Кириллов, Михаил Николаевич
Михаил Кириллов | ||||||
Имя при рождении: |
Михаил Николаевич Кириллов | |||||
---|---|---|---|---|---|---|
Дата рождения: | ||||||
Дата смерти: | ||||||
Гражданство: | ||||||
Профессия: | ||||||
Награды: |
|
Михаи́л Никола́евич Кири́ллов (1908 — 1975) — советский кинооператор. Лауреат Сталинских премий (1949, 1952). Заслуженный деятель искусств РСФСР (1957).
Содержание
Биография
Родился 15 (28) июля 1908 года. Окончил Государственный техникум кинематографии (1928). Работал кинооператором-постановщиком киностудий «Межрабпомфильм», «Союздетфильм» (позже — к/ст им. М. Горького), других студий. Работал преподавателем во ВГИКе. Автор ряда изобретений, усовершенствовавших операторскую технику. В 1935 году применил длиннофокусную оптику для съёмки пейзажей и панорам. Создал и использовал светотеневые фоны, придающие кадру живописность, художественную полноту. В 1962 году разработал новую методику съёмки, позволяющую с помощью специальных зональных линз получать в кинокадре одновременно резкость первого плана и объектов, сильно удалённых от камеры.
Отец кинооператора А. М. Кириллова.
Умер 13 января 1975 года. Похоронен в Москве на Армянском кладбище.
Звания
- Сталинская премия второй степени (1949) — за фильм «Третий удар» (1948)
- Сталинская премия второй степени (1952) — за фильм «Донецкие шахтёры» (1950)
- заслуженный деятель искусств РСФСР (1957)
Фильмография
- 1931 — Ледолом (режиссёр Б. В. Барнет)[1]
- 1933 — Окраина (режиссёр Б. В. Барнет)[1]
- 1934 — Восстание рыбаков
- 1935 — У самого синего моря (режиссёр Б. В. Барнет)
- 1937 — Остров сокровищ (режиссёр В. П. Вайншток)
- 1939 — Варя-капитан (короткометражный)
- 1939 — Юность командиров (режиссёр В. П. Вайншток)
- 1939 — Большая жизнь (режиссёр Л. Д. Луков)
- 1940 — Сибиряки (режиссёр Л. В. Кулешов)
- 1940 — Случай в вулкане (режиссёр Евгений Шнейдер)
- 1942 — Клятва Тимура (режиссёр А. Е. Разумный)
- 1942 — Учительница Карташова (режиссёр Л. В. Кулешов)'
- 1945 — Кащей Бессмертный (режиссёр А. А. Роу)
- 1946 — Большая жизнь. 2 серия
- 1948 — Третий удар (режиссёр И. А. Савченко)
- 1950 — Донецкие шахтёры (режиссёр Л. Д. Луков)
- 1953 — Варвары. Сцены в уездном городе (режиссёры Л. Д. Луков и К. А. Зубов)
- 1954 — Герои Шипки (режиссёр С. Д. Васильев)
- 1955 — Княжна Мери (режиссёр И. М. Анненский)
- 1956 — Разные судьбы (режиссёр Л. Д. Луков)
- 1958 — Олеко Дундич (режиссёр Л. Д. Луков)
- 1961 — 10000 мальчиков (режиссёры Б. А. Бунеев, И. Окада)
- 1961 — Две жизни (режиссёр Л. Д. Луков)
- 1962 — Я купил папу (режиссёр И. А. Фрэз)
- 1964 — Верьте мне, люди (режиссёры И. Я. Гурин, В. Б. Беренштейн)
- 1965 — Путешественник с багажом (режиссёр И. А. Фрэз)
- 1967 — Я вас любил… (режиссёр И. А. Фрэз)
- 1968 — Нейтральные воды (режиссёр В. Б. Беренштейн)
- 1970 — Приключения жёлтого чемоданчика (режиссёр И. А. Фрэз)
- 1971 — Офицеры (режиссёр В. А. Роговой)
- 1973 — Таланты и поклонники (режиссёр И. М. Анненский)
- 1975 — Это мы не проходили (режиссёр И. А. Фрэз)
Напишите отзыв о статье "Кириллов, Михаил Николаевич"
Примечания
Ссылки
- [mega.km.ru/Cinema/Encyclop.asp?Topic=lvn_pers_10243 Биография]
- Дмитрий Масуренков [ttk.625-net.ru/files/605/531/h_8481367ee696070cb9be08ca8e02b44a Михаил Кирилов - оператор-поэт. Он снимает не прозой, а стихами] // Техника и технологии кино : журнал. — 2008. — № 5.
Отрывок, характеризующий Кириллов, Михаил Николаевич
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 28 июля
- Родившиеся в 1908 году
- Умершие 13 января
- Умершие в 1975 году
- Кинооператоры по алфавиту
- Кинооператоры СССР
- Кинооператоры России
- Кинооператоры XX века
- Заслуженные деятели искусств РСФСР
- Лауреаты Сталинской премии
- Награждённые медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Похороненные на Армянском кладбище (Москва)
- Члены Союза кинематографистов СССР