айдаркан. Подобные половые диспропорции объясняются героическим характером эпоса "Манас", основные действующие лица которого мужчины. В 20-м веке, в годы интенсивного русского и советского влияния киргизы получили фамилии, а также новые политизированные имена: Азат (свобода), Кенеш (Совет), Совхозбек, Колхозбек и т. п. В постсоветский период вновь получили распространение многие таджикские, арабские и другие иностранные имена. Характерной чертой киргизского имени является частое употребление в конце слова слогов «бек», «бай» (бай, господин, хозяин) для мужского рода и «гүл» (цветок) в начале или конце для женского.

Отрывок, характеризующий Киргизская антропонимия

– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.