Кирхнер, Фридрих

Фридрих Кирхнер (Friedrich Kirchner)
Дата рождения	26 марта 1885(1885-03-26)
Дата смерти	6 апреля 1960(1960-04-06) (75 лет)
Принадлежность	Германская империя Веймарская республика Третий рейх
Род войск	кавалерия, танковые войска
Годы службы	1906—1945
Звание	генерал танковых войск
Командовал	57-й танковый корпус
Сражения/войны	Первая мировая война Вторая мировая война Польша Франция СССР
Награды и премии

Фридрих Кирхнер (нем. Friedrich Kirchner; 26 марта 1885 — 6 апреля 1960) — немецкий офицер, участник Первой и Второй мировых войн, генерал танковых войск, кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями и Мечами.

Начало военной карьеры

В феврале 1906 года поступил на военную службу фанен-юнкером (кандидат в офицеры). С января 1907 года — лейтенант, с июля 1913 года — старший лейтенант.

Первая мировая война

Командовал уланским эскадроном, с июля 1915 года — ротмистр (капитан). За время войны награждён Железными крестами обеих степеней и ещё двумя орденами.

Между мировыми войнами

Продолжил службу в рейхсвере. До октября 1935 года служил на командных должностях в кавалерии (вплоть до командира полка), затем переведён в пехоту. К началу Второй мировой войны — командир стрелковой бригады 1-й танковой дивизии, генерал-майор.

Вторая мировая война

В сентябре-октябре 1939 года участвовал в Польской кампании, награждён планками к Железным крестам обеих степеней (повторное награждение).

С ноября 1939 года — командир 1-й танковой дивизии. С апреля 1940 — генерал-лейтенант.

В мае-июне 1940 года участвовал во Французской кампании. Награждён Рыцарским крестом (№ 29).

С 22 июня 1941 года участвовал в германо-советской войне. Бои в районе Двинска, Вязьмы, под Москвой. С октября 1941 года — командующий 41-м моторизованным корпусом. С ноября 1941 — командующий 57-м моторизованным корпусом.

С февраля 1942 года — в звании генерал танковых войск. В апреле 1942 года награждён Золотым немецким крестом. С июня 1942 года корпус переименован в 57-й танковый корпус. Бои на Кубани.

В 1943 году — бои в районе Ростова и Харькова, затем на Днепре. В феврале 1944 года генерал танковых войск Кирхнер награждён Дубовыми листьями (№ 391) к Рыцарскому кресту.

В 1944 году — бои в Румынии, затем в Венгрии. В январе 1945 года Кирхнер награждён Мечами (№ 127) к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями.

8 мая 1945 года взят в американский плен. Отпущен из плена в 1947 году.

Литература

• Berger, Florian. Mit Eichenlaub und Schwertern. Die höchstdekorierten Soldaten des Zweiten Weltkrieges. Selbstverlag Florian Berger, 2000. ISBN 3-9501307-0-5.

Отрывок, характеризующий Кирхнер, Фридрих

– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.