Кирха Христа в Ратсхофе
| Кирха | |
 Кирха Христа в Ратсхофе | |
| Страна | Россия |
| Город | Калининград |
| Конфессия | протестантизм |
| Тип здания | храм |
| Архитектурный стиль | баухаус |
| Автор проекта | Курт Фрик |
| Первое упоминание | 1932 |
| Строительство | 1936—31 октября 1937 годы |
| Статус | ДК вагоностроительного завода «Вагонка» |
| Состояние | значительно перестроено |
| Сайт | [www.vagonka.net/ Официальный сайт] |
Кирха Христа в Ратсхофе (нем. Christuskirche in Ratshof) — последнее культовое сооружение, возведенное немцами в Кёнигсберге. Находилась в районе Ратсхоф, месте проживания в основном рабочего класса и должна была, как писал «Baumeister», быть «без прикрас в своём внешнем оформлении, зато быть понятной нормальному человеку».
Содержание
История
Здание было спроектировано в 1932 году архитектором Куртом Фриком, строилось в 1936—1937 годах, была торжественно освящена 31 октября 1937 года. Художественные строительные детали для церкви разработал Хайнц Бар, а роспись помещений была выполнена Генрихом Тессином.
Вытянутое здание с очень высокой двухскатной крышей с наклоном в 48 градусов. Внешние стены были сделаны из обожжённого кирпича и выложены красно-коричневыми камнями. Отдельно от здания стояла колокольня. По южной стороне примыкает имевшийся ещё до начала строительства общинный дом. Церковное помещение был симметрично разделено на три нефа. Средний неф имеет ширину 10 м, а высоту — 12 м, боковые нефы имеют высоту 9 м. Средний неф вдаётся в конструкцию крыши, то есть произошёл отказ от обычно принятых окон. Бросаются в глаза очень высокие и при этом исключительно стройные колонны, выложенные из серо-жёлтого клинкерного кирпича. Они поддерживают конструкцию крыши, на которой висят плоские деревянные потолки. Клинкер применялся также на других видных поверхностях стен. Стройное окно, высотой чуть ли не на всё помещение, которое возобладало во всём помещении, завершало ровную алтарную стену. Напротив, над входом лежала органная эмпора. В нефе церкви могло находиться 560 посетителей, на хорах ещё 70, ещё 80 стульев можно было установить на предалтарном пространстве.
Алтарь и кафедра были сделаны из дуба, а трубы органа — не только из металла, но и из дерева. Крестильный камень из баварского известняка, латунная кованая крышка к нему разработана в мастерской знаменитого кенигсбергского скульптора Станислауса Кауера.
Многое в этом неприкрашенном церковном сооружении, которое производило хоть какое-то впечатление только благодаря хорошим пропорциям и чистому исполнению, напоминает поначалу об идеях «деловитости» 20-х годов. Из-за прагматичного подхода в 20-е годы вполне могли бы себе вообразить и плоскую крышу над кубическим зданием. Однако теперь в начале 30-х годов вновь использовалась скатная крыша — явление времени, которое проявилось ещё до 1933 года (надо помнить, что проектирование началось до 1932 года). С другой стороны, многое напоминает о «сухом» конструировании 50-х годов, сопряжённом с надёжным профессиональным исполнением. Особенно это бросается в глаза при рассмотрении фотографий внутреннего пространства, опубликованных в «Строительном мастере» и в качестве перепечатки оттуда у Фрайманна.[1]
Во время войны кирха получила серьёзные повреждения. Башня имела большие пробоины от попаданий артиллерийских снарядов. Крыша также была повреждена. Сразу после войны кирху перестроил находящийся неподалёку Вагоностроительный завод под Дом культуры вагоностроительного завода (позднее — клуб «Вагонка»), удлинив здание примерно на 2 метра на восток. Внутренние помещения также значительно перестроены.
В 2010 году здание было передано Русской православной церкви, при этом представитель РПЦ отметил, что здание будет использоваться как клуб ещё несколько лет[2]. В 2012 году директор клуба заявил, что клуб "Вагонка" будет работать в здании бывшей кирхи ещё шесть-семь лет[3].
Адрес
Вибештрассе (нем. Wiebestrasse), сейчас — ул. Радищева / ул. Станочная, 12
Напишите отзыв о статье "Кирха Христа в Ратсхофе"
Примечания
- ↑ [www.koenig.ru/kn/36/ Балдур Кёстер «Здания Кёнигсберга»]
- ↑ [www.klops.ru/news/Obschestvo/22367/Zdanie-Vagonki-peredadut-RPC.html Здание "Вагонки" передадут РПЦ]. Клопс.ru (15.04.2010). Проверено 13 ноября 2012. [www.webcitation.org/6BWV7tkNd Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
- ↑ [www.klops.ru/news/Obschestvo/60354/Levcenko:-Klub-Vagonka-budet-rabotatj-ese-kak-minimum-67-let.html Левченко: Клуб "Вагонка" будет работать еще, как минимум, 6-7 лет]. Клопс.ru (12.10.2012). Проверено 13 ноября 2012. [www.webcitation.org/6BWVB2qZB Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
Ссылки
- [www.enet.ru/~kc/ZERST/rats_k.htm Кирха Христа в Ратсхофе (ресурс «Неоконченная война»)]
- [kenig.amazonit.ru/index2_10.html Фотографии кирхи до и после 1945 года]
- [ostpreussen.net/index.php?seite_id=12&gruppe_id=3&kreis=38&stadt=01&bericht=11 Kirchen und Sozialeinrichtungen in Königsberg]
- [www.koenig.ru/kn/36/ Балдур Кёстер «Здания Кёнигсберга»]
- В. И. Кулаков, А. П. Бахтин, А. П. Овсянов, Н. И. Чебуркин, «Памятники истории и культуры. Калининград», Москва, 2005, стр. 140 ISBN 5-902425-01-8
- [www.vagonka.net/ Официальный сайт клуба «Вагонка»]
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кирха Христа в Ратсхофе
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
