Кирха Святого Николая в Кронштадте

Лютеранский храм
Кирха Святого Николая
Страна	Россия
Город	Кронштадт
Конфессия	Лютеранство
Епархия	Церковь Ингрии
Тип здания	Церковь
Дата основания	1718
Дата постройки	1868 год
Состояние	Разрушена в 1930-е гг.

Кирха Святого Николая в Кронштадте — лютеранская церковь в городе Кронштадт, бывший центр прихода Ретусаари (фин. Retusaari) Евангелическо-лютеранской Церкви Ингрии.

История

Во времена шведского владычества лютеранский приход Ретусаари на острове Котлин являлся капельным прихода Тюрё.

Первая лютеранская церковь в Кронштадте — деревянная кирха во имя Святой Елизаветы была построена в 1718 году.

В 1732 году, во время городского пожара кирха сгорела, а её участок по указу императрицы Анны Иоанновны был передан под строительство жилых домов.

14 июля 1733 года для кирхи был выделен новый участок за водоналивной мельницей.

В 1735 году началось строительство нового храма, но по неизвестным причинам оно не было завершено.

3 октября 1739 года этот участок был передан под постройку Андреевского православного собора.

В 1750 году лютеране Кронштадта приобрели участки земли на Андреевской, Шкиперской и Восточной улицах. 7 сентября того же года было получено разрешение на строительство кирхи, но был сооружён только каменный одноэтажный пасторат с хозяйственными постройками.

Во второй половине XIX века в связи с притоком в Кронштадт большого количества строителей из Эстляндии, в Кронштадте был образован самостоятельный эстонско-финско-шведский приход Ретусаари. Рабочие латышской национальности окормлялись в Елизаветинской кирхе.

В 1865—1868 годах на участке Елизаветинской кирхи была возведёна новая каменная кирха эстонско-финско-шведского прихода, освящённая 28 июля 1868 года во имя Святого Николая.

17 февраля 1870 года на Кронштадтской косе, был выделен участок под приходское кладбище.

После 1917 года, в связи с массовой эмиграцией, число лютеран постоянно сокращалось, поэтому службы в храме проводились редко. Богослужения велись до 1924 года.

Кирху Святого Николая окончательно закрыли в августе 1926 года, все серебряные вещи передали в городской финансовый отдел, а здание под хозяйственные нужды.

Здание кирхи снесли в 1930-е годы.

Прихожане

Изменение численности населения прихода Ретусаари с 1859 по 1918 год: <timeline> ImageSize = width:250 height:300 PlotArea = left:50 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:3700 ScaleMajor = unit:year increment:1000 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1859 color:gray1 width:1 
  from:0 till:3700 width:15  text:3700 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1905 color:gray1 width:1 
  from:0 till:2000 width:15  text:2000 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1913 color:gray1 width:1 
  from:0 till:540 width:15  text:540 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1918 color:gray1 width:1 
  from:0 till:293 width:15  text:293 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

В 1859 году в приходе числилось 3700 человек, из них 3000 эстонцев, 450 финнов и 250 шведов.

В 1905 году в приходе числилось 2000 человек, из них 1600 эстонцев, 300 финнов и 100 шведов.

Духовенство

Настоятели прихода
Даты	Пастор
1859—1860	Карл Фредрик Стегман (и. о. пастора)
1860—1873†	Карл Фредрик Стегман (пастор)
1873—1874	Эмиль Боссе (и. о. пастора)
1873—1874	Йохан Фредерик Корнелиус Лааланд (и. о. пастора)
1874—1888†	Отто Рейехольд Стерн (пастор)
1874—1875	Эммануэль Сеппяляйнен (адъюнкт)
1876—1878	Йохан Якоб Нордлунд (адъюнкт)
1878—1881	Карл Пауль Мартин Хасселблатт (адъюнкт)
1888—1912	Маттиас Йохан Эйзен (пастор)
1913—1914	Аксели Альфонс Каянти (и. о. пастора)
1914—1916	Кайку Каллио (и. о. пастора)
1914—1916	Виктор Армас Аавикко (и. о. пастора)
1916—1917	Лаури Йосеппи Йокинен (и. о. пастора)
1918—1924	Альфред Бюттнер (пастор)

Фото

Retusaari1901.jpg Кирхи св. Николая и св. Елизаветы. Открытка 1900-х гг.

Retusaari1902.jpg Кирха св. Николая. Открытка 1900-х гг.

RetusaariElizavetanKirkko.jpg Кирха св. Елизаветы. Открытка 1900-х гг.

• Retusaari1903.jpeg

  Кирхи св. Николая и св. Елизаветы зимой. Открытка 1900-х гг.

См. также

• Неправославные храмы Санкт-Петербурга
• Список лютеранских церквей Санкт-Петербурга

Литература

• Александрова Е. Л., Браудзе М. М., Высоцкая В. А., Петрова Е. А. «История финской Евангелическо-Лютеранской Церкви Ингерманландии», СПб, 2012, 398 стр., ISBN 978-5-904790-08-0
• Georg Luther, Herdaminne for Ingermanland II, De finska och svenska forsamlingarna och deras prasterskap 1704—1940. ISBN 951-583-052-4, Svenska litteratursallskapet i Finland, Helsingfors 2000
• Исакова Е. В., Шкаровский М. В., Храмы Кронштадта.- СПб.: «Паритет», 2005

Примечания

Архитектура   Лютеранство

Отрывок, характеризующий Кирха Святого Николая в Кронштадте

– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.