Кирха
Ки́рха или ки́рка — германизм, обычно используется для обозначения лютеранских обрядных сооружений[1]. Оригинальное немецкое значение — церковь, как таковая, во всех смыслах, как сообщество, так и здание, без какой-либо конфессиональной окраски.
Для обозначения прихода также использовался германизм ки́рхшпиль (нем. Kirchspiel).
Содержание
Этимология
Немецкое слово Kirche сродни голландскому kerk, шотландскому kirk, английскому church и русскому церковь, в конечном счете восходя к греческому «κυριακή» ('Господний'). Соответственно, в русском языке смысл этого слова существенно у́же, чем в первоисточнике[1].
Архитектура
Характерно разнообразие стилей лютеранских кирх:
Типы церковных зданий
Традиционно различают три основных типа здания: собор, церковь и капелла (часовня). Собором обычно именуется внушительное церковное здание, где находится кафедра епископа (при епископальной системе церковного устройства). Так же собором могут именовать здания, где эта кафедра когда-то находилась.
Церковь — основной тип приходских зданий. Часовня как отдельное здание, обычно, строится для специальных нужд (например, на кладбищах для проведения погребальных церемоний). Литургических различий между зданиями не существует — любые таинства, обряды или церемонии могут проводиться как в соборе, так и в часовне, равно как и в жилом доме или на открытом воздухе .
Помимо указанных зданий могут быть другие: баптистерии и т. д.
Именование церковных зданий
Единого принципа именования зданий нет.
- Церкви могут носить традиционные дореформационные названия (тогда в названии будет присутствовать церковь такого-то святого, несмотря на то, что в лютеранстве представление о святых, характерное для других христианских церквей, отсутствует). В настоящее время, если подобные именования используются, то предпочтение отдаётся важнейшим личностям Нового Завета. Церкви во имя Богородицы именуются просто церковь святой Марии (см. например, Мариенкирхе). Своеобразное выражение нашла эта традиция в России, где весьма популярны названия церквей на манер православных, при этом здание часто называлось именем святого — патрона правящего императора или императрицы, которые часто являлись ктиторами кирх.
- Название в зависимости от преобладающей этнической группы прихожан, особенно если другие лютеране региона принадлежали к другом народу. Например, немецкая кирха в Стокгольме. При этом церковь может быть одновременно названа в честь какого-либо святого.
- Мемориальные кирхи — в связи с отсутствием в лютеранстве института святых, церковных деятелей начиная с Реформации и следующих за ней периодов святыми не именуют. В этом случае церковь именуют в память о Мартине Лютере, Филиппе Меланхтоне, Дитрихе Бонхёффере и т. д. В XIX веке популярность получили названия в память о правителях (например, Мемориальная церковь кайзера Вильгельма).
- Современные традиции (особенно в США) использовать для именования церкви важные христианские концепции, например, церковь Благодати (англ. Grace church), церковь Искупителя и т. д. Из новых церковных зданий в России подобной традиции следует церковь Святого Креста в Йошкар-Оле.[2]
- Наконец, церковь может не иметь вообще никакого специального названия и называться по городу, посёлку или району города, где она расположена (собор Тампере и т. д.).
Внутреннее устройство
Для кирх, построенных в традиционной стиле, характерно деление здания на части, обычные для христианских культовых строений. В настоящее время, при строительстве кирх в стиле модерн, подобное деление может отсутствовать. Устройство зданий является адиафорическим вопросом и не может являться препятствием для проведения в них богослужений[3].
Нартекс
Или притвор. Как правило используется для вспомогательных церковных нужд. Здесь могут располагаться диаконические помещения, места для кружков, функционирующих в приходе, библиотека, раздевалка, туалет и т. д. Как правило, над притвором расположены одна или две башни, часто выполняющих функцию колоколен.
Хоры
Пространство, обычно располагающееся над входом в основное помещение. Обычно здесь находится орган.
Неф
Обычно, основная по объёму часть здания. Здесь расположены места для прихожан. Это могут быть специальные скамьи, не выходя из-за которых можно преклонить колена, или обычные стулья. Расположение церковной мебели не имеет догматического значения, однако если в церкви совершаются процессии, то напротив алтаря предусматривается проход. В небольших часовнях проход может отсутствовать.
Трансепт
Поперечный неф, отделяющий основной неф от алтарной части. Присутствует преимущественно в зданиях средневековой постройки.
Алтарная часть
Традиционно алтари лютеранских церквей обращены на восток. Если здание не ориентировано с запада на восток, тогда алтарную часть будут именовать литургическим востоком. Здесь может находиться возвышение, на котором расположен алтарь. На алтаре обычно расположен крест или распятие (круцификс), литургические предметы. В заалтарной части может располагаться картина (или витраж) с изображением евангельских событий или простой крест. В современных церковных зданиях это может быть картина с изображением природы или (если за алтарём расположен красивый пейзаж) простое окно.
Обычно сбоку от алтаря помещается другой важный элемент лютеранских церквей — проповедническая кафедра. Она может находиться как на уровне пола, так и на специальном балконе.
См. также
- Кирхи Калининградской области
- Список лютеранских церквей Санкт-Петербурга и Ленинградской области
- Иноверческие храмы Санкт-Петербурга
- Список кафедральных соборов России
- Стенбек, Йозеф
Напишите отзыв о статье "Кирха"
Примечания
Отрывок, характеризующий Кирха
Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.
Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.