Киссинджер, Генри

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Киссинджер, Генри Альфред»)
Перейти к: навигация, поиск
Генри Киссинджер
англ. Henry Kissinger
56-й Государственный секретарь США
22 сентября 1973 — 20 января 1977
Президент: Ричард Никсон
Джеральд Форд
Предшественник: Уильям Роджерс
Преемник: Сайрус Вэнс
8-й Советник по национальной безопасности
20 января 1969 — 3 ноября 1975
Президент: Ричард Никсон
Джеральд Форд
Предшественник: Уолт Ростоу
Преемник: Брент Скоукрофт
 
Супруга: Энн Флешер 1949—1964 (развелись), Нэнси Киссинджер с 1974
Партия: Республиканская партия
Образование: Нью-Йоркский Сити-колледж
Гарвардский университет
 
Военная служба
Принадлежность: США
Род войск: Сухопутные войска США, 970-й Корпус контрразведки
Звание: сержант
 
Награды:

Нобелевская премия мира

Ге́нри А́льфред Ки́ссинджер (англ. Henry Alfred Kissinger, при рождении носил имя Хайнц А́льфред Ки́ссингер, нем. Heinz Alfred Kissinger, р. 27 мая 1923, Фюрт, Бавария) — американский государственный деятель, дипломат и эксперт в области международных отношений. Советник по национальной безопасности США в 1969—1975 годах и Государственный секретарь США с 1973 по 1977 год.

Лауреат Нобелевской премии мира[примечание 1] (1973).

Генри Киссинджер занял 1-е место в рейтинге 100 ведущих интеллектуалов мира по упоминанию в СМИ, составленном чикагским федеральным судьёй Ричардом Познером и опубликованном впервые в 2001 году[1][2].

Сторонник реальной политики, Киссинджер играл доминирующую роль во внешней политике США в 1969—1977 годах. Он был инициатором и исполнителем разрядки в отношениях США и Советского Союза, организовал начало отношений США с КНР, а также заключил Парижское мирное соглашение, которое должно было завершить войну во Вьетнаме. Другие политические шаги США той поры, включая ковровые бомбардировки Камбоджи[3], остаются предметом споров.

Киссинджер является первым человеком, награждённым премией Эвайльда фон Клейста Международной конференцией по политике безопасности в 2009 году[4], и в текущее время является председателем Kissinger Associates, международной консалтинговой фирмы. Также является доктором Дипломатической академии МИД РФ.[5]





Биография

Ранние годы

Генри Киссинджер родился в Баварском городе Фюрт (Германия) в религиозной еврейской семье в 1923 году, в период существования Веймарской республики.

При рождении он получил имя Хайнц Альфред Киссингер (которое в США было изменено на Генри Киссинджер). Отец, Луис Киссингер (1887—1982) был школьным учителем. Мать, Паула Штерн Киссингер (1901—1998), была домохозяйкой. Младшего брата звали Вальтер. Фамилия Киссингер происходит от названия германского города Бад-Киссинген[6].

В 1938 году, спасаясь от преследования нацистами, семья эмигрировала в США, поселившись в Нью-Йорке. Идея вывезти семью из Германии принадлежала Пауле, матери семейства. Родственники, оставшиеся в Германии, были истреблены во время Холокоста[7]. Позже Киссинджер писал об этом периоде: «До эмиграции в Америку я и мои родные во все большей степени испытывали остракизм и дискриминацию…»[7].

Приехав в Нью-Йорк, семья Киссинджеров поселилась в районе Вашингтон-хайтс на Манхэттене, где была большая немецкая и еврейская диаспора. Там Генри провёл школьные годы. Хотя Киссинджер быстро ассимилировался в американскую культуру, у него остался восточно-франкский акцент, по причине детской робости, из-за которой он был неразговорчив[8][9]. Проучившись год в Средней школе Джорджа Вашингтона в Нью-Йорке, Генри Киссинджер продолжал посещать школу ночью, а днём работал на фабрике кисточек для бритья (помазков)[8].

Окончив среднюю школу, Киссинджер поступил в Нью-Йоркский Сити-колледж, где он изучал бухучёт. Как студент, обучающийся в режиме неполного дня, он хорошо преуспевал, продолжая работать во время учёбы.

В 1943 году Киссинджер был призван в армию, не успев окончить учёбу[10]. В этом же году он получил американское гражданство[11].

Служба в армии

Киссинджер прошёл базовую подготовку в Кэмп Крофт в Спартанбурге, штат Южная Каролина, где он получил гражданство по прибытии. Армия США послала его изучать инженерное дело в Колледж Лафайетт (англ.) в городе Истон (англ.), штат Пенсильвания, но эта программа была отменена, и Киссинджера направили в 84-ю пехотную дивизию, в лагерь Кэмп Клэйборн (англ. Camp Claiborne), штат LA[12]. Там он познакомился с Фрицем Кремером (англ. Fritz G. A. Kraemer), тоже иммигрантом из Германии, который, несмотря на разницу в возрасте, обратил внимание на свободное владение немецким языком и интеллект курсанта. Кремер поспособствовал, чтобы Киссинджера перевели в военную разведку дивизии. Военный историк Теодор Драпер (англ. Theodore Draper) утверждает, что Фриц Кремер оставил широкий след в политическом и интеллектуальном формировании Киссинджера:
На протяжении многих лет мистер Кремер был куратором, наставником, духовным исповедником и хранителем душевных тайн мистера Киссинджера.

— Little Heinz And Big Henry, The New York Times, September 6, 1992

Во время службы в составе дивизии Киссинджер участвовал в сражениях и вызывался на рискованные разведывательные задания во время Арденнской операции[13].

Во время американского продвижения в Германию, по нехватке военнослужащих, владеющих немецким языком, в подразделении военной разведки дивизии, Киссинджера назначили на денацификацию города Крефельд. Полагаясь на своё знание немецкого общества, Киссинджер справился с заданием за 8 дней[14], ликвидировав очевидных нацистов и восстановив гражданскую администрацию. Затем Киссинджера перевели в Корпус контрразведки в звании сержанта. Ему дали команду для отслеживания офицеров Гестапо и диверсантов в Ганновере. За выполнение этого задания Киссинджер был награждён бронзовой звездой[15]. В июне 1945 года был назначен командиром подразделения Корпуса контрразведки района Бергштрасе земли Гессен с основной обязанностью денацификации района. Хотя Киссинджер был наделён всеми полномочиями арестовывать граждан, он заботился о том, чтобы солдаты под его командованием не злоупотребляли этим против местного населения[16].

В 1946 году Киссинджера перевели на преподавание в Школе разведки Командования Вооруженных сил США в Европейской зоне (англ. European Command Intelligence School), находившейся в лагере Кэмп Кинг (англ. Camp King), город Оберурзель, где он ещё год продолжал работать как гражданский служащий после завершения службы в армии[17][18].

Образование

В 1950 году Киссинджер закончил Гарвардский Колледж[19], получив степень бакалавра искусств с уровнем отличия summa cum laude[20] («с наибольшим почётом»). Дипломная работа Киссинджера называлась The Meaning of History («Значение истории») и, занимая 388 страниц, является самой длинной бакалаврской диссертацией Гарварда[21]. Новым патроном Киссинджера в Гарварде стал профессор Уильям Янделл Эллиотт (англ. William Yandell Elliott)[12] — историк, советник Рузвельта и ещё нескольких Президентов США, вице-президент Совета национальной безопасности США, известный своим антисоветским рвением. В 1952 и 1954 годах Киссинджер получил соответственно степень магистра искусств и доктора философии в Гарвардском Университете[19]. Докторская диссертация Киссинджера называлась «Восстановленный мир: Меттерних, Каслри и проблемы мирного периода 1812—1822 годов» (англ. Peace, Legitimacy, and the Equilibrium (A Study of the Statesmanship of Castlereagh and Metternich)).

Начало карьеры

Будучи ещё студентом Гарвардского Университета со степенью бакалавра, Киссинджер при поддержке Эллиота организовал осенью 1950 года Гарвардский Международный Семинар (англ. Harvard International Seminar), целью которого было объединить молодых лидеров всего мира в борьбе против коммунизма в условиях Холодной войны и усилить влияние традиционных западных ценностей под руководством США[22]. Международный Семинар сразу привлёк внимание ЦРУ[23]. ЦРУ поддержало семинар и при помощи финансовых организаций в течение десятилетия спонсировало его растущий бюджет. Киссинджер вёл этот семинар каждое лето с 1951 до 1965 года, а также в 1967 году, и являлся его директором с 1951 до 1971 года[19].

После получения PhD в 1954 году Киссинджер продолжал деятельность в Гарвардском Университете, являясь членом преподавательского состава[примечание 2] на Кафедре Правительства[19] и как менеджер различных программ, включая Международный Семинар. Одной из таких программ была «Программа по оборонным исследованиям» (англ. Defence Studies Program), созданная в 1954 году, чтобы консультировать высших военных лиц и политиков. С 1958 по 1971 год Киссинджер занимал должность директора этой программы[19].

В 1955 году Киссинджер был советником Операционного Координационного Комитета[19] (англ. Operations Coordinating Board — комитет, подотчётный Совету национальной безопасности США, созданный Президентом США Эйзенхауэром в 1953 году и упраздненный Дж. Кеннеди в 1961 году).

В 1955—1956 годах Киссинджер являлся директором по исследованиям в области ядерного оружия и внешней политики в Совете по международным отношениям[19] в Нью-Йорке, в связи с чем он на кратковременные периоды покидал Гарвард. Результатом этой деятельности стала первая книга Киссинджера «Ядерное оружие и внешняя политика»(1957)[12]. Эта книга стала бестселлером и выбором клуба Book-of-the-Month Club, и сделала Киссинджера знаменитым.

В 1956—1958 годах Киссинджер работал в Фонде Братьев Рокфеллеров (англ. Rockefeller Brothers Fund) на должности директора Проекта Специальных Исследований[19] (англ. Special Studies Project). Результатом работы стал отчёт под названием «Международная безопасность: военный аспект» (англ. International Security: The Military Aspect). Этот отчёт был настолько ошибочным, что Киссинджер вынужден был потом отказаться от него[12]. В 1961 году вышла его книга «Необходимость выбора» (англ. The Necessity for Choice), в которой Киссинджер реабилитировался, и которая также добавила ему репутации.

В 1958 году в Гарварде был создан Центр Международных Отношений (англ. Center for International Affairs), ставший прямым каналом взаимодействия между Вашингтоном и Гарвардом. Этот центр готовил профессионалов, требуемых для выполнения сложных политических и дипломатических миссий[24]. Киссинджер был назначен помощником директора этого центра, и пробыв на ней до 1960 года, сыграл большую роль в построении сети связей между академиками и политиками в рамках центра.

Вне академии Киссинджер работал консультантом нескольких правительственных агентств, таких как Operations Research Office (1951), Psychological Strategy Board (1952), Weapons Systems Evaluation Group of the joint Chiefs of Staff (1959—1960), Arms Control and Disarmament Agency (1961—1968), корпорация RAND (1961—1968), Совет национальной безопасности США (1961—1962), Государственный департамент США (1965—1968)[19].

В 1960-х Киссинджер уже считался одним из самых признанных, уважаемых и влиятельных стратегических экспертов мира[25].

Киссинджер поддерживал Нельсона Рокфеллера, губернатора штата Нью-Йорк, и был его советником, когда тот выдвигался кандидатом в президенты от республиканцев (1960, 1964, 1968). Историки называют Н. Рокфеллера третьим патроном Киссинджера[12][26]. В конце 1968 года новоизбранный президент Ричард Никсон выбрал Киссинджера в качестве своего Советника по национальной безопасности, и после инаугурации Никсона в январе 1969 года Киссинджер официально вступил в должность, распрощавшись с Рокфеллером. За службу и проделанную работу, а также в качестве символа дружбы и признательности, Рокфеллер поощряет Киссинджера премией в $50000[27]. С этого момента Киссинджер прокладывает себе дорогу в коридоры Белого Дома и становится независимым от наставников и патронов, продолжая тем не менее поддерживать связь с Рокфеллерами. Он является членом правления Фонда Братьев Рокфеллеров, советником принадлежащего Рокфеллерам банка Chase Manhattan Bank (современный Chase), и членом Chase’s International Advisory Committee[28].

Политическая карьера, внешняя политика США

Генри Киссинджер занимал должность Советника по национальной безопасности и Госсекретаря США при Р. Никсоне. Это был первый случай, когда один человек занимал две данные должности одновременно[29]. При Дж. Форде Киссинджер продолжил службу на должности Госсекретаря США.

Являясь сторонником реальной политики, Киссинджер играл доминирующую роль во внешней политике США в 1969—1977 годах. Никсон, при активном участии Киссинджера, централизовал управление внешней политикой США. Киссинджер усложнил структуру Совета национальной безопасности, создал ряд подчинённых ему комитетов и увеличил штат. Совет национальной безопасности, приближённый к президенту через Киссинджера, получил больше полномочий и стал замещать и вытеснять при решении внешнеполитических задач Государственный департамент США, которому Никсон не доверял. В рамках данной системы вся власть и информация концентрировалась в руках Советника по национальной безопасности Г. Киссинджера[30]. Президент Форд сместил Киссинджера с должности Советника по национальной безопасности, назначив вместо него генерала Брента Скоукрофта, однако это не уменьшило реальной власти Киссинджера в администрации[29].

В период своей политической деятельности Киссинджер всегда находился в центре переговоров США с СССР, КНР, Японией, Израилем, Египтом, Северным Вьетнамом и другими странами[31]. Киссинджер инициировал политику разрядки международной напряжённости, которая привела к значительному ослаблению напряжения в американско-советских отношениях. Киссинджер организовал сближение США с Китаем, сыграв важную роль в переговорах США с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем в 1971 году. Переговоры завершились формированием нового антисоветского американско-китайского блока. Киссинджеру также принадлежит идея поддержки антикоммунистических режимов в Южной Америке, в частности переворота Пиночета в Чили в 1973.

В 1973 году Киссинджер получил Нобелевскую премию мира за свою роль в достижении Парижского мирного соглашения, которое на время прекратило войну во Вьетнаме и, как предполагалось, должно было её завершить.

Как Советник по национальной безопасности, Киссинджер руководил в 1974 проектом National Security Study Memorandum 200, вызвавшим немало споров.

В 2000-х годах были рассекречены и опубликованы исторические документы, открывающие суть внешней политики США середины XX века. Серия документов получила название «Foreign Relations of the United States» и была опубликована на сайте [history.state.gov history.state.gov] (Офис Историка, Бюро общественных дел, Государственный Департамент США). Период активности администраций Никсона и Форда оформлен в виде отдельной группы под названием «Nixon-Ford Administrations» и содержит 46 томов[32].

Политика разрядки международной напряжённости

Основная статья: Разрядка международной напряжённости

Как Советник по национальной безопасности при Никсоне, Киссинджер был создателем и идеологом политики разрядки международной напряжённости (фр. détente), направленной на снижение агрессивности противостояния стран социалистического и капиталистического лагерей. Одним из элементов этой политики стали Переговоры об ограничении стратегических вооружений с Генеральным секретарём ЦК КПСС Леонидом Брежневым, результатом которых стал Договор об ограничении стратегических вооружений, подписанный в 1972 году. В том же году были подписаны Договор об ограничении систем противоракетной обороны, Временное соглашение между Соединёнными Штатами Америки и Союзом Советских Социалистических Республик об определённых мерах относительно ограничения стратегического наступательного вооружения, и Конвенция о биологическом оружии. А в 1973 году был подписан договор «Основные принципы переговоров между СССР и Соединенными Штатами Америки о дальнейшем ограничении стратегических наступательных вооружений».

Переговоры о разоружении изначально планировалось начать ещё при администрации Джонсона, но они были отложены как реакция на события в Чехословакии в августе 1968 года, получившие название «Пражская весна». В течение 1969—1970 Киссинджер организовал «конфиденциальный канал» с советским послом в США Анатолием Добрыниным для ведения секретных переговоров. Основной их темой была Разрядка международной напряжённости между двумя сверхдержавами. Кроме того, Киссинджер и Добрынин улаживали вероятные разногласия Вашингтона и Москвы касательно Вьетнама, Ближнего Востока, Кубы и Еврейской эмиграции[33]. В мае 1971 Киссинджер и Добрынин достигли предварительного соглашения. Летом того же года была назначена дата проведения саммита в Москве (весна 1972). Переговоры велись Никсоном и Киссинджером. Люди из других агентств не были допущены в переговорную, и таким образом, госсекретарь США Уильям Роджерс, директор Агентства по контролю над вооружениями и по разоружению (англ. ACDA) Джерард Смит, и министр обороны Мелвин Лэйрд были вытеснены из переговорного процесса. В ходе переговоров был заключен Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-I). Кроме того был заключен договор о поставке в СССР зерна. Там же был подписан договор «Основные принципы Советско-Американских отношений».

Переговоры между США и СССР продолжались и весной 1973 были подписаны «Основные принципы переговоров между СССР и Соединенными Штатами Америки о дальнейшем ограничении стратегических наступательных вооружений», а летом, на саммите в Вашингтоне — «Договор о предотвращении ядерной войны».

Переговоры Киссинджера и министра иностранных дел СССР Андрея Громыко привели ко второму визиту Никсона в Москву в 1974, на котором был подписан Предварительный договор о запрещении испытаний ядерного оружия.

При администрации Форда Киссинджер продолжал играть главную роль во внешней политике США по отношению к СССР. Он являлся ключевым звеном в переговорах между Фордом и Леонидом Брежневым на саммитах во Владивостоке в 1974 и в Хельсинки в 1975. Во Владивостоке Форд обсудил с Брежневым вопрос ограничений стратегического вооружения, а в Хельсинки был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, называемый также «Хельсинкские соглашения».

Не все государственные деятели США поддерживали Политику разрядки международной напряжённости. Между сторонниками и противниками шла борьба. Так, в 1974 стараниями противников разрядки была принята Поправка Джексона — Вэника к Закону о торговле США, целью которой было надавить на Советский Союз, чтобы он разрешил свободную эмиграцию своих граждан (в тот период в СССР поднялась волна эмиграций, эмигрировали в основном граждане еврейской национальности, Евангельские христиане и католики).

Сближение с Китаем

Основные статьи: Китайско-американские отношения, Визит Никсона в Китай (1972)

Ещё будучи кандидатом, Ричард Никсон утверждал, что США и весь мир выиграют от сближения с Китаем. Он считал это внутренней необходимостью из-за размера и неизбежного влияния Китая. Кроме того, Китай мог стать хорошим противовесом против Советского Союза. Этого же мнения придерживался и Киссинджер, который даже изобрёл новый термин: «трехсторонняя дипломатия» (англ. triangular diplomacy)[12]. С самого начала своего президентства Никсон искал каналы, чтобы начать переговоры с Китаем. Первые попытки переговоров происходили в режиме секретности. Никсон и Киссинджер скрывали свои намерения по сближению с Китаем не только от публики, но и от Госдепа. Начиная с лета 1969, в течение 2-х лет между Никсоном и Киссинджером с одной стороны, и Чжоу Эньлаем и Мао Цзэдуном с другой, происходил обмен сообщениями через посредников: иностранных послов, президентов дружественных государств, сотрудников Совета национальной безопасности, подотчётного Киссинджеру. Среди участников этого обмена Президент Пакистана Яхья Хан, посол США в Польше Уолтер Стоссел (англ. Walter Stoessel), посол Пакистана в США Ага Хилали (англ. Agha Hilaly), Президент Румынии Николае Чаушеску, посол Румынии в США Корнелиу Богдан, бывший делегат в Ханое от Французского правительства Жан Сентени (фр. Jean Sainteny) (имел связи с китайским послом во Франции), сотрудники Совета национальной безопасности Гарольд (Хэл) Саундерс (англ. Harold Saunders), Александр Хэйг, Ричард Смайсер (англ. Richard Smyser), и др. Результатом этого взаимодействия стал тайный визит Киссинджера в Пекин 9—11 июля 1971 года. В ходе встреч с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем, Киссинджер договорился о будущем визите Никсона в Китай и обсудил вопросы, интересовавшие обе стороны. Главным условием потепления отношений для Китая был вывод войск США с территории Тайваня и признание его частью КНР. Институт USC US-China Institute (филиал Университета Южной Калифорнии) собрал и опубликовал документы, относящиеся к этому визиту и предварительным двухлетним переговорам, после того как они были рассекречены[34].

Своим визитом в Китай Киссинджер положил начало более открытому общению между США и Китаем. 15 июля 1971 Никсон публично заявил телеканалу NBC о своём намерении посетить Китай и о согласии Китайской стороны принять его до мая 1972. 20 октября 1971 Киссинджер вместе с заместителем помощника Президента Двайтом Чапином (англ. Dwight Chapin) совершил ещё одну поездку в Китай, в ходе которой были обговорены условия и дата визита Никсона, и основные вопросы, которые нужно было обсудить в ходе этой встречи (Тайваньский вопрос, война во Вьетнаме, нестабильность на Корейском полуострове, отношения с Японией). В качестве даты визита было выбрано 21 февраля 1972. В январе-феврале 1972 Александр Хейг, Двайт Чапин, и директор Исполнительного Офиса Белого Дома Рональд Уолкер (англ. Ronald Walker) посетили Китай с целью более детально спланировать и подготовить поездку Никсона. Визит Никсона в Китай состоялся 21 — 28 февраля 1972. Это было первое посещение Китайской Народной Республики Президентом США. Делегация Никсона включала репортёров, вся поездка широко освещалась в американских и китайских СМИ. В ходе переговоров Никсон признал Тайвань территорией Китая и дал обещание вывести оттуда войска, когда в регионе «спадёт напряжение». Также Никсон обсудил с Чжоу Эньлаем Корейский вопрос, войну во Вьетнаме, освобождение агента ЦРУ Джона Доуни (англ. John Downey), два десятка лет просидевшего в китайской тюрьме, начало торгового обмена с Китаем (по инициативе китайской стороны) и другие вопросы. Киссинджер в ходе этого визита встретился с Е Цзяньинем (на тот момент заместитель председателя Центральной военной комиссии) и Цяо Гуаньхуа (Министр иностранных дел Китая), с которыми он обсудил Тайваньский вопрос, Индо-Пакистанскую войну и торговые отношения между странами. В последующие дни визита Киссинджер ещё несколько раз встречался с Цяо Гуаньхуа, чтобы доработать Тайваньский вопрос, составить текст официального заявления, а также передать сведения о Советских вооружённых силах Китаю. Институт USC US-China Institute также собрал и опубликовал документы, относящиеся к этому визиту и его предварительной подготовке[35].

Визит Никсона в Китай положил начало дипломатическим отношениям между двумя странами после 22-летней вражды, и поспособствовал ослаблению напряжённости в Юго-Восточной Азии. Сам Никсон, в последний день визита, находясь в Шанхае, подвёл итог следующими словами[36]:

Это была неделя, которая изменила мир, то что мы сказали в официальном заявлении и близко не так важно как то, что мы сделаем в грядущие годы, чтобы построить мост через 16000 миль и 22 года враждебности, которые разделяли нас в прошлом. И то, что мы сказали сегодня, — это то, что мы построим этот мост.

Война во Вьетнаме

Основная статья: Война во Вьетнаме

В военный конфликт на территории Индокитая, получивший название Вторая Индокитайская война, Киссинджер был вовлечен ещё до своего назначения на пост советника по национальной безопасности президентом Никсоном. Ещё находясь в Гарварде, Киссинджер работал консультантом по внешней политике как на Белый дом (где Киссинджер работал в Совете национальной безопасности, консультативном органе при президенте), так и на Госдеп. В августе 1965 Генри Лодж, старый приятель Киссинджера, работавший тогда послом в Сайгоне, попросил его посетить Вьетнам в качестве своего консультанта[37]. Киссинджер съездил во Вьетнам на две недели в октябре-ноябре 1965, затем ещё на 10 дней в июле 1966, и в третий раз ещё на несколько дней в октябре 1966. Позже Киссинджер был посредником между Вашингтоном и Ханоем в переговорах о восстановлении мира.

Никсон был избран президентом в 1968 на обещании достичь «почетного мира» (англ. «peace with honor») и завершить войну во Вьетнаме. Там в это время находилось полмиллиона американских военных и их количество росло, 31 тыс. американцев к этому времени погибло[38][39]. Войну, которую широкие массы критиковали и считали бессмысленной, после декады интервенции, Никсон должен был завершить. Но, как считали Никсон, Киссинджер и их приближенные, простой вывод войск поставил был бы под удар уже пошатнувшийся кредит доверия США, её авторитет и репутацию супер-державы, создав впечатление, что они «уносят ноги» (в книге «Ending the Vietnam War…» Киссинджер утверждал, что это могло привести к «эффекту домино»: поощрить советские и мусульманские страны в их военных операциях[39]).

Дальнейшая деятельность

Возглавлял Комиссию по расследованию терактов 11 сентября 2001 года.

25 сентября 2007 года вместе с несколькими другими госсекретарями США в отставке подписал письмо, призывающее Конгресс США не принимать резолюцию 106 о геноциде армян [40].

Личные достижения и награды

В 1973 году Киссинджер получил Нобелевскую премию мира за свою роль в достижении Парижского соглашения, которое, как предполагалось, должно было завершить войну во Вьетнаме.

В 2016 году Генри Киссинджер был избран членом Российской академии наук[41].

Образ в медиа

В период своей политической деятельности Киссинджер был яркой медийной фигурой, участвовал в светской жизни, позировал репортёрам с известными актрисами того времени и т. п. В прессе его называли секс-символом и Генри-Поцелуем (Henry the Kiss).[42] В 2012 году он позировал Дмитрию Борщу, чей портрет Киссинджера выставлялся в Нью-Йоркском университете, Университете Де Поля, Центре искусств Меса (англ. Mesa Arts Center), Брехт Форуме (англ. Brecht Forum), Дворце культуры и науки и включён в каталог американских портретов Национальной портретной галереи США (англ. National Portrait Gallery).[43][44][45]

Участие в закрытых клубах и общественных организациях

В настоящее время является участником Бильдербергского клуба.

Отзывы, критика и обвинения

Его фигура вызывала критику как со стороны левых, либералов и пацифистов, так и со стороны «ястребов» холодной войны.

В конце XX века, после рассекречивания материалов администраций Никсона и Форда, Киссинджер неоднократно обвинялся журналистами и правозащитниками (как в США, так и за рубежом) в причастности к преступлениям военных хунт в Чили и Аргентине (операция «Кондор»). Испанский суд даже вызвал его в качестве свидетеля, но этот вызов был отклонён Государственным департаментом. Киссинджер также обвиняется греческими и американскими журналистами и политиками, в практической поддержке турецкого вторжения на Кипр в 1974 г. и последующей этнической чистке и оккупации севера острова турками.

В 2001 году ряд правозащитных организаций предъявили иски к Киссинджеру, обвинив его в причастности к проведению операции «Кондор». Аргентинский судья, ведущий уголовное расследование, заявил, что Киссинджер является потенциальным подозреваемым и даже ответчиком. Киссинджер незамедлительно покинул Францию после вызова на допрос к следователю и отказался от поездки в Бразилию. США отказываются от участия в Международном уголовном трибунале[46].

В ходе опроса специалистов в сфере международных отношений, проведённого журналом Foreign Policy в 2015 году, Генри Киссинджер получил наибольшее количество голосов (32 %) как самый эффективный госсекретарь США за последние 50 лет[47][48].

Цитаты

На одной из встреч с Никсоном, Голда Меир попросила усилить американское давление на советских чиновников, вынудив их таким образом дать добро на еврейскую эмиграцию. Комментируя эту просьбу, Киссинджер заявил Никсону следующее:

«Эмиграция советских евреев не входит в список приоритетов американской внешней политики. И даже если их пошлют в газовые камеры, это не станет проблемой американцев, разве что гуманитарной»[49][50][51][52].

Об обстановке в Чили времён президенства Альенде:

«Не понимаю, почему мы должны стоять и смотреть, как страна катится к коммунистам из-за безответственности ее населения. Этот вопрос слишком важен для чилийских избирателей, чтобы можно было позволить им принимать самостоятельные решения.»

Россия сыграла решающую роль в развязывании обеих [мировых] войн. В 1914 году Россия обусловила начало военных действий, неуклонно придерживаясь союзнических обязательств по отношению к Сербии и следуя жесткому мобилизационному графику; в 1939 году, когда Сталин избавил Гитлера от страха войны на два фронта, он, должно быть, знал, что делает всеобщую войну неизбежной. В 1914 году Россия пошла на конфликт, чтобы сохранить честь; в 1939 году она подстрекала к войне, чтобы урвать свою долю из завоеваний Гитлера.

— Цит. по кн.: Киссинджер Г. Дипломатия, М., 1997.

В марте 2014 года заявил, что

«по правилам существующего мирового порядка недопустимо, чтобы Россия аннексировала Крым. Но отношения Крыма с Украиной можно сделать более спокойными. В этих целях Россия должна признать суверенитет Украины над Крымом. Украина должна расширить крымскую автономию на выборах в присутствии зарубежных наблюдателей. Этот процесс должен включать устранение любых недомолвок и неопределенности относительно статуса Черноморского флота в Севастополе»[54].

Работы

Мемуары

Государственная политика

  • 1957. A World Restored: Metternich, Castlereagh and the Problems of Peace, 1812-22. ISBN 0-395-17229-2 (1973 edition)
  • 1957. Nuclear Weapons and Foreign Policy. ISBN 0-86531-745-3 (1984 edition)
  • 1961. The Necessity for Choice: Prospects of American Foreign Policy. ISBN 0-06-012410-5
  • 1965. The Troubled Partnership: A Re-Appraisal of the Atlantic Alliance. ISBN 0-07-034895-2
  • 1969. American Foreign Policy: Three essays. ISBN 0-297-17933-0
  • 1981. For the Record: Selected Statements 1977—1980. ISBN 0-316-49663-4
  • 1985 Observations: Selected Speeches and Essays 1982—1984. ISBN 0-316-49664-2
  • 1994. Diplomacy. ISBN 0-671-65991-X
  • 1999. Kissinger Transcripts: The Top Secret Talks With Beijing and Moscow (Henry Kissinger, William Burr). ISBN 1-56584-480-7
  • 2001. Does America Need a Foreign Policy?: Toward a Diplomacy for the 21st Century. ISBN 0-684-85567-4
  • 2002. Vietnam: A Personal History of America’s Involvement in and Extrication from the Vietnam War. ISBN 0-7432-1916-3
  • 2003. Ending the Vietnam War : A History of America’s Involvement in and Extrication from the Vietnam War. ISBN 978-0-7432-1532-9
  • 2003. Crisis: The Anatomy of Two Major Foreign Policy Crises: Based on the Record of Henry Kissinger’s Hitherto Secret Telephone Conversations. ISBN 0-7432-4910-0
  • 2011. On China (New York: Penguin Press, 2011). ISBN 978-1-59420-271-1.
  • 2014. World Order (New York: Penguin Press, September 9, 2014). ISBN 978-1594206146.
Переводы на русский язык
  • Дипломатия.М.:Ладомир, 1997.
  • Нужна ли Америке внешняя политика?. М.: Ладомир, 2002. ISBN 5-86218-405-8
  • Пределы универсализма. О консерватизме Берка // Россия в глобальной политике. 2012. № 4. www.globalaffairs.ru/number/Predely-universalizma-15641

Напишите отзыв о статье "Киссинджер, Генри"

Примечания

Комментарии
  1. ↑ Лауреат Нобелевской премии мира 1973 за завершение Парижских переговоров об окончании войны во Вьетнаме в 1972—1973 (вместе с Ле Дык Тхо — представителем Северного Вьетнама).
  2. ↑ Согласно Jeremi Suri, до 1959 года Киссинджер не являлся членом преподавательского состава, но, участвуя в многих программах и семинарах, был значительной фигурой в кампусе
Источники
  1. ↑ Варвара Жлуктенко. [www.day.kiev.ua/42954/ Страсти по Киссинджеру]. День (23 января 2002). Проверено 2 февраля 2012. [www.webcitation.org/688a8ksHX Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  2. ↑ Posner, p. 209
  3. ↑ «[www.yale.edu/cgp/Walrus_CambodiaBombing_OCT06.pdf Bombs over Cambodia]». en:The Walrus (October 2006): 62–69. «Ранее потери среди гражданского населения Камбоджи от бомбардировок оценивались в 50 - 150 тысяч человек. С учётом пятикратного увеличения установленного сегодня тоннажа бомбардировок число жертв безусловно было больше».
  4. ↑ [www.securityconference.de/archive/konferenzen/2009/ewald_von_kleist_preis_verleihung.php?sprache=en& Kissinger Honored with Peace Award] (англ.). Munich Security Conference (2009). Проверено 30 июня 2011. [www.webcitation.org/65Vix6yzD Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
  5. ↑ [top.rbc.ru/politics/29/10/2013/885686.shtml В.Путин поздравил Г.Киссинджера со званием доктора Дипакадемии РФ].
  6. ↑ [www.br-online.de/land-und-leute/artikel/0506/02-kissinger/index.xml?theme=print Die Kissingers in Bad Kissingen] (нем.), Bayerischer Rundfunk (June 2, 2005). [web.archive.org/web/20070929145809/www.br-online.de/land-und-leute/artikel/0506/02-kissinger/index.xml?theme=print Архивировано] из первоисточника 29 сентября 2007. Проверено 3 февраля 2007.
  7. ↑ 1 2 Найал Фергюсон. [www.inosmi.ru/translation/241959.html Еврейский ключ к Генри Киссинджеру]. ИноСМИ.ру (13 июня 2008). Проверено 1 июля 2011. [www.webcitation.org/65VixcgEo Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
  8. ↑ 1 2 Isaacson, 2005, p. 37.
  9. ↑ [fr.jpost.com/servlet/Satellite?cid=1198517217372&pagename=JPost/JPArticle/ShowFull Bygone Days: Complex Jew. Inside Kissinger's soul] (англ.). Jerusalem Post. Проверено 4 сентября 2008. [www.webcitation.org/65Vj4Ukoz Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
  10. ↑ Isaacson, 2005, p. 38.
  11. ↑ [www.bbc.co.uk/history/historic_figures/kissinger_henry.shtml Henry Kissinger] (англ.). History. BBC. Проверено 4 июля 2011. [www.webcitation.org/65Vj65w3M Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 Theodore Draper. [www.nytimes.com/books/98/12/06/specials/isaacson-kissinger.html Little Heinz And Big Henry] (англ.). The New York Times (September 6, 1992). Проверено 14 февраля 2012. [web.archive.org/web/20020605215635/www.nytimes.com/books/98/12/06/specials/isaacson-kissinger.html Архивировано из первоисточника 5 июня 2002].
  13. ↑ Isaacson, 2005, pp. 39—48.
  14. ↑ Isaacson, 2005, p. 48.
  15. ↑ Isaacson, 2005, p. 49.
  16. ↑ Isaacson, 2005, p. 53.
  17. ↑ Isaacson, 2005, p. 55.
  18. ↑ [www.pbs.org/thinktank/transcript1138.html Henry Kissinger at Large, Part One]. PBS. January 29, 2004
  19. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.nobelprize.org/nobel_prizes/peace/laureates/1973/kissinger-bio.html Henry Kissinger — Biography] (англ.). The Nobel Foundation (1973). Проверено 4 мая 2012. [www.webcitation.org/688aC48w3 Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  20. ↑ [harvardmagazine.com/print/35717?page=all Kissinger Returns] (англ.). Harvard Magazine (2012, April). Проверено 3 мая 2012. [www.webcitation.org/688aBcJ94 Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  21. ↑ Suri, 2007, p. 29.
  22. ↑ Suri, 2007, pp. 117—120.
  23. ↑ Suri, 2007, pp. 121—122.
  24. ↑ Suri, 2007, pp. 130—132.
  25. ↑ Suri, 2007, pp. 187—188.
  26. ↑ Suri, 2007, pp. 164—165.
  27. ↑ Suri, 2007, p. 201.
  28. ↑ Rothbard, Murray N. [www.lewrockwell.com/rothbard/ir/Ch27.html Why The War? The Kuwait Connection] (англ.). lewrockwell.com (May 1991). Проверено 16 мая 2012. [www.webcitation.org/688aCiHXJ Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  29. ↑ 1 2 [www.fas.org/irp/offdocs/NSChistory.htm History of the National Security Council 1947-1997] (англ.). Office of the Historian, U.S. Department of State (August, 1997). Проверено 17 мая 2012. [www.webcitation.org/688aD8bDb Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  30. ↑ Дегтярев А.В. [www.lib.tsu.ru/mminfo/000378887/000378887.pdf Дипломатическая Подготовка Визита Р.М. Никсона В КНР В 1972 Г.]. — Автореферат диссертации. — Томск: Позитив-НБ, 2010. — 100 экз.
  31. ↑ Suri, 2007, p. 194.
  32. ↑ [history.state.gov/historicaldocuments/nixon-ford Nixon-Ford Administrations] (англ.). The Office of the Historian. Bureau of Public Affairs. United States Department of State. Проверено 24 августа 2012. [www.webcitation.org/6BUZQEwjO Архивировано из первоисточника 18 октября 2012].
  33. ↑ [history.state.gov/historicaldocuments/frus1969-76v13/pressrelease Volume XIII, Soviet Union, October 1970–October 1971. Press Release.] (англ.). Foreign Relations of the United States, 1969–1976,. The Office of the Historian. Bureau of Public Affairs. United States Department of State. Проверено 24 августа 2012. [www.webcitation.org/6BUZQggo3 Архивировано из первоисточника 18 октября 2012].
  34. ↑ Clayton Dube. [china.usc.edu/ShowArticle.aspx?articleID=2483&AspxAutoDetectCookieSupport=1 Getting to Beijing: Henry Kissinger's Secret 1971 Trip] (англ.). USC US-China Institute (21.07.2011). Проверено 9 июня 2012. [www.webcitation.org/68hGYodPP Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  35. ↑ Clayton Dube. [china.usc.edu/ShowArticle.aspx?articleID=2705 Getting to Know You -- The US and China Shake the World, 1971-1972] (англ.). USC US-China Institute (21.02.2012). Проверено 9 июня 2012. [www.webcitation.org/68hGcyWPJ Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  36. ↑ [www.upi.com/Audio/Year_in_Review/Events-of-1972/Nixon-Goes-to-China/12305688736666-5/ Nixon Goes to China] (англ.). Year in Review. 1972 Year in Review. United Press International (1972). Проверено 9 июня 2012. [www.webcitation.org/68hGdmD0S Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  37. ↑ Kissinger, Henry A. White House Years (англ.). Boston: Little, Brown & co., 1979. — pp. 231-32
  38. ↑ Suri, 2007, p. 211.
  39. ↑ 1 2 Evan Thomas. [www.nytimes.com/2003/03/23/books/why-were-we-in-vietnam-he-ll-tell-you.html?pagewanted=all&src=pm Why Were We in Vietnam? He'll Tell You] (англ.). The New York Times (March 23, 2003). Проверено 28 августа 2012. [www.webcitation.org/6BUZR7jCu Архивировано из первоисточника 18 октября 2012].
  40. ↑ [turkey.usembassy.gov/statement_092507.html Letter from the Former Secretaries of State] (англ.)
  41. ↑ [www.rosbalt.ru/russia/2016/10/28/1563006.html Экс-глава Госдепартамента США стал академиком РАН]
  42. ↑ Caroline Frost. [www.bbc.co.uk/bbcfour/documentaries/features/feature_kissinger_profile.shtml Henry Kissinger: Profile] // BBC
  43. ↑ [npgportraits.si.edu/emuseumnpg/code/emuseum.asp?style=browse&currentrecord=1&page=seealso&profile=CAP&searchdesc=Related%20to%20Dmitry%20Borshch.....&searchstring=constituentid/,/is/,/108202/,/false/,/true&newvalues=1&newstyle=text Dmitry Borshch, Catalog of American Portraits (CAP), National Portrait Gallery, Smithsonian Institution]
  44. ↑ [artsy.net/post/raccny-henry-kissinger-is-90 Henry Kissinger is 90, Russian American Cultural Center on Artsy]
  45. ↑ [pictify.com/691177/doctor-kissinger-also-called-in-seine-hand-die-macht-gegeben Doctor Kissinger, Russian American Cultural Center on Pictify]
  46. ↑ [www.svoboda.org/archive/ll_usa/0302/ll.032902-1.asp Судебные иски к Генри Киссинджеру] // Радио Свобода, 29 марта 2002
  47. ↑ [foreignpolicy.com/2015/02/03/top-twenty-five-schools-international-relations/ The Best International Relations Schools in the World]  (Проверено 6 февраля 2015)
  48. ↑ [www.gazeta.ru/politics/news/2015/02/06/n_6897745.shtml Опрос: Джон Керри признан худшим госсекретарем США за 50 лет]
  49. ↑ [www.kp.ru/daily/24612/781537/ Российские евреи просят США отменить закон в их защиту // KP.RU]
  50. ↑ [www.jewish.ru/history/hatred/2010/12/news994291684.php Никсон не любил евреев]
  51. ↑ [www.newsru.co.il/world/12dec2010/nixon456.html NEWSru.co.il — новости Израиля :: Архивы Белого дома: США наплевать на советских евреев — даже в случае Холокоста]
  52. ↑ [i-news.kz/news/2010/12/21/3951059.html Российский еврейский конгресс сообщил послу США в Москве, что будет способствовать отмене поправки Джексона-Вэника]
  53. ↑ Michael Omi, Howard Winant. Racial Formation in the United States. — Routledge, 2014. — P. 239. — 344 p. — ISBN 1135127514, 9781135127510.
  54. ↑ [gordonua.com/news/worldnews/kissindzher-politika-voennogo-davleniya-privedet-k-holodnoy-voyne-13046.html Киссинджер: Политика военного давления приведет к "холодной войне"]. ГОРДОН (интернет-издание) (7 марта 2014). Проверено 5 февраля 2016.

Литература

Книги

Биографии

  • 1973. Graubard, Stephen Richards, Kissinger: Portrait of a Mind. ISBN 0-393-05481-0
  • 1974. Kalb, Marvin L. and Kalb, Bernard, Kissenger, ISBN 0-316-48221-8
  • 1974. Schlafly, Phyllis, Kissinger on the Couch. Arlington House Publishers. ISBN 0-87000-216-3
  • 1983. Hersh, Seymour, The Price of Power: Kissinger in the Nixon White House, Summit Books. ISBN 0-671-50688-9. (Awards: National Book Critics Circle, General Non-Fiction Award. Best Book of the Year: New York Times Book Review; Newsweek; San Francisco Chronicle)
  • 2004. Hanhimäki, Jussi. The Flawed Architect: Henry Kissinger and American Foreign Policy. ISBN 0-19-517221-3
  • 2007. Kurz, Evi. Die Kissinger-Saga. ISBN 978-3-940405-70-8
  • 2009. Kurz, Evi. The Kissinger-Saga — Walter and Henry Kissinger. Two Brothers from Fuerth, Germany. London. Weidenfeld & Nicolson. ISBN 978-0-297-85675-7.
  • Isaacson, Walter. Kissinger: A Biography. — New York: Simon & Schuster, 2005. — 896 p. — ISBN 978-0743286978.
  • Suri, Jeremi. Henry Kissinger and the American Century. — Harvard University Press, 2007. — 358 p. — ISBN 978-0674025790.

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Генри Киссинджер
  • [history.state.gov/historicaldocuments/nixon-ford Администрация Никсона-Форда (коллекция документов)] (англ.). Офис Историка, Бюро общественных дел, Государственный Департамент США.
  • [cccp.tv/person/Henry_Kissinger/ СССР ТВ] Советские передачи с упоминанием Киссинджера на портале советского телевидения
Предшественник:
Уильям Роджерс 		Государственный секретарь США
2 декабря 1968 — 3 ноября 1977 		Преемник:
Сайрус Вэнс

Отрывок, характеризующий Киссинджер, Генри

– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
– Il faut absolument que vous veniez me voir, [Необходимо нужно, чтоб вы приехали повидаться со мною,] – сказала она ему таким тоном, как будто по некоторым соображениям, которые он не мог знать, это было совершенно необходимо.
– Mariedi entre les 8 et 9 heures. Vous me ferez grand plaisir. [Во вторник, между 8 и 9 часами. Вы мне сделаете большое удовольствие.] – Борис обещал исполнить ее желание и хотел вступить с ней в разговор, когда Анна Павловна отозвала его под предлогом тетушки, которая желала его cлышать.
– Вы ведь знаете ее мужа? – сказала Анна Павловна, закрыв глаза и грустным жестом указывая на Элен. – Ах, это такая несчастная и прелестная женщина! Не говорите при ней о нем, пожалуйста не говорите. Ей слишком тяжело!


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Киссинджер,_Генри&oldid=81615095»