Кирилловское (станция)
Станция Кирилловское Выборгское направление | |||
| Октябрьская железная дорога | |||
 | |||
| Дата открытия: | |||
|---|---|---|---|
| Прежние названия: |
Перк-ярви | ||
| Тип: |
товарно-пассажирская | ||
| Количество платформ: |
2 | ||
| Количество путей: |
6 | ||
| Тип платформ: |
1 островная, 1 боковая | ||
| Форма платформ: |
прямая | ||
| Расстояние до Санкт-Петербурга (Финляндский вокзал): |
88 км | ||
| Код в АСУЖТ: |
[osm.sbin.ru/esr/esr:020803 020803] | ||
| Код в «Экспресс-3»: |
2005304 | ||
| на Викискладе</td></tr>
</table> Кири́лловское (до 1948 — Перк-ярви, фин. Perkjärvi) — товарно-пассажирская станция на 88-м километре Выборгского направления Санкт-Петербургского отделения Октябрьской железной дороги.[2]. Расположена между платформами Заходское и Лейпясуо в крупном одноимённом посёлке. Имеет 6 путей, старый вокзал финской постройки с залом ожидания и билетными кассами, 2 высокие платформы и железнодорожный переезд.
Электрифицирована в 1968 году в составе участка Рощино — Кирилловское[3]. В конце 1980-х боковую платформу направления «на Выборг» начали перестраивать в островную с прокладкой дополнительного пути, однако в связи с финансовыми трудностями реконструкция завершилась лишь в конце 1990-х; тогда же на платформах появились крытые скамейки и надземный пешеходный переход. Реконструирована вместе с вокзалом в 2008 — 2009-м годах во время массовой реконструкции платформ. На станции имеют остановку все пригородные электропоезда, кроме поездов повышенной комфортности. Для некоторых из них она является конечной. Рядом с платформами находится остановка автобусов, идущих в разные садоводства. В посёлке Кирилловское есть озеро: Малое Кирилловское. Напишите отзыв о статье "Кирилловское (станция)"Примечания
Ссылки
|
|||
Отрывок, характеризующий Кирилловское (станция)
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.
Всякий раз, как я вижу движение паровоза, я слышу звук свиста, вижу открытие клапана и движение колес; но из этого я не имею права заключить, что свист и движение колес суть причины движения паровоза.
Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.
Для изучения законов истории мы должны изменить совершенно предмет наблюдения, оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Никто не может сказать, насколько дано человеку достигнуть этим путем понимания законов истории; но очевидно, что на этом пути только лежит возможность уловления исторических законов и что на этом пути не положено еще умом человеческим одной миллионной доли тех усилий, которые положены историками на описание деяний различных царей, полководцев и министров и на изложение своих соображений по случаю этих деяний.
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
